На всех парусах
Шрифт:
– Гвидо? Какого черта! А свою яхту он что же, порубит топором или чиркнет спичкой, и будет любоваться тем, как она полыхает на фоне заката?
– Вообще-то Гвидо подумывает над тем, чтобы организовать благотворительный учебный морской круиз на паруснике для итальянских мальчишек из неблагополучных семей. Он считает, что это будет полезно для повышения их эрудиции и формирования веры в собственные силы, – высокопарно объявила Пат.
– Оригинально. Синьор Барбери занялся благотворительностью. Чего не сделаешь для облегчения бремени налогообложения! Очень благородно
– Да какая разница, уход от налогов или нет? Это явная возможность решить наши проблемы на ближайший год или полтора. Тебе, как никому другому, известно, для чего мне и Дэйву сейчас так необходимы эти деньги.
– Ну, в таком случае это замечательно, превосходно и изумительно! У меня нет никакого права вам препятствовать. Делайте, что считаете нужным. Вот только не следует мне внушать, какой он великодушный, благородный и удивительный, этот синьор Барбери. Рада за всех вас троих.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Старина Сэм распахнул навстречу Саре свои объятья, когда она появилась на пороге офиса, и воскликнул:
– Слава богу, ты вернулась! Я уж и забыл, каково это – работать полный день, да еще две недели кряду… Слушай, загорелая моя, через десять минут у тебя встреча с Фредом… с тем, что из «Пса и селезня».
– А вы? – изумленно крикнула вдогонку жизнерадостному старикану Сара Бичем.
– Меня ждут мои изумрудные поля для гольфа и очаровательные маленькие луночки, – охотно проинформировал ее старший партнер.
Сара быстро смекнула, что предстоит тяжелый рабочий день.
К концу дня она приплелась домой, переоделась в домашнее, перекусила, сидя на диване перед телевизором, скрестив по-турецки ноги. Не выудив из телевизионной программы ничего, сколько-нибудь интересного, Сара налила ванну и погрузилась в нее с чувством дивного облегчения. Она неподвижно лежала в ароматной пене, положив обессилевшие руки на бортики ванны, и тупо изучала орнамент кафельной кромки. Когда усталые глаза принялись закрываться, а вода начала остывать, Сара заставила себя ополоснуться, закутаться в мохнатые полотенца и отправиться на кухню, варить ритуальный кофе. Благоуханный напиток был уже готов, но еще обжигающе горяч, поэтому Сару не очень расстроило верещание сотового телефона. Она уютно расположилась у кофейного столика и ответила на звонок.
– Я вас слушаю, – официальным тоном проговорила она, поскольку телефонное табло высветило неизвестный ей номер.
– Говорит твой тоскующий трубадур, – прозвучал в трубке насмешливый молодой голос.
– Питер, ты, что ли? – предположила Сара.
– Угадала и обнадежила. Теперь ты никак не можешь отказаться поужинать со мной в пятницу вечером…
Питер Уэллс сыпал шутками. Такой бесшабашный разговор в завершении тяжелого рабочего дня стал для Сары отличным лекарством. И она согласилась поужинать с этим развеселым пареньком.
Отключив телефон, она вернулась к своему кофе, который оказался удивительно вкусным. Сара и прежде замечала, насколько наслаждение от кофе зависит от таких внешних факторов, как умиротворенность или мечтательность. А за окном сгущался приятный летний вечер, и щебетали звонкоголосые птицы, до горлышек которых еще не добрались лондонские дым и копоть.
Телефон зазвонил вновь. И опять неопознанный звонок.
– Что, Питер, вспомнил очередной анекдот? – не предполагая дурного, обратилась к звонившему Сара.
– Не угадала. Это не Питер, а Гвидо. Помнишь такого? Твой бывший муж, – усмехнулся на другом конце линии Гвидо Барбери.
– Смутно припоминаю, – процедила Сара. – Откуда у тебя мой номер телефона?
– Повремени с допросом, – буркнул Гвидо. – Пат дала мне этот номер. Я упирался, отказывался брать, но она заверила, что ты не станешь возражать, а, наоборот, очень обрадуешься моему звонку.
– Так! Хватит! – отчеканила Сара. – Я не желаю вникать в этот бред. Не беспокой меня больше! – потребовала она и отключила телефон вообще.
Она попробовала утешиться кофе, но напиток уже поостыл и не был таким удивительно вкусным. Она вылила остатки в раковину и вымыла чашку.
Сара медленно вышагивала по берегу Темзы. Присмотрела пустующую скамью, повернулась к ней. Казалось, она вечность не сидела в покое и тишине у края воды и не наблюдала этот слоистый червонно-сизый рваный закат. Она смотрела на медленно проплывающие перед ней баржи и представляла старинные судна, груженные ящиками с чаем и восточными специями.
Девушка усмехнулась своим мыслям и постаралась представить эту мизансцену с тремя действующими лицами. Где молодой и беспринципный ловелас Питер и убежденный холостяк Гвидо вступили в негласное противоборство за расположение гордой красавицы Сары. Все происходит на яхте друзей молодой женщины, которые тоже приложили свою руку к развитию этого в целом банального сюжета.
Южанин Гвидо видит, как красавчик Питер целует женщину, с которой в прошлом его связывали брачные узы. Даже если до этого у Гвидо и не было никаких романтический намерений в отношении красавицы, то, став свидетелем этого мимолетного поцелуя, он мог и задуматься. Такую возможность Сара вполне допускала, прокручивая недавнюю историю в памяти, как ретро-фильм.
Прознав, что респектабельный миллионер имеет виды на гордую красавицу, молодой и беспринципный ловелас решил побить его карты, бросив в игру свои козыри – молодость, остроумие, предприимчивость.
Итак, Адонис и Зевс схлестнулись, но отнюдь не ради Венеры. На кону их собственное тщеславие. И если Сара и ввяжется в эту игру, то должна четко осознавать, что тут каждый за себя. И ей не следует занимать чью-либо сторону, чтобы не случилось конфуза.
Но вести скучное бухгалтерское существование, полностью отказавшись от каких-либо приключений, Сара Бичем тоже не могла, принимая в расчет свой еще молодой возраст… Даже у старика Сэма был его гольф.