Наблюдатель
Шрифт:
– Я как раз насчет этого. К сожалению, мне не придется поработать с новым боссом. Из Лос-Анджелеса меня просят выйти на службу в больницу раньше, чем мы договаривались. Один из их хирургов скоропостижно умер от разрыва аневризмы, и они хотят, чтобы я приступил к работе не позднее чем через две недели. Мне ужасно неприятно бросать вас в трудную минуту, ведь доктор Сомс-Уоткинс только что приехала, но если ты позволишь…
Джулиан переключился на новую тему почти сразу:
– Мы как-нибудь обойдемся без тебя. Пересмотрим график операций. Тем более сейчас уже идет собеседование с еще одним хирургом. Поздравляю тебя, Ральф. Дядя Джон будет в восторге. – Поздравления прозвучали вполне искренне.
Иган взахлеб рассказывал о своем новом месте работы. Совсем недавно Каро твердо рассчитывала на что-то подобное, но теперь, увы, об этом нечего было и думать. Она тоже поздравила Игана.
У нее вдруг зачесалась левая щека, и она поскребла ее ногтями.
– Что касается графика операций, – сказал Джулиан, – первой на очереди остается Лоррейн. Может быть, сегодня вечером ты покажешь Каро все, что… ну, что там нужно хирургам для того, чтобы взяться за работу, и завтра вы вдвоем сможете сделать операцию?
– У меня все материалы, которые подготовили мы с Дэвидом, в том числе и анализы и план операции Лоррейн. Я пришлю их вам по электронной почте, и если хотите, мы их сможем вместе изучить. Какое время вас устроит?
События развивались слишком быстро. Каро вовсе не была настроена оперировать завтра. Она даже не решила, останется ли здесь, а чтобы принять решение, ей требовалось больше информации. Но от того, что она ознакомится с материалами Игана, вреда не будет, напротив, они могут помочь ей наконец-то решить, что сказать Джулиану.
– Час дня вас устроит?
– Отлично. Можно встретиться в больничном холле. Прошу меня извинить, но мне нужно еще сделать несколько телефонных звонков. Рад был познакомиться, доктор. – И он поспешно вышел.
– Дядя Джон?.. – вопросительно проговорила Каро.
– Ральф мой двоюродный племянник. Лоррейн, ваша первая пациентка, – моя сестра. Так что о секретности можно не беспокоиться.
– Но почему требуется такая строгая секретность?
Джулиан подался вперед, поставив локти на стол.
– Каро, вся эта затея в целом – переворот в науке. Сама операция не так уж сложна; по крайней мере, так мне говорил Иган. Насколько я понимаю, для нее вовсе не требуются ваши способности. Но дело принципиально новое. В свое время мы протрубим о своих достижениях на весь мир, но на данный момент у нас нет юридической защиты. Мы должны быть крайне осторожными.
– И поэтому вы должны находиться за пределами Соединенных Штатов?
– Совершенно верно, – кивнул Джулиан, и на этот раз его улыбка была не столь располагающей. – Готовы изучить записи?
– Да. – Она встала и пошла за ним, стараясь не замечать неожиданно возникшего зуда в спине.
В Третьем крыле все выглядело точно так же, как и накануне.
– Вы же знакомы с контрастной ФМРТ, – сказал Джулиан. – И, может быть, уже знаете, что визуализация зрительных образов осуществляется по изображениям контрастной ФМРТ путем декодирования иерархии сложной мозговой активности. Для этого используется метод машинного обучения с включением глубоких нейронных сетей. Затем генераторная сеть усиливает изображения и уточняет их. В итоге получается видеозапись, построенная так же, как старые кинофильмы – из множества быстро сменяющихся изображений. Еще до первого сеанса я тренировал систему ВЗО на распознавание конкретных образов в моем мозгу. Я сто двадцать два часа пролежал на этой койке, – он указал на больничную функциональную кровать, – рассматривая все более сложные изображения. Кошка. Кошка на заборе. Кошка, готовящаяся пройтись по забору. Кошка на земле. Кошка…
– Я поняла, – сказала Каро.
– Когда на выходе ВЗО стало появляться практически то же самое, что было у меня перед глазами, мы перешли к движущимся изображениям – кошка, прыгающая с забора, и тому подобное. Со временем машина научилась распознавать практически все, о чем я думал, пока был подключен к ней.
– То есть читать ваши мысли?
– Да – из зрительных областей мозга, пока я подключен к оборудованию. К сожалению, слуховые зоны такой обработке не поддаются. Лоррейн уже прошла такой же цикл машинного обучения. В базе хранятся ее данные, а также данные еще нескольких человек, которым предстоит имплантирование. Моя команда несколько лет занималась разработкой базового программного обеспечения. В дальнейшем такого продолжительного обучения не потребуется, когда-нибудь можно будет и совсем обойтись без него, потому что в базе уже будет хороший запас. С каждым установленным имплантом машина получает новые знания.
Каро еще раз задержала взгляд на функциональной кровати, стоявшей между аппаратом контрастной ФМРТ и компьютерным пультом. На подушке лежало несколько толстых проводов. На мгновение все это показалось ей чудовищным высокотехнологичным пыточным устройством.
– Догадываюсь, о чем вы могли подумать, – тихо сказал Джулиан. – Это совершенно безболезненно.
– Я знаю, что визуализация не вызывает болевых ощущений.
– Конечно, вы не можете этого не знать. Извините. Вторым этапом подготовки, который занял еще больше времени, было создание программного обеспечения с информацией о той ветви множественной вселенной, которую я должен был создать. Для первого раза данные, которые мы запрограммировали для создания новой ветви мультивселенной, сохраняли ее практически идентичной этой. Мы стараемся делать все как можно проще, пока не увидим, как работают алгоритмы.
Эти данные и все, что разрабатывали позже, закачивались в чип через разъем, вмонтированный мне в череп.
Джулиан наклонился и двумя руками раздвинул густые белокурые волосы. Каро сразу увидела крохотную титановую накладку, прикрывавшую концы проводов, уходивших в глубины мозга.
Джулиан выпрямился.
– А на чипе, который сидит в моем мозгу, хранятся новые алгоритмы обработки информации. На их разработку ушло десять лет. Ну, и в завершение всего Дэвид Уикс имплантировал этот чип мне.
Каро уставилась на него во все глаза. Он так запросто, так непринужденно говорил о том, чего просто не могло быть. Исследования мозга так не проводятся. Мозги так не работают. Несомненно, были ложные предпосылки, неудачные методы, бесконечные пробы и ошибки и столь же бесконечные разочарования.
– Представьте это себе так, – продолжил Джулиан. – Один-единственный наблюдатель, обладающий сознанием, может полностью предопределить квантовое размытие, что приведет к коллапсу волн вероятности в новую ветвь вселенной. И я лично был в той вселенной этим самым наблюдателем. Конечно, не в телесной форме – тело оставалось здесь, а своим сознанием. И я управлял тем, что создал. Я мог изменять эту ветвь мультивселенной по своему желанию, потому что физическая реальность зависит от того, сколько наблюдений сделано и насколько плотно они, так сказать, упакованы. Джордж много чего расскажет вам по этому поводу. Но самое главное в том, что вселенная, в которую я собираюсь войти, реальна, и создало ее мое собственное сознание.