На задворках галактики. Трилогия
Шрифт:
— Желаете костюм на заказ? Это займет каких–то три дня.
— К сожалению, мы не располагаем этими тремя днями.
— Тогда прошу вас подождать здесь несколько минут, пока я подберу из готовых моделей.
Следующие четверть часа протекли в бесконечных набегах Парвана в примерочную со всё новыми моделями. Откровенно говоря, Краснов устал от бесконечных одеваний–раздеваний и почувствовал нешуточное облегчение, когда, наконец, была выбрана последняя из вещей. В итоге его гардероб разросся десятком длиннорукавных рубашек, по большей части — однотонных белых, строгими костюмами, жилетами к ним, несколькими жабо, которые здесь принято было носить наряду с галстуками (сами галстуки на Темискире были настолько узкими, что
— О таком пустячке не извольте беспокоиться, — прощебетал господин Парван. — Тут неподалеку как раз есть прекрасный обувной магазин, принадлежащий моему брату. Вам даже не надо самому туда идти. Заказ можно сделать через меня.
Естественно, выходить на улицу в "старых", не подходящих обновкам ботинках Краснову показалось не удобно, поэтому он с облегчением пролистал каталог товаров брата господина Парвана, прослушал несколько сопутствующих комментариев и остановил свой выбор на трёх понравившихся моделях.
А господин Парван, между тем, успел сбегать с точно таким же каталогом к женским примерочным, узнать там размер хельгиной стопы, да отметить выбранные ею образцы. После чего он быстро–быстро просеменил куда–то в подсобку, где по–видимому находился телефон, чтобы осчастливить заказом братца.
— А пока вы ждёте, — сказал он, возвратившись, — не желаете ли настоящего сокарского кофе? Конечно, у вас там — за океаном, все больше пьют кофе из Кантонов. Но помилуйте, разве в Кантонах растет настоящий кофе? Там — в их горных низинах не может вырасти ничего приличного! Их кофе — это форменное недоразумение!
— С удовольствием попробую настоящего сокарского кофе, — охотно согласился Краснов.
— Превосходно! Я уже взял на себя смелость заказать его в соседнем ресторанчике.
— Случайно, ресторанчик этот не принадлежит какому–нибудь вашему родственнику?
— Ой, нет, — Парван захихикал, оценив шутку.
Разносчица из ресторана появилась как только его смех естественным образом стих. Стараниями Парвана и разносчицы, перед Красновым появился передвижной столик на колесиках, на который были выставлены кофейник, сахарница, странного вида сосуд со сливками, отдалённо похожий на изогнутую реторту, и аж три вида чашек на соответствующих блюдечках — пятидесяти, ста и стапятидесятиграммовая. Три вида чашек говорили всего лишь о желании угодить вкусам клиента ресторана, ведь у каждого свое представление о нормальной порции.
Расплатившись с разносчицей и договорившись о возврате посуды, господин Парван снова скрылся в лабиринтах магазина. Краснов налил ароматную жидкость в стограммовую чашку, положил пару ложечек сахару, не спеша расколотил. Попробовал расхваленный сокарский кофе и остался доволен. И впрямь было вкусно. Сделав несколько глотков, добавил из "реторты" сливок. Опять же — вышло вкусно.
Когда кофе был выпит, а мельтешение что–то бубнящего себе под нос господина Парвана приелось, звякнул входной колокольчик, возвестивший о появлении рассыльного мальчишки. В каждой руке мальчуган держал по связке картонных коробок, которые он тут же поставил у порога и, получив за труды вознаграждение, быстренько удалился.
Пока Краснов переобувал "старые" тяжёлые ботинки на соответствующие костюму туфли из чёрной лакированной кожи, Парван подхватил, предназначенные для Кометы, коробки, и направился в женскую половину.
—
— Во! — ёмким жестом оттопыренного над кулаком большого пальца, Краснов выразил все полагавшиеся комплименты. Жест этот, Элоизе и Парвану был неизвестен, судя по их реакции, но что с того? Он–то для них – "иностранец" с той стороны океана. Затем с интересом наблюдая, как кружится перед ним во всех ракурсах соратница, уловил, как её восторженность передаётся и ему.
На Хельге было облегающее светлое платье, переливающееся всеми оттенками синего — в зависимости от освещения, с длинной — почти по щиколотку юбкой с боковым разрезом до правого бедра, плотные тёмные чулки, изящные полусапожки на высоком каблуке и элегантная шляпка, из–под которой выглядывали кудряшки. Брошку она не нацепила, ограничившись простенькими на вид серёжками и неброским перстнем — старинными семейными украшениями. После демонстрации, Элоиза помогла ей надеть длиннополый приталенный плащ и подала миниатюрную дамскую сумочку.
— Теперь не стыдно и оперу посмотреть, — подытожила Хельга.
С гордостью от сопричастности к её столь чудесному преображению, господин Парван вновь ожил и засуетился, собственноручно укладывая покупки в заранее приготовленные коробки. Причем коробок набралось просто нескромное количество, одних только хельгиных — свыше двадцати. С той же суетливостью, весьма обрадованный сегодняшним днём Парван раскрыл на столе тяжёлую счетоводную книгу, сделал какие–то записи и пометки, и в результате Краснов выложил перед ним две с половиной тысячи даблеров. Словом этот день для господина Парвана выдался удачным, на заработанные сегодня деньги можно было прожить три месяца ни в чём себе особо не отказывая.
— И вот ещё что, — обратился к нему Краснов, — не могли бы вы посоветовать гостиницу? Желательно, где–нибудь поблизости.
— О, с удовольствием! Советую остановиться в "Адлоне" – достопримечательности Фалонта. Вы не поверите! По приданию, "Адлону" свыше четырёхсот лет. Конечно, он не раз перестраивался, но традиции там чтят свято. Вы сами увидите! Я немедленно позвоню и забронирую вам номер. И позабочусь о доставке ваших покупок.
— Благодарю вас, вы очень любезны.
Распрощавшись с господином Парваном, они вышли на улицу. Как по заказу, рядом остановился конный экипаж, что вызвало подозрение — а не побеспокоился ли о нём предусмотрительный владелец магазина? Кучер, хмурый дядька с дублёным лицом, молча выслушал куда ехать, получил плату и тронул вожжи.
Экипаж был открытым, но при желании можно было натянуть складной водонепромокаемый навес, ведь частые дожди в Фалонте были явлением привычным.
— Со мной это впервые, — восторгалась Комета, наблюдая неторопливо проплывающие мимо местные виды, — никогда ещё не путешествовала подобным способом. В этом есть что–то романтическое.
— Наверное, это так, — поддержал её восторг Краснов. — Если конечно такой способ передвижения не есть самая заурядная обыденность.
"Адлон" располагался в самом центре бульвара. Вполне возможно, что бульвар этот в свое время был спроектирован как раз, чтобы выгодно обозначить старинную гостиницу. Вдоль фасада "Адлона" на миниатюрных флагштоках трепыхались на ветру светло–зелёные флажки, расчерченные диагональными жёлтыми полосками. У центрального входа, начинавшегося высоким портиком с двумя колоннадами, подпирающими вычурный козырёк, дежурил швейцар в гостиничной униформе. Ливреи, как профессиональная одежда, у швейцаров и прочих дворецких в Фалонте, да и во всей Сокаре, были не приняты, за исключением так называемых злачных мест. С непривычки, униформа адлонского привратника выглядела вызывающе — всему виной аляповатая расцветка из тех же, что и флажки, жёлтых полос на зелёном поле. Видать, это и было проявлением тех самых традиций, о которых господин Парван сказал, что вы их увидите.