На задворках галактики. Книга 2
Шрифт:
Дальше по коридору находились другие безликие неинтересные комнатки. За ними попалась вторая осмысленная надпись: 'боевой пост 6'. Внутри снова скелеты, застывшие на обломках кресел. Да горелые металлические корпуса аппаратуры. Даже оружия древнего нигде не попадалось. А оно ой как могло бы пригодиться, не век же по этим лабиринтам шляться, рано или поздно придётся возвращаться наверх.
— Ничего мы здесь не найдём, — выдал приговор крепыш. — Надо было другую кнопку нажимать.
— Погоди, не всё ещё облазили.
— Ага, я бы с радостью! Если б знал, что хоть что-то съедобное найдём… Тут кругом — одна труха.
— Лучше б ты молчал, — Масканин скривился, желудок давно и настойчиво протестовал.
Прямо здесь съели
— Это что ещё за фокусы? — глаза крепыша буквально на лоб полезли.
Максим первым пришёл в себя от изумления и потащил за руку обалдевшего товарища. Далее коридор завёл в тупик, пришлось возвращаться обратно — к доставившему их сюда лифту.
Коротко посовещавшись, на этот раз выбрали средний коридор. Помещения, что встречались на пути, осматривали совсем уж бегло. Нигде ничего стоившего внимания и всё те же следы древнего боя (или бойни?) Правда, из этого-то коридора то и дело отходили ответвления, но беглецы дружно решили не сворачивать пока. Если уж ищут, хоть и сами не знают что, то поиски следовало вести последовательно, не распыляясь по сторонам.
И вышли к очередному тупику. Однако в тупике этом почему-то разлеглось с полдюжины, ставших привычными скелетов, воспринимавшихся как непременное свойство мрачного пейзажа. У троих, если судить по их позам, последним намерением перед смертью было как раз уткнуться в этот самый тупик. И чего в нём, интересно, такого? Ни надписей на стенах, ни чего-нибудь иного приметного. Хотя, стоп! Или зрение подводит, или это всё-таки щель в стене!
Масканин сделал несколько шагов к щели. Хотел не спеша и обстоятельно её изучить, ведь, как-никак, попахивало древней загадкой, но тут накатила такая тревога! Интуиция или нет, а душа просто возопила об опасности. Повинуясь шестому чувству, он мгновенно отскочил в сторону, упав на пол, перекатился подальше. Часть вроде бы монолитной стены с низким гулом резво отъехала в сторону. А в то место, где Максим только что стоял, ударил тонкий красный луч. В чём-то этот лучик показался даже красивым, этаким воплощённым соединением света и смерти. Нечто сказочное было в нём, таившее древние забытые секреты предков. Несомненно, этот луч представлял нешуточную опасность, не спроста же от этого места так веяло опасностью, да и ближайшие скелеты говорили сами за себя. Но что интересно, луч не повредил поверхность пола. А между тем, на этом самом полу было не мало ожогов. Максиму показалось, что он догадался в чём тут дело. Он встал, находясь сейчас вне сектора поражения, жестом показал стоявшему поодаль крепышу отойти как можно дальше, и повторил свой манёвр. Чёрт возьми, это было рискованно, слишком уж быстро отъезжала стенная панель и сам луч не медлил. Но на полу он всё ж таки рассеивался, не оставляя ожога. Это хорошо. Ещё раз пятнадцать так попрыгать и быть может у того излучателя израсходуется вся энергия.
Но и на пятнадцатый раз всё повторилось, как и в первый.
— Не будь идиотом! — не выдержал крепыш, когда Максим подразнил излучатель в восемнадцатый раз. — Далась тебе эта долбанная комната! Тут других полно!
Максим отмахнулся, посчитав, что первыми сдадутся охранные механизмы, нежели он. Ещё через несколько попыток, он начал в этом сомневаться. А ведь заманчивая перед ним была цель — наверное, единственное уцелевшее в этом подземелье помещение. Жалко будет уйти ни с чем.
На двадцать какой-то попытке сзади
— Ох, и дурень ты, — крепыш опустил карабин. — И я хорош, сразу не смекнул.
