На стихи не навесишь замки
Шрифт:
А замуж ты меня, Мишаня, возьмёшь?
– Через забор ко мне сиганёшь?
– А зачем мне через забор сигать?
– По другому мне тебя не забрать!
– Ой-о-ой, ведь папанька будет ругаться,
а маманька по полу кататься!
Уходи-ка подальше Михайло,
моего деда не видел ты хайло!
– Тьфу на тебя, дура деревенская!
– Ой да несчастная я, честная!
И зачем бог мучился:
делал меня мученицу?
Пойду-ка, утоплюсь я в корыте.
– Голову свою не простудите!
–
– Борька-хряк с корыта вещает!
Тьфу на тебя, Борька, сто раз тьфу!
– Доплюёшься, замуж не возьму!
– Что ты, дева красная, плачешь?
– Злые недруги надругались.
Злые недруги надругались,
они со мной целовались,
они со мной миловались,
но я была безучастная,
у меня ведь горе ненастное,
горе такое большое,
всеобщее горе, людское:
то мор, то голод, то дети
не слушаются. И плети
даже не помогают.
Уж которые розги ломают
об граждан приставы эти!
А мы всё бродим, как Йети,
и песни поём дурные.
– А недруги то холостые,
те, которые целовались?
– Я с ними больше не знаюсь,
я им и вовсе не верю.
Я открываю двери,
а там писем целая куча.
Как рассказать получше?
Каждый в тех письмах хочет
в ответ получить мой почерк
с коротким ответом «да».
Но говорю я себе: никогда
не пойду за недругов замуж!
Потому как в пропасти канут
все земные народы.
Таков вердикт у природы!
И не надо меня жалеть,
на Луну хочу улететь.
Ходят слухи, там дети послушны
и приставы бродят ненужны.
А природа, так та, королева,
лунных жителей пожалела
и ни топит, ни мочит, ни жжёт,
а лелеет и бережёт!
– Эх, ты б замуж пошла за меня?
– А ты кто таков? Ну да.
– Беги тогда, девка, за мамкой,
пусть та приготовит санки.
Увезу я тебя на Чукотку.
А родителям вышлем фотку:
их дочь, куча внуков, хибара.
А что ж ты хотела, родная?
– Ой, ничего не хотела,
ведь внутри всё кричит: перезрела!
Увези меня, милый, отсюда,
клянусь, про Луну я забуду.
А приставы есть там?
– А как же!
У каждого галстук наглажен,
и ждут от тебя письма
с коротким ответом «да»!
Собралась я замуж, однако.
Зачесалась у бати срака:
– Доню, денег нет на это дело,
а с чего ты замуж захотела?
– Тятенька, пора бы, лет мне много,
вон Колян стоит возле порога.
– Ты скажи-ка своему Коляну:
пусть он свадебку сам и играет!
– Ну, папанечка, спасибо за подмогу!
– Извиняйте, доню, я не могу.
Я к маманьке (та у печки):
– Надо б замуж выйти вашей дочке!
Мать поварёшку лизнула,
как-то странно на меня взглянула:
– Ты б пошла, дровишек наколола.
– Мама, у порога стоит Коля!
– Правильно, пусть Коля и наколет;
а ведь замуж, донь, никто и не неволит.
– Да хочу я замуж, вы поймите!
Вы к Коляновым родителям сходите.
Что ж, попёрлись наши к родичам Коляна.
Также странно на меня смотрела его мама,
у отца его чесалась тоже срака,
в огород послал нас за бураком.
Хошь не хошь, а свадьба состоялась!
Я столы накрывала, старалась
и за водкой бегала с Коляном,
низко кланялись мы папам, мамам.
На гармошке я сама играла,
песни деревенские орала.
А как выпила, пошла я, девки, в поле.
Замуж ведь никто и не неволит!
Я проснулась и поняла:
совесть с планеты ушла,
совести больше нет,
закрылась она на обед,
в синем море купается,
а людьми и вовсе не знается,
в чаще сидит иль на небе.
И пока наши мысли о хлебе,
о домах, о яхтах богатых,
совесть ушла виновато
и больше уже не вернётся.
Она над нами смеётся
где-то в чужих мирах.
Вот я сижу на сносях.
Кто ж у меня родится?
Без совести где пригодится,
куда пойдёт и зачем:
за золотом, к власти. «Почём
нынче совесть?» – скажет,
а если скажет, повяжут
и кинут в темницу, да, да!
Ведь совесть ушла навсегда
и никогда не вернётся.
Ладно, раз мать твоя не сдаётся,
то и ты расти, мой сынок,
как в поле бессовестный колосок.
Беги, разыщи нашу совесть!
А я напишу о ней повесть.
Если Арктический Воин
обиделся навсегда,
то девочка-невидимка