Начало пути
Шрифт:
– С меня причитается. Так держать, рядовой Прохорчук!
По широкому простоватому лицу Тимохи расплылась довольная улыбка, и Радован даже удивился, как этому добродушному увальню вот так запросто удается методично и хладнокровно отстреливать противников - на убийцу этот хлопчик не походил ничуть. В то же время, как на мгновенье вспомнил Радован, тот же Васька Головачев, его лучший друг, в такой ситуации намотал бы на кулак добрый центнер соплей.
Впрочем, Головачев, надо отметить, уже сильно отличался от себя прежнего, и душевных переживаний больше не выказывал, по крайней мере, Радовану ничего такого, что бывало в Сямже, от своего друга слышать более не доводилось. Сейчас Головачев
И вот Васька, умело сдержав желание заорать во все горло, на сей раз лишь спокойно указал пальцем в сторону руин, где притаился стрелок, только что выбитый выстрелом Тимохи. Радован мельком окинул взглядом то место, и приметил какое-то странное шевеление. Похоже, там был далеко не один боец.
Звуки перестрелки стихли, а Радована кольнуло предчувствие, что коль скоро архангельцы вроде как живы, то скоротечный бой был вряд ли удачным для балтийцев. Между тем, противники вели себя скрытно и попыток возобновить стрельбу не предпринимали. Радован, к тому же, не забыл и про того вояку, которого ему так и не удалось накрыть - его тоже нельзя было не принимать в расчет, к тому же, боец это был не самый плохой. Уйти от Радована ему удалось весьма и весьма технично.
Нужно было разузнать, что там произошло. По идее, Радован мог отправить на разведку любого своего бойца, а сам, как командир, пусть и маленького, но все же полноценного боевого подразделения, рисковать своей жизнью понапрасну был не вправе. По крайней мере, так на его месте мог рассуждать практически любой комод. Но серб чувствовал бы себя полной скотиной, если бы поступил так. Он, в конце концов, не генерал и даже не полковник, чтобы отдавать приказы, не участвуя лично в боевых действиях. Значит, действовать нужно самому, и уже прямо сейчас что-то придумывать.
Улочка за поворотом кирпичной ограды хорошо простреливалась, убедиться в этом Радовану уже довелось. А потому логичнее было бы поступить, как подобает настоящему герою. Что это означало - правильно, что нужно идти в обход. Подозвав Леньку и Виталика, Радован шепотом проговорил им свои указания.
Прикинув, что если обойти осыпавшееся здание, можно выйти в тыл к архангельцам, Радован, прекратив дальнейшие, теперь уже бесполезные раздумья, осторожно начал карабкаться по грудам битых стройматериалов, стараясь двигаться бесшумно. Постепенно взобрался все выше, стараясь отыскать позицию, с которой местоположение противников будет как на ладони.
Внизу, вскинув автоматы наизготовку, стояли Мухин и Мамонтов. По прикидкам Радована, следовало поступить следующим образом. Сам сержант, прихватив с собой несколько гранат Ф-1, взбирается наверх и отыскивает наиболее удобную позицию, чтобы метнуть "Эфки" в залегших невдалеке противников. Даже в случае, если никого не удастся зацепить - понервничать архангельцам все же придется, да и переместиться тоже, причем делать это они будут хаотично и непродуманно. Опытных бойцов среди врагов было немного, потому того, что они будут действовать слаженно, опасаться не стоило. Да даже будь среди них парочка ветеранов, летящая сверху ручная артиллерия все равно штука опасная и по нервам бьет ощутимо. Да и не только по нервам, если уж на то пошло.
Главным недостатком этого, откровенно признавал Радован, примитивного плана было то, что противники не обязательно будут сидеть сиднем на месте, а тоже могут попробовать кого-нибудь вперед отправить. Не знал Радован и их численности - он точно мог поручиться, что врагов в округе как минимум несколько. Но если их больше - отделение или даже взвод? Вопросов было много, а ответы сами собой не приходили. Просчитать варианты сержант не мог, потому действовать предпочел по интуиции.
И вот, карабкаясь
Чертыхаясь и матерясь про себя, Радован все же нашел подходящее место, поднявшись на добрый десяток метров. Пытаясь не выдать себя, осторожно выглянул. Вот они, голубчики! Было их там примерно полтора десятка, и на страже, взяв на прицел точку, откуда несколько минут назад выглядывал Радован, было только трое. Остальные занимались банальнейшей мародеркой, собирая оружие и боеприпасы убитых балтийцев. Как и предполагал Радован, его землякам (тут он поймал себя на мысли, что уже считает товарищей по оружию земляками) очень не повезло.
На его счастье, наверх никто не счел нужным посмотреть, потому что, видимо, архангельцы считали себя в полной безопасности, ибо перестрелка слышалась только вдалеке, а поблизости были только обнаружившие себя балтийцы из отделения Радована. Но если у этих архангельцев и был командир или хотя бы неформальный лидер, то он, скорее всего, считал, что достаточно держать под прицелом ближайший перекресток небольших улочек, и беспокоиться больше не о чем.
Не спеша вынув из подсумка "Эфку", Радован выдернул кольцо, размахнулся и швырнул снаряд вниз. Не дожидаясь, пока раздастся взрыв, вынул еще один гостинец и повторил "подарок". После чего содрогнулся от ударившей по ушам звуковой волны взрыва и истошных воплей, прерванной треском автоматов. Мухин и Мамонтов, вместе с присоединившимися к ним остальными бойцами отделения (ох, получат они по башке за невыполнение приказа - всем, кроме выделенной Радованом пары бойцов, было приказано сторожить периметр либо просто затихариться) начали добивать уцелевших, кромсая автоматными очередями растерзанные гранатами тела. Казалось, никому из врагов уцелеть не удалось.
Пора было спускаться. Ободрав локоть и разорвав в трех местах арматурой гимнастерку, Радован, не обращая внимания на эти неудобства, в несколько скачков спрыгнул вниз, к своим. Надо было взглянуть, что осталось ценного от покойников и пытаться соединиться со своими. Хотя свои и чужие в этом городке уже давно смешались.
Сняв с плеча автомат, Радован передернул предохранитель. Вроде бы чисто. Ан, нет!
Со стороны, прикрываемой братьями Хватковыми, раздался тяжелый стук пулеметной пальбы. Послышался резкий крик - голос, кажется, принадлежал Степану. Видать, зацепило парня, и очень неслабо. Распластавшись на земле, Радован медленно пополз в сторону братьев, надеясь, что никто из остальных бойцов сдуру под пулеметный огонь не сунется. Впрочем, остальные бойцы тоже услышали пулемет, а потому затихли, прекратили мародерку и постарались не привлекать внимания лишними звуками.
Между тем, пулемет затих - очевидно, пулеметчик менял ленту в коробе. Радован подполз к залегшему Петру, пытавшемуся укрыться в неглубокой воронке.
– Что тут у вас?
Вместо ответа Петр как-то жалобно, по-детски всхлипнул, повернув к Радовану измазанное грязью лицо, по которому тонкими дорожками струился пот. Посмоторев в другую сторону, серб увидел второго из братьев, уже затихшего Степана, тело которого, скрючившись, неподвижно лежало неподалеку. Он уже не вопил - левая нога бойца была разворочена пулеметными патронами, голова была пробита, на спине расплылось кровавое пятно.