Драчуном я не был,Но, однако,По причинам сложным и простымНе однажды попадал я в дракуИ учён был кулаком крутым.Правда, делал выводы едва ли,Вновь случался повод на беду…Драки никогда не примиряли,Драки только множили вражду.И сейчас, когда те дни остыли,Всё-таки хотел бы я узнать:Что же меж собою мы делили?Что пытались миру доказать?Ведь сейчас об этом знает всякий:Даже в самый кризисный моментВряд ли правоту докажешь дракой,Тут покрепче нужен аргумент.
Вот и мать у меня отгостила…
Вот и мать у меня отгостила.Скрылся поезд, прощально звеня.И вся воля моя и вся силаКак-то враз покидают меня.И лишь в сердце, как птицы, ютятсяПромелькнувшие чувства, слова…Вот
сидим мы. Давно за двенадцать.Но ясна и свежа голова.– Уж, поди, на подходе и книжка?Ты писал, что закончил её…– С книжкой, мама,не то чтобы слишком… —Я скрываю смущенье своё.– А уж мы её ждали да ждали.Почитать собирались с отцом.Да, видать, не житьё без печали…– А печаль ты запей-ка винцом.– А и вправду! – долитую рюмкуМать, прищурившись, пить не спешит,И смеётся, и сонному внукуШевелюру рукой ворошит.– А уж мы накатались с Дениской!Как помчимся, аж сердце замрёт.Высоко ты живёшь или низко,А кабинка как раз довезёт… —И, лицо по-старушьи наморщив,Мать молчит, и туманится взгляд.– Это что же, вот так вот вахтёршиЦелый день под лифтом и сидят? —Я смеюсь. Я про лифт объясняю,И уже улыбается мать:– То-то я удивляюсь, чудная,Что нигде никого не видать… —А потом, после крепкого чая,Мать стоит у ночного окна,И, должно быть, по дому скучает,Хоть гостит ровно сутки она.Освещённые отблеском лунным,Там, внизу, с обжитой вышиныГородские цветочные клумбыХорошо ей, наверно, видны.Потому и теплеет во взглядеИ спокойнее сердцу в груди:– А соседи-то наши в оградеНасадили цветов – не пройти!Да и чем заниматься на свете?Старики ведь. Силёнок уж нет.Березуцкой, молодке-то, Свете,А и той пятьдесят уже лет.Всё стареем, сынок, всё стареем.Так, глядишь, насовсем и уйдём,И в свой час лебедой да кипреемК вам на землю из тьмы прорастём… —Сквозь озноб нелегко улыбаться,Только всё же спешу я сказать,Что задача, чтоб книжки дождаться,Ну, а там до второй подождать.Но слабеют и воля, и силы,И шугой на рекестынет кровь…Вот и мать у меня отгостила.Доведётся ли встретиться вновь?
Ненужный разговор
Соваться пришёл?
А. ПЛАТОНОВ. «Котлован»
Он отвык от таких разговоров —Ни стакана с водой, ни листков,Ни трибуны по грудь,за которойСловно пропасть до первых рядов.Там, за пропастью, —смутно, невнятно,Как порою бывает в кино,Скучных лиц молчаливые пятнаРасплывались в большое пятно.И тревожиться было не нужно,Что основа доклада стара —Там, за пропастью, хлопали дружно,С той же громкостью, что и вчера…Тут же, в цехе, без явной причины,Словно с ясного неба гроза,И суровые чьи-то морщины,И колючие чьи-то глаза.И не ладятся что-то вопросы,И ответы на них невпопад,И усмешка, скользнувшая косо:Мол, не больно-то встрече ты рад…И, закончив беседу, из цехаОн поспешно к машине идёт.И мучительней каторги ехатьНа другой многолюдный завод.
