Начало пути. Ступень 1. Обретение магии
Шрифт:
Самое сложное было не поддаться рефлексам, не уйти от удара, а намеренно пропустить, частично заблокировав лезвие предплечьем и скручиванием корпуса увести его от жизненно важных органов. Уход получился не совсем так, как рассчитывал Андрей - удар оказался с подкруткой и оттягом, в результате чего и порез на левом предплечье, и рана в левом боку оказались сильнее, чем он рассчитывал - струйки крови обожгли бок, сразу пропитав рубашку и утекая в брюки. Счет пошел на минуты - если не остановить кровь, то от кровопотери он быстро потеряет сознание...
Голова привычно очистилась от посторонних мыслей, сознание воспарило над телом, которое начало действовать с точностью и быстротой компьютера. Правая рука бандита ещё двигалась на повторный замах, однако нанести удар ей было уже не суждено - Андрей поймал её в захват, уходя влево-вперед и за спину противника[10], сопровождая своё движение волнообразным перехватом рук. Бандит коротко взвизгнул от боли в разрываемых связках запястья, нож выпал из судорожно раскрывшейся ладони... Не останавливаясь, Андрей нанес
– Танюш, всё уже закончилось, успокойся, всё нормально. Мне, конечно, лестно повторно увидеть все те безумно дорогие деликатесы, которыми я совсем недавно потчевал тебя в уютном ресторанчике, но давай возьмем за правило есть продукты только один раз. Поверь, у меня ещё завалялось немного денег на повторное приобретение этих деликатесов, сэконд-хэнд в подобных делах не приветствуется. А сейчас предлагаю поиграть в ролевую игру "больничка". Ты будешь моей жестокой санитаркой, а я твоим покорным пациентом.
– Чего???
– Танюш, приходи в себя скорее. Если ты меня сейчас не перевяжешь, о свадьбе можно будет забыть.
– Почему?
– Танюш, да не тупи же! Не видишь - подрезали меня. Кровью сейчас истеку, если не поможешь. Сколько я уже потерял - не ясно, отключиться в любой момент могу. А одна ты меня не дотащишь, тяжелый я...
– Я сейчас! Говори, что делать!
– Сначала сними со своего платья поясок, наложи мне жгут на левую руку, под локоть. Видишь, где я вену пальцем зажимаю? Вот на пару сантиметров выше. Туже вяжи, за десять минут ничего не случится, а там видно будет...
Глядя, как девушка дрожащими руками накладывает жгут, Андрей подумал, что, может быть, и обойдется.
– Хорошо. Руку, будем считать, спасли. Теперь расстегни штаны и подними рубашку. Не бойся, снимать штаны не надо, да и ничего выдающегося ты сейчас там не увидишь. Не красней, выживу - и до штанов доберемся. Подняла? Так, не падай в обморок, ничего страшного! Ребер никогда не видела? Да и не видно их в ранке, кровью они залиты. Дыши глубже, открывай срочно свою сумочку и доставай носовой платок. Какой платок? Танюша, не тупи, хлопчатобумажный! Он у тебя в правом кармашке лежит. Ты же сама его туда полчаса назад положила, когда мы в кафешке сидели. Достала? Смотри, я опустил руку, теперь своди края разреза... Не трясись! Ничего страшного нет! Обычная рана! Свела? Плотнее! Ещё плотнее! Не отпускай, сейчас я накрою ранку платком. Вот, теперь убирай свою руку. Теперь вынимай из моих штанов ремень... Для чего? Блин, сейчас ремня тебе дам! Мазохистка ты моя! Ремнем оборачиваешь меня вокруг живота и притягиваешь мою ладонь к ране, видишь, я втянул живот? Застегивай на последнюю дырочку. Молодец... Умница, девочка... Теперь пошли тихонько вот к этому столбику, пошли, пошли... Теперь помоги мне сесть. Да, на землю, но если ты принесешь мне кресло, возражать не буду. А теперь, Танюша, я благополучно замру и буду ждать помощи, а ты беги к дому, долбись во все двери и проси вызвать скорую с милицией, кричи, что человек на улице умирает...
