На вулканах
Шрифт:
Наличие в жерле Эребуса уникального расплава - "анортоклазового фонолита*" - само по себе являлось для вулканолога более чем достаточной причиной отправиться в Антарктиду. Ну а то, что вулкан носил название корабля, хранившегося на дне ящика с забытыми детскими грезами, безусловно, сыграло определенную роль во внезапно пробудившемся интересе. К этому добавились еще два обстоятельства, лежавшие в сфере моих научных занятий: установить связь между вулканизмом и феноменом, который в конце 50-х годов еще именовали "дрейфом континентов", и изучить собственно вулканическую активность, ее причины и закономерности.
* Фонолит - щелочная вулканическая горная порода, название ее связано с характерным звенящим звуком при ударе по ней (греч. phone - звук и litos камень, звенящий камень).
– Прим. ред.
Дело в том, что подавляющее большинство вулканов нашей планеты возникает на границе между гигантскими, площадью в миллионы квадратных километров, блоками земной коры - литосферными плитами, образующими сложную мозаику. Эребус же занимает - так по крайней мере казалось - иное положение. При этом он характеризуется постоянной активностью. Все, кому довелось наблюдать вулкан - Джеймс Росс и его спутники в 1841 г., капитан Скотт и его товарищи шестьюдесятью годами позже, члены экспедиции Эрнеста Шеклтона, первыми совершившие восхождение на Эребус в 1908 г., и участники второй экспедиции Скотта, поднявшиеся на него в 1912 г., наконец нынешние полярники, обозревавшие вулкан с самолетов и вертолетов, - все сообщали, либо что из него "вылетело пламя", либо что тянулся шлейф дыма, либо что дым в ночи окрашивали багровые отблески.
По всему свету не наберется и дюжины вулканов, продолжающих активно действовать в перерывах между извержениями. Вспомним в связи с этим, что Везувий обязан своей известностью не столько разрушению Помпеи, сколько поразительному постоянству своей активности, длившейся с XVII в. по 1944 г. Его итальянские сородичи Этна и Стромболи не прекращают вулканической деятельности с древнейших времен, весьма вероятно на протяжении десятков тысячелетий. Килауэа на Гавайях клокотал со времени его открытия в 1823 г. по 1924 г., Ньирагонго в Заире - с 1928 по 1977 г., Эрта-Але в Эфиопии считается действующим с 1968 г., когда мы зафиксировали этот факт, однако процесс там, по всей видимости, тоже начался тысячи лет назад. Аналогичным образом ведет себя Мерапи на Яве... Для человека, занимающегося сбором данных о таком во многом еще таинственном явлении, как вулканизм, постоянно действующий кратер представляется наилучшим местом работы и потенциальных открытий. Легко понять, как интересен был для меня Эребус: вулкан находился в мало понятной тектонической ситуации, извергал, как уже упоминалось, уникальную по составу лаву, пребывал в состоянии постоянной активности и к тому же помещался в Антарктиде!
Я решил перечесть книгу Шеклтона "В сердце Антарктики" - хотелось вспомнить, как проходило первое восхождение на Эребус, как выглядел кратер и что в нем увидели члены экспедиции. Сдержанность повествования, характерная для подлинных исследователей, не мешала понять, каких трудов им стоило это предприятие; судя по описаниям, активность вулкана была постоянной.
Наведя справки, я установил, что у кратера побывали лишь двое геологов - процессор Эджуорт Дейвид и Реймонд Пристли. Это обстоятельство послужило дополнительным стимулом к тому, чтобы попытаться организовать экспедицию на Эребус. Следует признать, что подобная мысль, высказанная французским гражданином, свидетельствовала об изрядной доле наивности. Особенно в 50-60-е годы, когда в науках о Земле вулканология занимала положение Золушки. С равным успехом можно было хлопотать о полете на Луну!
