На солнце ни облачка
Шрифт:
Веня встал и закрыл дверь, чтобы не слышать разговора. Турникеты в автобусах и в самом деле явная глупость. Тот, кто их придумал, живет, должно быть, не в переполненной пассажирами автобусов Москве, а на Марсе. Но вот отменили же, как говорит Виктория Степановна.
А едва Веня вернулся к столу, из часов молнией вылетел Инструкция.
Вид маленького человечка на этот раз почему-то был очень встревоженным. И одет он был весьма небрежно: рубашка застегнута только на одну пуговицу, а на одном ботинке — Веня это заметил — развязан шнурок.
Без обычных приветствий Инструкция объявил:
— Надо немедленно ехать!
Веню его вид обеспокоил.
— Шести дней еще не прошло. Что-нибудь случилось?
— Серьезная неполадка. Сбой системы.
— Прямо сейчас не могу с тобой ехать, — сказал Веня. — Очень много работы.
— Отпросись, — взмолился Инструкция. — Придумай что-нибудь. Скажи, что потом свое отработаешь.
Веня внимательно посмотрел на своего руководителя и пошел в кабинет к Эдуарду Борисовичу. Там он взял грех на душу — иными словами, сказал неправду: что у него разболелся зуб, и надо срочно ехать к стоматологу.
Хозяин вздохнул, сказал, что зубы надо лечить вовремя и вообще следить за своим здоровьем должным образом, потому что главное это не лечение, а профилактика, но все-таки отпустил. Тем более что Веня обещал немедленно вернуться от несуществующего стоматолога на рабочее место и сидеть хоть до утра, пока не сделает все, что нужно.
«Девятка» полетела по привычному маршруту — от Октябрьского поля к метро «Сокол».
У подножия пирамиды Веню ожидал сюрприз: помимо двух сфинксов на этот раз его встречало странное существо. Казалось, оно сошло со страниц непритязательного фантастического романа, потому что было похоже на полупрозрачный желеобразный бублик нежно-зеленого цвета, вертикально стоящий на двух парах коротких ножек. В верхней части бублика ярким оранжевым огнем горели четыре глаза.
Еще больше, чем внешний вид неведомого существа, Веню изумило то, что бублик говорил по-русски. Во всяком случае, когда четыре глаза оглядели Веню с головы до ног, бублик изрек:
— Значит, это и есть наш новый Николай?
Голос прозвучал как-то вальяжно, по-барски.
А вот Инструкция отвечал ему с заметным подобострастием, словно нашкодивший школьник директору школы, и это поразило Веню ничуть не меньше.
— Можно так выразиться, что и новый Николай, — заговорил Инструкция, — хотя, безусловно, у него есть свое собственное имя — Вениамин или, коротко, Веня. Но сути дела это нисколько не меняет, так что можно выразиться…
— Пусть будет Веня, если на самом деле он Веня, — вальяжно разрешил бублик на коротких ножках, перебив Инструкцию, — но ты, Гирн…
Дальнейшая беседа между ними происходила уже на шипяще-жужжащем языке, который изредка разнообразился — исключительно со стороны бублика — хорошо знакомым Вене словосочетанием «колеблюр торсин».
Голос бублика опять-таки звучал начальственно и даже гневно, а голос Инструкции подобострастно. Никаких сомнений и быть не могло: большой начальник распекал своего подчиненного.
Сфинксы, вероятно из деликатности, отошли на порядочное расстояние, и только Веня в изумлении поворачивал голову от одного говорящего к другому.
Наконец разговор окончился, и бублик на ножках обратил взгляд своих четырех глаз на вход в пирамиду.
Инструкция с видимым облегчением перевел дух.
— Пошли, — сказал он Вене, — сегодня предстоит изрядно потрудиться.
Бублик последовал в пирамиду вслед за ними.
Внутри пирамиды Веня понял, что означали слова Инструкции «сбой системы».
Солнца в глубине экрана не было видно из-за наползших на него свинцово-серых туч.
Строй фигурок рассыпался полностью. Левый мужик в кольчуге и с секирой в руке теперь стоял в правом углу. Какая-то парочка, мужчина и женщина, удалялись по желтому песку в сторону солнца, закрытого тучами. Остальные перемешались, словно исполняя какой-то необыкновенный танец.
Бублик так и впился в экран своими четырьмя глазами, и цвет этого фантастического существа быстро стал меняться от нежно-зеленого к желто-серому.
Веня дожидался обычной подсказки от Инструкции, какие клавиши нажимать, но маленький человечек, сосредоточенно глядя на экран, напряженно думал.
Наконец Инструкция, составив, видимо, какой-то план, указал Вене несколько клавиш, но после этого стало только хуже. Бородач в кольчуге вообще отшвырнул свою секиру в сторону, повернулся и тоже пошел к солнцу. Несколько фигурок упали и остались лежать неподвижно.
Инструкция остановился. Было видно, что лицо его побелело, то ли от напряжения, то ли от страха. Некоторое время маленький человечек стоял, прикрыв глаза, а губы его неясно шевелились, будто он повторял про себя то, что должен был бы знать наизусть, но кое-какие места запамятовал.
Потом Инструкция сделал новую попытку. Она оказалась столь же неудачной.
Бублик на коротких ножках, ставший к этому моменту уже серо-фиолетовым, вновь разразился длинной тирадой на шипяще-жужжащем языке. Инструкция еще больше побледнел. Теперь он не отвечал ни слова.
Веня постепенно начинал проникаться к нему жалостью. Да и как иначе, если за последнее время он уже успел по-своему привязаться к этому маленькому человечку, своему руководителю, кем бы он ни был.
С третьей попытки мужик в кольчуге повернул-таки назад, но встал опять в правый угол, а не в левый, где ему полагалось находиться. Зато он снова взял в руку свою боевую секиру.
Веня уже просто физически ощущал, насколько нелегко в эти минуты приходится Инструкции. Действовал тот, похоже, методом проб и ошибок, и работа затягивалась.
Сколько так прошло времени, Веня не знал. В конце концов он стал чувствовать усталость, но не физическую, а моральную — от того, что у Инструкции, а значит, и у него самого, ничего не получалось.
И все-таки наступил перелом. Веня ощутил, что в подсказках маленького человечка появилась, наконец, осмысленность. Сначала бородатый мужик в кольчуге, с непринужденной легкостью размахивая секирой, двинулся в свой исконный левый угол. Затем парочка, все удалявшаяся в глубь экрана, остановилась, постояла некоторое время и медленно двинулась назад.