Закончив длинную тираду, Андрей обессилено привалился к бетонному столбу. Горячка боя отпускала, в голове мутилось, шум в ушах нарастал, потеря крови чувствовалась всё сильнее. Уже в полубеспамятстве Андрей почувствовал, что его поднимают, кладут на носилки и куда-то несут. Склонившееся над ним лицо в белом халате он уже не различил, успев прошептать "третья, положительная", увидеть понимающий кивок головы, и отключился, провалившись в омут беспамятства.
Андрею
– Повезло вам, Андрей Иванович! И из реанимации вышли подозрительно быстро, и срок получили условный. Но смотрите - вы теперь у нас на заметке. И про ваши геройства в армии нам тоже известно. Постарайтесь больше никого не только не убивать, но даже пытаться ударить. Робин Гуды, знаете ли, нам тут не нужны. Каждый должен заниматься своим делом. Даже если человек преступил закон, право карать и миловать имеют только правоохранительные органы.
Андрей едва сдержался, чтобы не сказать прокурору в лицо всё, что он думал и о нём, и о выполняемой им работе. Мысленно сосчитав до десяти и выдохнув, кипя внутри от возмущения, но внешне спокойно, Андрей ответил:
– Вы не поверите, товарищ прокурор, но за свою пусть и недолгую, но весьма интересную и благодаря таким, как Вы, увлекательную жизнь я не убил ни единого человека.
– Вот даже как? А как же два трупа и один инвалид в вашем уголовном деле? Или у меня плохо со зрением?
– Повторяю. Ни одного человека. А они - не люди. Подонки. Звери. Отморозки. Кто угодно - но не люди.
– В армии тоже не люди?
– Тоже. В армии нет людей. Есть свои солдаты и чужие враги. Тоже, кстати, солдаты. Я убивал врагов, как приказывали мне отцы-командиры. Или Вам, товарищ прокурор, незнакомо понятие присяги?
– Вот даже как... Идейный, значит... Ну смотри, идейный, я тебя предупредил. Условный срок на тебе висит, ещё одного убитого или покалеченного тебе никто не простит.
– А что же мне делать, если на меня опять нападут?
– Да что угодно! Можешь убегать, можешь звать на помощь, можешь хоть сам себя убить. Это твоё право и твой выбор. Тебе нельзя одного - попадать к нам ещё раз. Помни - место в тюрьме под тебя уже зарезервировано...
Показывая, что разговор закончен, прокурор важно повернулся и шаркающей походкой пошел по коридору. Андрей двинулся в другую сторону, к выходу, лишь на улице глубоко вздохнув, хмелея от аромата свежего воздуха после спертой, душной атмосферы суда.
История имела продолжение, хотя Андрей не любил об этом вспоминать. Убитые им бандиты входили в организованную банду, занимавшуюся заказными убийствами, грабежами и вымогательствами, и потерю трех своих бойцов от какого-то лоха посчитали личным оскорблением, решив разобраться с обидчиком в своем стиле. Андрей, правда, был уже учёным, поздними вечерами и по безлюдным улицам Татьяну не водил, сосредоточившись на дневных прогулках по выходным и домашних посиделках на квартире у Татьяны, у которой, из предосторожности, заказал двойную стальную входную дверь с усиленным засовом, глазком, переговорным устройством и двумя замками сейфового типа. Проинструктировав Татьяну о недопустимости одиночных хождений по вечерам и открытий двери незнакомым лицам, без разницы, кем там они представляются, минимальные требования по Татьяниной безопасности Андрей посчитал выполненными и сосредоточился на ловле на живца - в последние дни он неоднократно затылком чувствовал на себе чьё-то пристальное недоброе внимание. В довершение ко всему перспективным кадром вдруг заинтересовались вербовщики из серого дома - скорее всего, бывшая контора глубинного бурения заинтересовалась его специфическими боевыми умениями. Однако работать наемным киллером, пусть даже на службе у государства, Андрей не желал, в мягкой форме, памятуя о возможности сильно осложнить ему жизнь в случае резкого отказа, пояснив вежливым людям в штатском, но с явной военной выправкой, что в данный момент он хотел бы спокойно закончить учебу и завести семью, поэтому в ближайшие два года он не видит перспектив сотрудничества, однако в дальнейшем, возможно, ситуация может измениться...