Наше общее время уходит…
Отцу и матери
Наше общее время уходит,Как сквозь сети уходит вода.Я ещё не состарился, вроде,Но уже постарел навсегда.Мне смеяться пока ещё в радость,Но печаль растворилась в крови.Это ваша нежданная старостьОпустилась на плечи мои.И, шагая дорогою дальнейПо осенним пожухлым полям,Это вашей улыбкой прощальнойУлыбаюсь я прожитым дням.И тревожная мысль, словно бремя,Как под сердцем ножа лезвиё —Что пройдёт наше общее время,А за общим пройдёт и моё.Может, это и мудро, и просто,И чего уж поделаешь тут,Только сердце сжимается остроВ быстротечном потоке минут…
В чужом застолье
Жадно пьёт он дешёвое зелье,И беседа его весела,Но минута – и снова похмелье,И он мрачно сидит у стола.И, слезу уронив на рубашку,Говорит, заикаясь спьяна,Что живёт он – душа нараспашку,А душа – никому не нужна.Что поэтому, может, и спилсяИ пришёл на случайный порог.Если к худшему мир изменился,Как же добрым остаться он мог?Ведь поэзия – высшая проба,Это совесть эпохи и страх…И какая-то дикая злобаВдруг блеснёт в помутневших глазах.И стакан, тёмным зельем налитый,Он поспешно к губам поднесётИ, как будто опилом набитый,Головою на стол упадёт.И смотрю я, сомненьями мучась,Как он спит, отрешённо дыша…Вот ещё одна горькая участь,Потерявшая веру душа…
Зов родства
Когда мы были помоложеИ жили в местности одной,У тёти Ани с дядей ГошейМы собирались в выходной.А в свой черёд – у дяди КолиИ так, подряд, у всей родниШумело весело застолье,Горели за полночь огни.Сначала как бы для отвагиПод приглушённый смех и гамТяжёлый ковш шипучей брагиХодил, боченясь, по рукам.Потом в стаканы водку лилиИ рыбный резали пирог,И впрок хозяюшку хвалили,И ели вновь, и пили в срок.И дядя Митя сыпал штучки,Чем не забудется вовек:Мол, Сонька – золотая ручка,А Лёнька – Божий человек.Но шла гулянка к середине,И вот в нахлынувшей тоскеМы пели песни о рябинеИ замерзавшем ямщике.И, в чью-то долю проникая,Мы пели с болью в голосах,Как брёл степями ЗабайкальяБродяга с ношей на плечах.И вдруг врывалась в грусть тальянка,И выходил смельчак к крыльцу,И захмелевшая гулянкаС притопом двигалась к концу.Ах, как плясала тетя Аня!Как дед Андрей присядкой шёл!Как всплески водкииз стаканаФонтаном брызгалина стол!Как всё качалось и летело!И, – милая родня моя, —Кому какое было делоДо зимней вьюги бытия!Мы расходились под гармошку,И долго-долго нам воследИз полуночного окошкаГорел и лился ровный свет…Теперь и чаще, и нежданнейДоходят вести до меня,Что к дяде Гоше с тётей АнейВсё реже сходится родня.Одних уж нет на белом свете,Другие слишком далеко…Неужто так и наши детиОт нас разъедутся легко?И приносить им будут вестиВ конвертах грустные слова?И соберёт ли всех нас вместеПолузабытый зов родства?
Сквозь ветер декабрьский, хмельной…
«Груз – 200»
1
Сквозь ветер декабрьский, хмельной,Рок, песни —Натужно гудит над страной«Груз-200».
2
С небес безголосо вопятО местиЗастылые трупы ребят —«Груз-200».
В беспамятстве мать голоситВ предместье.Застрелен чеченцами сын.«Груз-200».
5
Застрелены мать и отецС ним вместе.Безжалостны цинк и свинец.«Груз-200».
6
Жених никогда не придётК невесте.Невеста винтовку берёт.«Груз-200».
7
Руины – последний редут,Как в Бресте…И беженцев толпы бредут.«Груз-200».
8
Но цепко попутал ужеГнев, бес лиСатрапов, кому по душе«Груз-200».
9
Им грезится Новый Союз,Хоть тресни,И груз им, понятно, не в груз —«Груз-200».
10
Забудем ли о палачах?О чести?На веки у нас на плечах —«Груз-200».
Я плачу от бессилья…
Я плачу от бессилья.Война, опять война.Ах, мать моя Россия,Кровавая страна…8 декабря 1994 года, первые гробы из Чечни
Ни за что на свете не пойму я…
Ни за что на свете не пойму я,Хоть пробьюсь над этим целый век,Как разбойно на судьбу чужуюПоднимает руку человек.Не пойму, какой метелью лютойЗло во тьме души его поёт.Кто ему в жестокую минутуПраво на бесчувствие даёт.Почему ни разу в миг ненастьяСумрак дум его не обожгло, —Что страшнее в мире нет несчастья,Если человеком правит зло.Что одна единственная вера,Стоящая смысла бытия —Не убить ни птицу и ни зверя,Не ступить ногой на муравья…