Начало
Шрифт:
— Ну что, Тэйлор, будешь умолять о пощаде, или это за тебя будет делать твоя безмозглая подружка? — он поднял голову парня с тарелки и повернул его так, чтобы он видел всхлипывающую на полу девушку. Видимо, она сильно ударилась, потому что так и осталась сидеть на полу, спрятав мокрое от слез лицо в ладони.
— Пожалуйста, не трогай ее, — не отрывая от нее глаз, пробормотал парень.
— Не слышу. Мне показалось, или где-то тут пискнула мышь? — проревел Эрик, и красные зашлись от хохота. Некоторые схватились за животы и громко затопали.
— Пожалуйста, оставь нас в покое, — срывающимся голосом повторил Тэйлор.
— Так бы раньше, герой, — на радость красным Эрик влепил ему звонкую оплеуху. — В следующий раз я хочу слышать твое нытье намного раньше, иначе назначу твою подружку своей любимой целью на соревновании, а ты знаешь, что это означает, — злорадно прорычал он и напоследок запихнул в рот Тэйлору кусок торта, отчего тот чуть не задохнулся.
Через несколько минут должен был прозвенеть звонок на урок, поэтому веселье в столовой постепенно затихало. Камилла провозгласила Эрика победителем соревнования и довольно погладила своего телохранителя по руке, от чего тот почти замурлыкал. Всю дорогу до двери столовой он бил себя в грудь кулаком и принимал сыплющиеся на него со всех сторон поздравления.
Спрятавшись за колонной, я подождала пока они пройдут, а потом нерешительно подошла к Тэйлору, который заботливо помогал своей девушке подняться. Его руки тряслись, в глазах стояли слезы.
— Вот, возьми, — я протянула ему салфетки, которые до этого прихватила с буфета.
Он непонимающе уставился на меня, как будто я нарушила невидимые границы, которые до меня никто и никогда сознательно не переступал. Скорей всего, так оно и было.
— Спасибо, не надо, — неразборчиво промямлил он. Но его девушка проворно схватила протянутые салфетки, встала на цыпочки и начала оттирать его щеку, к которой прилип вязкий соус.
Внезапно я почувствовала себя неудобно из-за того, что не вмешалась. Та забота и смелость, которую проявила эта миниатюрная, хрупкая девушка перед таким громилой, как Эрик, заслуживали восхищения. Я хотела сказать, что сожалею, но передумала и вышла из столовой.
Урок истории вела мисс Белл. Лекция посвящалась закату Римской империи, и я наконец-то отвлеклась от неприятных мыслей о том, что произошло сегодня в столовой. Благодаря большому проектору, картины исторических битв вставали перед глазами, унося меня в совершенно другой мир, в который я с радостью и облегчением окунулась.
После звонка мисс Белл поманила меня и Джин, и мы обе подошли к ее столу.
— Твои книги готовы, дорогая, — обратилась она ко мне. — Я попрошу мистера Харриса, нашего завхоза, доставить их сегодня к тебе домой, — ее тихий приятный голос не отражал никаких эмоций.
— Хорошо, мисс Белл, спасибо, — с облегчением ответила я, подумав, что мне не придется тащить весь этот груз самой. Хватило вчерашних двух книг по биологии, которые по размеру не уступали энциклопедиям.
Но едва я собиралась направиться к выходу, как мисс Белл подняла руку и дотронулась до моих волос. Я подумала, что она собирается возмутиться моей небрежной косой, которая выглядела как сплошной беспорядок по сравнению с ее идеальной прической. Но вместо этого она лишь слегка пробежалась по ним тонкими пальцами. В ее глазах не было ни капли упрека. Только грусть.
Я застыла. Магия этого прикосновения трепетом отозвалась в моем сердце, и у меня захватило дух. Еще немного и я бы разрыдалась и бросилась в ее объятия, но тихий голос вернул меня в действительность.
— Можешь идти, — ласково улыбнулась она, убирая руку. Волшебство момента рассеялось.
— Кстати, мисс Белл… — почти прошептала я, изо всех сил сдерживая переполнявшие меня эмоции.
— Да?
— Мистер Честертон уже дал мне учебник по биологии. Так что еще одна книга мне не понадобится.
— Правда? — на ее утонченном лице промелькнуло неподдельное удивление — Значит, он отдал тебе свой учебник.
— Ну хорошо, я тогда пойду, — нерешительно протянула я, не понимая, что ее так удивило.
Она кивнула и перевела свое внимание на Джин.
На выходе из кабинета я слегка замешкалась, чтобы услышать, зачем мисс Белл понадобилась моя соседка. Но обе сохраняли гробовое молчание. Попридержав дверь, я увидела, как мисс Белл склонилась над рукой Джин с маленьким пузырьком, в котором плескалась янтарная жидкость. К сожалению, ее спина мешала мне как следует рассмотреть, что там происходило. Джин издала громкий стон, и ее лицо исказилось от боли, когда наши глаза встретились. По мертвенно-бледному лицу не переставая лились крупные слезы, а посиневшая губа была прокусана почти до крови. Второй раз за этот день где-то внутри меня зашевелился неприятный клубок, и я поспешила прикрыть дверь. «Что бы там не случилось, это не мое дело», — твердо сказала я себе. Но отогнать от себя ее образ было непросто.
На политологии я старалась не смотреть на бледную, как снег, Джин. Она не проронила ни слова по поводу того, что случилось в кабинете истории, но иногда неосознанно проводила пальцами по руке и еле заметно вздрагивала.
Этот урок, на удивление, оказался самым интересным из всех. Невысокий, седой учитель говорил с явным немецким акцентом, который выдавал его европейское происхождение.
— Александра Леран, — произнес он, дочитывая список. — Мадемуазель случаем не француженка?
— Мой отец родом из Франции, — смущенно пробормотала я, почувствовав к нему необычный прилив симпатии.
— Какая прелесть! — восхитился он непонятно чему. — Карл фон Рихтер родом из Австрии к вашим услугам, — он комично шаркнул ногой и раскланялся.
Его шутливый тон и свойственная европейцам галантность существенно выделялись на фоне остальных учителей. Впрочем, как и манера вести урок. Я ожидала очередной скучный и сухой монолог, но вместо этого учитель энергично прохаживался по классу, обращался к ученикам за ответами и трагично закатывал глаза к потолку каждый раз, когда получал неправильный ответ.
— Мистер Клиффорд, — обратился он к сидящему на соседней парте парню, у которого я спросила про соревнование, — будьте так добры перечислить нам авторов, которые способствовали освобождению политики и политической мысли от веяний религии и церковной морали.
Парень замялся. Ответа он явно не знал.
— Смелее, Клиффорд, я вас не съем, — подбодрил парня учитель, положив ноги на стол и приглаживая белые как снег усы. — Вы учили домашнее задание?
— Да, сэр, — сдавленно ответил он.