Тем не менее в 1959 г. промелькнул лучик надежды. Меня пригласили посетить только что построенную геотермическую электростанцию в Новой Зеландии. Один из вечеров я провел в доме покорителя Эвереста Эдмунда Хиллари, который за год до нашей встречи достиг Южного полюса на собачьих упряжках. Разговор зашел об Эребусе, и мы без ложной скромности сошлись на том, что если кто-то и может осуществить в связке первый спуск в кратер легендарного вулкана, так это мы - двое людей, сидевших сейчас у уютно потрескивавшего камина. "Решено!" - воскликнули мы, решив тут же взяться за дело. Но затем - бесчисленные препятствия, неизбежно возникающие при попытке снарядить любую экспедицию, скучные мелочи: получение разрешений, выбивание кредитов, бюджетные ограничения, шовинистические предрассудки, неотложные обязательства, не говоря уже о расстоянии в 20 тыс. км, отделяющем Окленд от Парижа, и возрасте одного из участников, с каждым годом все более превращавшем намеченное предприятие в рискованную авантюру, - все это постепенно гасило пыл. И я похоронил проект, как уже случалось не раз, хотя это вызвало больше душевной горечи, чем в других случаях.
Мне исполнилось пятьдесят восемь лет - по паспорту, но, к счастью, сердце работало как у тридцатилетнего, а восторженность сохранилась юношеская, когда я получил письмо с ошеломляющим предложением: молодой новозеландский геолог Филип Кайл, побывав на Эребусе, где он со спутниками пытался спуститься в кратер, приглашал меня на следующий год возглавить новую попытку!
Не могу описать шквал чувств, захлестнувших меня при чтении этого послания. Я внимательно перечитал его еще раз, пытаясь найти подвох. Медленно, постепенно я проникался сознанием того, что долгожданная мечта, похоже, реализуется. Причем все произошло без малейших усилий с моей стороны! Это был один из самых фантастических моментов моей биографии. Но реальность, как стало ясно после первого посещения Эребуса, оказалась куда богаче фантазии.
Открытие Эребуса
"Эребус" Джеймса Росса и "Террор", шедший под началом Френсиса Крозира, уперлись в ледяное поле 5 января 1841 г. на широте 66o55' строго на юг от Новой Зеландии. Январь в Антарктиде - разгар лета. Сплошной лед ломается, и между ледяными полями появляются разводья. Следуя в кильватере один за другим, суда двинулись по лабиринту, стараясь не попасть в ловушку; идти приходилось очень осторожно, поскольку дать задний ход паруснику не так-то просто... Найти проход им не удалось, и несколько раз команде приходилось пилить лед, по счастью не слишком толстый в это время года.
Полярное лето позволяет плыть даже во льдах круглые сутки, и на пятый день они наконец вышли на чистую воду, пять суток ушло на то, чтобы одолеть 115 морских миль, чуть больше 200 км. Чистая вода позади полярных льдов - не странно ли? Не исключено, что Джеймс Росс ожидал этого. Однако, возможно, им просто движило упорство, благодаря которому были сделаны едва ли не все великие открытия на суше и на море. В записках Уэдделла и Моррелла, в рассказах отважных китобоев и охотников на тюленей встречались смутные указания на существование моря позади паковых льдов, хотя так далеко в эти широты никто еще не забирался. Лишь Эдгар По четырьмя годами ранее завел туда своего героя Гордона Пима. Сведения о полярном море писатель черпал не только из своего богатого воображения, но и из рассказов капитанов и моряков, промышлявших тюленей возле ледового континента.
Итак, "Эребус" и "Террор" нормально плыли по морю, которое тоже можно было бы назвать нормальным, если бы не айсберги вокруг. Британское адмиралтейство поручило Россу достичь Южного магнитного полюса, и корабль шел туда, куда указывала стрелка компаса. Знаменитый немецкий физик Карл Гаусс, крупнейший авторитет в области магнетизма, лично наставлял путешественника, как вести научные наблюдения, дабы собрать максимальный научный урожай. Следует сказать, что за несколько лет до этого Росс первым достиг Северного магнитного полюса. Благодаря работам физиков разных стран, среди которых ведущее место занимал Гаусс, земной магнетизм в ту эпоху оказался в большой чести - даже среди людей, которых он, по идее, не должен был волновать. Вот почему адмиралтейство поставило перед экспедицией главной целью достичь Южного магнитного полюса, положение которого теоретически рассчитал Гаусс, и подробно изучить на месте явление магнетизма.
Вскоре на горизонте перед путешественниками возник континент. Джеймс Росс двинулся вдоль гористого берега, отделенного ледяным полем шириной почти в 20 км. Капитан торжественно объявил эту неведомую землю владением совсем юной тогда королевы Виктории. 28 января, открыв уже значительное число гор, мысов, ледников, островов и заливов, они увидели извергающийся вулкан. Конус поднимался, по их оценкам, на 13000 футов*. Мореплаватели нарекли вулкан Эребусом в честь флагманского корабля экспедиции.