— Попал что ли? — Масканин присел и с интересом посматривал на Михалыча, подобравшегося к опасной зоне достаточно близко.
— Кажись, попал. Трудновато мне, конечно, с колена на вскидку, но когда знаешь куда именно… Да и зараза та пуляющая — штуковина вроде не малая.
— Хорошо, сейчас проверим. Только, как ты мёртвую зону определил? Луч же не в одно место бил.
— Трудно что ли, если ты как сумасшедший, туда-сюда столько раз скачешь?
Повезло ещё, что излучатель бил под углом сверху, а не на уровне человеческого роста находился. Масканин жестом показал крепышу приготовиться, на что тот послушно сделал два шага назад, и повторил попытку. Вновь выстрел за спиной, но луча теперь не было. Стенная панель столь же быстро вернулась назад. Пришлось заново её дразнить, в этот раз Масканин уже не отскакивал в сторону, а нырнул внутрь.
А внутри его ничего не встретило, только голый пол из псевдомрамора и никакой готовой моментально обрушиться на голову опасности.
— Так-так, — Максим осмотрел зал. — Это уже интересно.
Всё те же примелькавшиеся корпуса неизвестной аппаратуры, но целёхонькие. Непривычные и странные экраны с непонятными символами, цифирью и чем-то графическим. Столбцы текстов мелким шрифтом. На левой стене обширный экран панорамы с физической картой данной местности с какими-то обозначениями и мигающими точками. А в центре зала, в совершенно невредимом кресле, скелет, обеими руками обхвативший рукоять то ли кинжала, то ли короткого меча, торчавшего массивным толстоватым лезвием из спинки кресла. Аккуратно так пришпилив покойничка к этой спинке, войдя прямо в сердце. Это что ж он, сам себя с такой силой пронзил?
Масканин подошёл поближе, с большим интересом рассматривая древнего покойника. Силён, видать, был мужик. Лезвие клинка, и впрямь, толстовато. И тупое на вид. А удар в сердце — это старый обычай, так уходят воины.
Сгнившие лохмотья не мешали рассмотреть, что левая нога мертвеца была сломана. Видимо, не надеялся он выжить. На груди, слегка запав промеж рёбер, покоился латунный прямоугольник с облупившейся бесцветной теперь эмалью. Максим осторожно взял его, стряхнул остатки эмали, прочитал проявившиеся под пальцами теснённые на металле буквы: 'помощник дежурного'. И всё. Н-да, маловато информации. Затем осмотрел чёрного цвета кресло из всё того же лёгкого прочного, но ломкого на удар материала. Того же материала, что и обломки, попадавшиеся в этом подземелье и раньше. Очередь, наконец, дошла и до клинка. Самое интересное, как говориться, на потом. Пожалуй, это был всё же короткий меч. Масканин бережно вытащил его, разглядывая на предмет ветхости и изъянов. Но таковых не находилось. Лезвие больно странное. Зачем такая толщина? Хотя на весе это почти не сказывалось. Рукоять удобная, в руку ложится как по ней же литая, на самом конце тяжёлое гранённое навершие. Противовес? Может быть. И письмена какие-то на навершии. Буквы вроде бы знакомые, а что означают — не поймёшь. Что ещё в глаза бросалось при первом знакомстве с этим клинком, так это неизвестный сплав. Какие такие секреты тут таились, в наше время, наверное, никто и не знает.
Масканин попробовал клинок в руке, взмахнул пару раз и вновь продолжил осмотр лезвия. Да, тупое. И, похоже, всегда таким было. И в чём тут смысл? Не для декора же делали этот меч. Да и вогнать его в себя сквозь всё тело с такой-то тупостью и толщиной? Нет, тут что-то не так.
За его спиной отъехала панель, внутрь вскочил крепыш. С интересом завертел головой и принялся обследовать стоявшее здесь добро, опасаясь, правда, трогать руками оборудование.
— А тут не плохо, — заметил Михалыч, пробравшись в глубь зала, оттуда бросая жадные взгляды на находку Масканина. — О! Тут даже проход в другую комнату есть.