На закате волшебства
Шрифт:
Город в эту рань был пуст, ни души на улицах. Не прошло и четверти часа, как запыхавшиеся бегуны уже достигли хижины.
На этот раз им не понадобилось стучать. Дверь распахнулась, как только они занесли ноги на порог, и старая женщина в шляпке вышла их встречать.
— Нынче хороший денек для прогулки по берегу, — заметила она. — Давайте-ка спустимся к морю и поищем ракушки и красивые камушки, покуда не наступил прилив.
— С удовольствием. Но вы не забыли про папу? — напомнила Энни.
— О нет, — заверила Агнесса певучим голосом. — Я никогда ничего не забываю. Хотя порой мне и хочется
В молчании дети последовали за ней по гулким улицам, пока ветер с моря не стал обдувать их лица. Им казалось, что они участвуют в захватывающем приключении. Свежий чистый запах моря вызвал в их воображении дух путешествий, образы странствий, о которых они раньше только читали, но в которых надеялись однажды принять участие.
Вскоре город остался позади. И теперь старая Агнесса шла медленно среди песков побережья.
Чем дальше, тем берег принимал все более дикий вид, с высокими утесами, скалами, заливами. То и дело попадались лужицы, похожие на маленькие озерца, в них плавала и ползала всякая живность — крабы, креветки, маленькие козявки. Казалось, их очень просто поймать. Энни все время отставала, собирая моллюсков и прочую мелкоту.
Но Яблочница уверенно шла вперед, как будто она знала место, к которому стремилась.
Наконец, когда дети уже стали терять терпение, они увидели две скалистые гряды. Спускаясь с утеса, они отгораживали кусочек пляжа, со всех сторон сокрытый от посторонних глаз. Место выглядело как фантастический сад, созданный морем. Большие сыроватые валуны, разбросанные в беспорядке и покрытые бахромой водорослей, казалось, образовывали дороги и площади маленького города, состоящего из крохотных улочек, где за каждым углом можно было найти что-нибудь интересное. Время от времени те улочки превращались в каналы, стекавшие в прудики и озерца, где под водой резвились рыбешки и колыхались веселые анемоны.
Дети, увлеченные увиденным, перебирались с места на место, наперебой подзывая друг друга подойти и полюбоваться на новое открытие.
Надо было исследовать так много сказочных пещер, собрать столько цветных круглых камешков и Бог знает чего еще, что минул добрый час, прежде чем дети спохватились и вспомнили, что не видели Агнессу с тех пор, как пришли сюда.
Они обнаружили ее после недолгих поисков на отдаленном участке большой скалы. Здесь после отлива осталось озеро, побольше и поглубже остальных. Кроме верхушки одинокого валуна, ничего не было видно в его голубовато-зеленоватой глубине. Возможно, это была нора какого-то чудовища, полузверя-полурыбы.
Здесь же лежало длинное толстое бревно, видимо, выброшенное с какого-нибудь разбитого корабля. Бревно Агнесса использовала как сиденье и стол одновременно. Она выложила на него из маленькой корзинки фрукты, бутерброды, сыр, в общем, все, что прихватила с собой для завтрака на природе, и пригласила детишек присоединиться к ней. И только когда они уселись и набили рты едой, они поняли насколько устали и проголодались.
Когда с завтраком было покончено, умиротворенные путешественники стали наблюдать, как движется солнце над морем. Энни обратила внимание, что Агнесса оторвала от конца бревна пучок водорослей и прополоскала их. На свой вопрос она получила ответ, что
Энни не имела представления, сколько прошло времени, когда она вновь вспомнила про несчастье, приключившееся с отцом. Но она помнила напутствие Агнессы не докучать ей вопросами. Посмотрев на Яблочницу, она встретила ее взгляд, внимательный и задумчивый. Агнесса заговорила первой.
— Ты когда-нибудь слышала, как поет море в раковине?
— Конечно, — включился в разговор Жиль. — Этим утром мы уже слушали одну такую, всю в розовых разводах.
— А знаете ли вы, что они сильно отличаются, — сказала Агнесса. — И размерами, и окраской. И конечно, голосом. У одной голос низкий, у другой — высокий, одни поют тихо, другие — громко. Есть просто удивительные. Если мне повезет, то, может, я найду такую и покажу.
Прямо с того места, где она сидела, Агнесса, засучив рукава, сунула руки в воду. Довольно долго она возилась там. Детям показалось, что губы ее двигаются, как будто Агнесса бормочет что-то про себя.
— Что она подразумевает, говоря про особенную раковину? — прошептала Энни на ухо брату.
— Не знаю, — так же шепотом ответил он. — Но мне кажется, должно случиться что-то чудесное.
И тут дети открыли от изумления рот. Было отчего: головы двух черных котов появились непонятно откуда и уставились в воду из-за плеч Агнессы. Большие зеленые глаза следили за движением ее рук с нескрываемым интересом, в то время как она пыталась что-то нащупать в глубине.
Наконец рука Агнессы поднялась, и все увидели, что она сжимает ракушку. Ракушка была куда красивее тех, что видели дети: с большое яблоко, зеленая снаружи и покрытая бледным перламутром внутри; толстая, почти круглая в середке, изящно закрученная с одного конца. Агнесса очистила ее от песка и внимательно исследовала. Энни услышала ее шепот, когда она обращалась сама к себе:
— Какая удача! Это именно та, и ни одного скола, ни одного изъяна.
Затем она посмотрела на детей, и ее морщинистое лицо расплылось в улыбке, хотя всего минуту назад оно выражало озабоченность.
— Но откуда взялись эти коты, тетя Агнесса? — спросил Жиль.
— Вероятно, шли за мной от города. Не обращайте внимания на них. Я хочу, чтобы вы взяли эту раковину и послушали, как она поет песню Моря.
К месту, где они стояли, не долетал морской ветер, только мелкие брызги мерно падали на гальку между валунами.
Жиль поднес раковину к уху.
— Что-нибудь слышишь? — спросила Агнесса.
Мальчик немного помолчал, прислушиваясь. Но вскоре мягкая улыбка озарила его напряженное лицо.
— О да, — откликнулся он. — Я слышу, как могучие валы накатываются на берег, разбиваются и взлетают вверх, ударяясь о скалы и утесы. И как они откатываются назад, шипя и пенясь. Сильный ветер свистит между деревьями и в оснастке кораблей. Чу, он затихает — о Боже милостивый!
Жиль уронил раковину на песок, как будто она укусила его.
— Она горячая! — вскричал он. — Она только что стала горячей!
— Не бойтесь этого, — успокоила Яблочница. — Она не настолько горяча, чтобы обжечь тебя, не так ли?