Начало пути
Шрифт:
Дракон перевалился на правый бок, животом ощутив нечто мягкое и теплое, зато спине сразу стало холодно. Перебросив руку со лба вперед, он ощупал это и признал свой собственный халат. Прекрасно! Таамир потянул его на себя, но там уже кто-то был! Его вещь одел неизвестно кто, а он, хозяин, должен лежать тут и мерзнуть! Черт знает, что здесь творится! Дракон редко ругался грязными словами, только тогда, когда эмоции перехлестывали через край, хотя в последнее время это случалось довольно часто. Но чертей, вредных каверзных и вонючих тварей, он старался не трогать.
Таамиру надоело теребить халат вслепую, и он с трудом разлепил один глаз. Приглушенный солнечный свет, пробивающийся сквозь задернутый полог кровати, воспользовался моментом, чтобы забраться куда-то под глазное яблоко и вогнать туда свое ядовитое жало.
Чтоб ты…! Больно-то как! Повелитель зажмурился, потом кое-как проморгался, вытер слезы и рискнул открыть сразу оба глаза. Боль тут же приветливо постучалась в них. Таамир посмотрел на мир через приоткрытые щелки, как в бойницы, и почти ничего не увидел кроме чего-то черного. Морщась от рези во лбу и висках, удивленный дракон на ощупь определил, что это волосы. Шелковистые какие! И кто это у нас такой хорошенький? Ин Чу с наслаждением пропустил мягкие пряди сквозь пальцы и заворчал от удовольствия. Блаженство! Новенький? А почему он не помнит? Давай знакомиться, милый мой.
Лучше бы он этого не делал. Несколько мгновений Повелитель смотрел в собственные серые глаза, пока не вспомнил, кому они принадлежат на самом деле. Они с мальчиком шарахнулись друг от друга одновременно. У дракона, не смотря на отсутствие опыта, получилось лучше. Ему-то ничего не мешало. Абсолютно.
Таамир опомнился первым, сгреб полы халата и рывком подтянул его к себе. Паж испуганно вскрикнул и уперся ногами в постель, вцепившись руками в подушку, на которую успел забраться, как на спасительный островок в море безумия. Но это помогло мало, ноги в теплых носках проскользили по шелковой простыне, и он так и подъехал к дракону. Повелитель внимательно всмотрелся в бледное лицо с прилипшими от пота к высокому лбу волосами. "Боги, я сошел с ума?"
— Ты живой? — требовательно спросил Таамир.
Мальчишка только часто дышал, глядя на него расширенными от ужаса глазами.
— Живой, — задумчиво констатировал Ин Чу, ощутив на лице его теплое дыхание, и тряхнул головой, приводя мысли в порядок.
А вот этого не надо было делать ни в коем случае. Дракон с глухим стоном обхватил многострадальную голову, разваливавшуюся на куски от нестерпимой боли и повалился на кровать, подтягивая к животу ноги. Вот дьявольщина-то! Где же он так приложился вчера? А нигде. Таамир пусть бессвязными обрывками, но вспомнил эту ночь. Правда, легче не стало, только еще хуже. Он сам вернул мальчишку, согрев его и напоив своей кровью.
Повелитель почти ничего не знал о вернувшихся из-за грани, считая все это очередной сказкой. И вот теперь эта сказка сидит у него на кровати в его собственном халате и глядит на него глазами, полными ужаса и ненависти. Как говорит Сантилли? Потрясающе! К дьяволу ашурта?! Сколько можно о нем думать?
Входная дверь хлопнула. О, кошки решили уйти? Да какие, к чертям, кошки? Скорей всего, это слуги убирали в комнате. Как же он вчера напился так? В хлам.
"Ох, моя голова, — мысленно простонал дракон, — Что ж тебе так плохо-то?".
Он приподнялся на вытянутых руках и мутными глазами посмотрел на подростка, снова вжавшегося в угол.
— И что мне с тобой делать? — через силу спросил дракон.
Мальчик не успел ответить, даже если бы и захотел, потому что полог отдернули, и вечерний свет ударил Повелителю прямо в лицо, усиливая утихнувшую было резь. Таамир постарался закрыть глаза ладонью и одновременно рассмотреть наглеца.
— Убью, — прохрипел он, прекрасно понимая, что никто из слуг так сделать не осмелится.
— Проспался? — голос Эдингера был сух и неприветлив.
— Ты уже ушел, — огрызнулся суверен, в душе радуясь, что тот остался, и в то же время досадуя, что друг видит его в таком виде.
— Зашел попрощаться, милорд, — официально сообщил помощник.
И в самом деле, Эдингер был одет в простой синий камзол, застегнутый на все пуговицы, из рукавов которого виднелись манжеты белой рубахи. Черные облегающие брюки заправлены в высокие сапоги. В руках дракон держал дорожный плащ тоже черного цвета.
— Ну, и катись, — разозлился Таамир, — плакать не стану.
И тут Эдингер увидел забившегося в угол пажа, судорожно стискивающего у горла воротник зеленого махрового халата с гербом Ин Чу на левой стороне. Что-то не так было в этом испуганном мальчике с растрепанными иссиня черными волнистыми волосами. Дело даже не в том, что он был не знаком. Эдингер не особо интересовался гаремом Повелителя, чтобы знать всех его постояльцев. Он снова пристально вгляделся в лицо подростка, и, наконец, понял, что тот не до конца принадлежит этому миру. Дракон медленно сел на кровать и выпустил из руки полог, не сводя глаз с того, что так искусно притворялось человеком.
— Откуда здесь это? — свистящим шепотом спросил Эдингер, напугав мальчика еще больше, — Ты что наделал, идиот?
Таамир поднял голову, сфокусировал взгляд на друге.
— Следи за словами, помощничек, — угрожающе проговорил он.
— Я-то слежу, — взорвался советник, — А вот какого дьявола ты творишь? Ты вообще понимаешь, что делаешь?
— Не ори, — простонал Повелитель, хватаясь на глаза и лоб, чтобы ослабить вернувшуюся боль.
— Допился, пьяница. Повелитель чертов, — Эдингер уже гремел у стола графином с водой.
— Не ругайся при ребенке, — как можно высокомернее сказал Таамир, в то же время понимая, как жалко он сейчас выглядит. Ну и дьявол с этим! Лишь бы голова прошла.
Эдингер сунул ему под нос стакан с мутной резко пахнущей жидкостью. Повелитель дернулся, но помощник, не щадя больного с похмелья дракона, чуть ли не силой влил в него лекарство, пообещав, что сейчас полегчает. Голова отпадет? Да, тогда поистине сразу станет легче.
— Милорд, — подал голос мальчик, — отпустите меня. Пожалуйста, милорд.