Начало
Шрифт:
Роберт еще в Ньюпорте заметил симпатию Томаса к Анне, но не одобрял его бесконечные романы и вовсе не желал продолжения ухаживаний в Даунтоне. От соблазненных красавиц где-нибудь во время похода можно удрать, мотивируя это службой, а куда денется Томас здесь?
– Нет, Томас, ты мне будешь нужен. Думаю, мистер Бишоп найдет кого отправить.
Дворецкий нашел, от желающих своими глазами увидеть слуг новой миледи не было отбоя. Служебный этаж Даунтона гудел как встревоженный улей.
– Мало того, что
– Прекратите истерику, – не смогла не вмешаться мисс Эрлин, в обязанности которой входило в том числе поддержание спокойствия и порядка в доме. – Никаких страшных слуг нет. Мисс Анна весьма симпатична, как и вторая горничная, да и лакей тоже.
– А кухарка?! – буквально взвыла мисс Битон. – Неужели миледи могла подумать, что я пущу это черное страшное чудище в кухню?! Да я скорей уволюсь!
– Она действительно будет готовить для нас? Но как можно кушать приготовленное ею? – раздались голоса горничных и лакеев. Те, кто не видел Нэнси, беспокойно расспрашивали очевидцев:
– Да что не так? Она уродлива?
– Успокойтесь! – приказала экономка. – Кухарка, которую привезла миледи, всего-навсего чернокожая.
Это вызвало новый шквал негодования у миссис Битон и поддерживающих ее горничных. А служанка, помогавшая кухарке, едва не выронила стопку посуды, которую держала в руках, слабо пискнув:
– О боже! Я не смогу помогать такой, я ее уже боюсь.
– Речь о кухне не шла, во всяком случае, до сих пор. Посмотрим, что можно будет сделать.
Делать ничего не пришлось…
В Нью-Йорке и Ньюпорте Кора отнюдь не была близка со слугами, в их доме держались с горничными, лакеями и прочими доброжелательно, но на расстоянии. Исключение составляла Нэнси, чернокожая толстуха находилась на особом положении, но заслуженно. Никто лучше ее не умел приготовить некоторые блюда, к тому же у Нэнси был исключительно добродушный характер, на нее невозможно рассердиться, зато она сама могла устроить выговор басом кому угодно, вплоть до хозяина.
Сейчас Коре казалось, что родней человека, чем Нэнси, просто не существует на свете. Нэнси олицетворяла дом и все, с чем Кора поспешно распрощалась, но теперь вовсе не была уверена, что поступила правильно.
– Мисс Кора…
Толстуха рада видеть хозяйку, от ее низкого голоса, казалось, ходуном заходили стены старинного дома.
– Нэнси, Дейзи, Арчи, может, вы поживете пока здесь? В большом доме еще не окончен ремонт, вместо того чтобы ютиться под крышей вместе с кем-то в маленькой комнатке, можно достаточно удобно устроиться в Дауэрхаусе.
Ответить ей не успели, в гостиной малого дома появился человек крепкого телосложения с властным взглядом и манерами хозяина.
– Кто тут распоряжается моим домом?
– Сэр? –
– Ах, миледи, простите, я не подозревал, что вы здесь. Я управляющий имения мистер Симсон.
– Здравствуйте, мистер Симсон.
Кора протянула руку управляющему, хотя его взгляд очень не понравился, интуиция подсказала, что этот человек не всегда честен. Впрочем, как она могла судить о человеке по первому впечатлению?
– Милорд решил выделить этот дом для ваших слуг? Он ничего не говорил мне об их содержании… Впрочем, я поговорю об этом с его милостью, не беспокойтесь.
– Я не беспокоюсь, и говорить не стоит, потому что содержать и дом, и своих слуг я буду сама. Милорд предложил им поселиться здесь, остальное мое дело.
Через пару минут Нэнси уже ворчала вслед удалявшемуся мистеру Симсону:
– «Мой дом»!.. Ишь ты какой! Не нравится мне он, миледи. Скользкий какой-то.
В ответ раздался смех Мэри, присматривающей за Дауэрхаусом:
– Боюсь, вы правы… Я Мэри, миледи, младшая горничная.
– Мэри, вы поможете Нэнси, Дейзи и Арчи устроиться здесь?
– Давайте-ка я напеку вам маленьких неаполитанских бисквитов? – послышался бас кухарки. – Мне кажется, я видела в кухне муку и молоко. Мэри, иди помоги мне найти необходимое, если хочешь поужинать.
Нэнси все делала быстро, потому, когда присланный дворецким лакей Доминик вошел в Дауэрхаус, у него едва не закружилась голова от умопомрачительных запахов из кухни, где в духовке поднимались бисквиты, в кастрюльке что-то бурлило, а на огромной сковороде шипело. Анна и Дейзи накрывали на стол, Арчи расчехлял стулья, а Кора отправилась осматривать сам дом.
Раскладывая столовые приборы, Дейзи шепнула Анне:
– Этот страшный управляющий так смотрел на тебя! Словно хотел съесть!
– Глупости, – отмахнулась Анна, хотя и сама заметила интерес к себе управляющего и мысленно порадовалась, что будет жить в большом доме вместе с остальными слугами. Нет ничего хуже и опасней для девушки, служащей горничной, чем внимание со стороны хозяина дома или его ближайших помощников.
Кора вернулась домой поздно и была смущена тем, что муж ждет в гостиной.
– Как твоя головная боль, Кора?
– Головная боль? – В Дауэрхаусе среди простых людей, где можно не следить за мимикой, смеяться, быть самой собой, Кора даже забыла о споре со свекровью и отговорке головной болью. Но вспомнила быстро. – На свежем воздухе она быстро прошла, милорд.
– Кора! Мы же договаривались, что ты будешь звать меня по имени.
– Да, Роберт.
– Где ты была? – Роберт чувствовал, что несколько мгновений назад она была и душой, и мыслями далеко от него, от Даунтона и даже от Англии. Почему-то это задело.