На солнце ни облачка
Шрифт:
— Если тебе интересно, поколения нашей семьи живут в Вышнем Волочке, — добавила, почему-то вновь улыбнувшись, Сашенька. — А в маленьком городке о предках знают больше.
Глядя на эту девушку, Веня все отчетливее начинал понимать: пусть здесь, где они сейчас находятся, все абсурд, пусть это никакой век, пусть и он, и она называются шрежами, хотя в данный момент стали пиратами, но говорить с Сашенькой надо было совсем о другом.
Однако тут же помимо собственной воли у него вырвался новый вопрос:
— Выходит, чтобы попасть сюда, в этот… клуб, тебе нужно было приезжать из Вышнего Волочка в Москву?
В синих глазах очаровательной пиратки за стеклами очков зажглись веселые искорки. Может, Сашенька тоже думала, что говорить надо о чем-то другом, несмотря на весь этот абсурдный антураж.
— Вопрос, понятный для новичка, — ответила она. — Приезжать в Москву для этого незачем. У нас в Вышнем Волочке рядом с вокзалом есть такая круглая клумба…
— Ну конечно, — сказал Веня. — Вроде, как мой железный люк рядом с книжным магазином у метро «Сокол».
Недовольным тоном заговорил Инструкция:
— Опять вопрос за вопросом! Если ты хочешь спросить, знает ли она, где находится ее пирамида, получишь ответ, что никто из шрежей этого не знает. Ну и что? Неужели тебе больше не о чем поговорить с девушкой?
Веня уставился на маленького пирата.
Усмехнувшись, тот вдруг щедро отпустил своему подопечному еще крупицу информации.
— А вот о том, что у каждого шрежа своя собственная пирамида, она знает. Потому что пирамид должно быть соответствующее количество.
— Чему соответствующее? — вырвалось у Вени.
Но ответа он не получил, а пиратка Саша в следующий же момент, глянув на него своими синими глазами, в которых по-прежнему мелькали веселые искорки, молвила:
— Да хватит тебе, в самом деле, вопросы задавать! Постепенно во всем разберешься.
Однако сейчас же она сама признала:
— Хотя многое для всех нас так и остается, конечно, тайной. Но здесь надо отдыхать и веселиться. Ты скоро поймешь: эти наши встречи раз в два месяца дают удивительный заряд бодрости. Ничто с этим не сравнится. Я давно это знаю. И они еще что-то дают, но вот объяснить, что именно, словами нельзя. Все мы ждем этих встреч, как праздника. А обычная жизнь иногда кажется скучной. Хотя каждому необходимо делать свое дело.
Инструкция словно только этого и ждал.
— Она правильно говорит, — вмешался он в беседу. — Отдыхайте, веселитесь. Ты ведь уже понял, какая девушка рядом с тобой!
— Давай лучше рома выпьем, — сказала Саша.
Вот это, наконец, прозвучало истинно по-пиратски.
— Конечно, — согласился Веня, — за встречу надо выпить.
Сказав это, он вдруг припомнил первый тост соседа Алексея Васильевича — «со свиданьицем» — и тоже, наконец, улыбнулся. А все остальные тосты у кандидата наук были — «за любовь»…
Саша оглянулась и позвала:
— Эй, Сэмюель!
Тотчас же возник негритенок с двумя кружками золотистого напитка.
— Давай рому выпьем! — хриплым голосом выкрикнул попугай с плеча пожилого пирата.
И все-таки, когда негритенок отошел, Веня задал еще один вопрос:
— Этот Сэмюель, неужели он тоже… э-э… из наших?
— Наши здесь только пираты, — ответила Саша. — А Сэмюель сам собой откуда-то взялся. И где мы сейчас, тоже никто из нас не знает. В клубе каждый раз что-нибудь новенькое. «Пиратского берега» еще ни разу не было. Что будет в следующий раз, неизвестно. В общем, ты еще много интересного увидишь.
Она подняла кружку, задумалась, но только на секунду.
— Пью за тебя! Ты должен поверить: все, что случается, даже самое невероятное, может быть благом. И не только для тебя самого, но и для других людей.
Над смыслом этих слов Веня не стал размышлять. Просто поднял свою кружку, бережно, даже с нежностью, прикоснулся ею к кружке Сашеньки, а потом сделал глоток ароматного золотистого напитка.
В этот день новоиспеченный шреж Веня Городков убедился: таинственные устроители подобных корпоративных вечеринок знали, что делали, и делали это на славу.
Очень удалось даже само пиратское застолье, быстро сблизившее Веню со всеми шрежами, хотя всех имен с первого раза запомнить ему так и не удалось. Однако уяснил, что пожилой пират, принимавший его в сообщество, был у шрежей кем-то вроде старосты, и что его звали Константином Васильевичем.
А помимо застолья тот из шрежей, кто хотел, мог отправиться на поиски приключений, соответствующих программе «Пиратский берег». Веня с Сашенькой отправились. Таинственный предмет с металлическими панелями, приткнувшийся к одной из стен форта, оказался чем-то вроде необыкновенной машины приключений. Впрочем, после всего, что Веня уже увидел и узнал, это уже даже не удивляла.
А тем более Сашеньку, которая прекрасно знала, как с ней обращаться. Надо было полагать, эта машина присутствовала на каждой из корпоративных вечеринок, независимо от ее программы. Пиратка подошла к ней, держа Веню за руку, нажала какую-то кнопку на передней панели, и сейчас же исчезли форт, костер и все остальное.
То, что стало происходить вслед за этим, слилось для Вени в поток событий, в которых он принимал самое деятельное участие — вместе с Сашенькой, — но почему-то потом он так и не мог припомнить ни их последовательность, ни всех других участников этих событий.
Логично было предположить, что все остальные участники были точно таким же антуражем, как и те пираты, что салютовали пушечными выстрелами в честь Вени, когда он только-только появился в этом удивительном месте, находящемся ни в каком веке, где выполнялась программа «Пиратский берег».
А среди приключений, как запомнил Веня, были поиски сокровищ по старой пиратской карте, которые увенчались полным успехом — в тридцати шагах к северо-западу от двух перекрещенных пальм обнаружился сундук, полный золотых слитков.