Начало
Шрифт:
Указка со свистом опустилась на нежную кожу, оставляя красный след. Затем — снова и снова. После десятого удара миссис Джеймс остановилась и указкой приподняла мой подбородок, заставляя посмотреть ей прямо в глаза. Видимо она ожидала увидеть слезы, потому что через секунду удовлетворение в ее глазах сменилось злостью. Она отошла от моей парты и приступила к зачитыванию лекции.
Я посмотрела на свою руку. Кожа на месте, куда опустилась указка, набухла и налилась красным, но вожделенного облегчения я не почувствовала. Внутри меня словно что-то умерло, и возникший откуда-то ледяной ком заглушал все остальные чувства.
На биологии мистер Честертон спрашивал всех, кроме меня. Несколько раз я чувствовала на себе его взгляд, но не отрывала глаз от парты, пока не прозвенел звонок. К счастью, он не стал задерживать меня на перемене, и, смешавшись с остальными, я послушно направилась в сторону столовой.
Однако стоило мне приблизиться лестнице, как с той стороны донеслись громкие крики. Вокруг замелькали испуганные лица ребят в желтой форме. Они тоже учились на втором этаже, но в другой части здания, и во время ланча мы пересекались в небольшом холле, который соединял обе части здания и выводил на лестничный пролет. Я отметила, что несмотря на то, что у некоторых ребят братья и сестры носили желтую форму, они никогда не переговаривались и не проводили время вместе в пределах школы.
Сейчас, услышав крики, самые младшие из желтых испуганно разворачивались назад. Я заметила, как Джин молча сделала Хлое знак, и она скрылась вслед за остальными. Похоже, что-то случилось, и Джин не хотела, чтобы ее сестра тоже попала в неприятности.
Стоило мне приблизиться к лестнице, как я сразу же увидела причину шума. Недалеко от меня группа красных во главе с Эриком окружили какую-то девушку в желтой форме. Склонившись над ней с разъярённой физиономией, Эрик одной рукой держал ее за шею спиной к ступенькам. Остальные смеялись и выкрикивали в ее сторону обидные прозвища. Никто из проходящих мимо учителей и учеников и не думал вмешаться в происходящее. Разноцветная толпа плавно текла вниз по лестнице, не обращая никакого внимания на раздававшиеся сверху крики. Как будто такие зрелища были здесь не редким явлением, и все уже давно к ним привыкли.
— Птички мне напели, что ты плохо обо мне отзываешься, — прорычал Эрик, удерживая под наклоном изо всех сил цепляющуюся за него девушку.
— Я ничего плохого не говорила. Пожалуйста не надо, — слабо пролепетала она. Сильные пальцы Эрика сильно сжимали ей горло.
— Птички говорят, что это не так, — он встряхнул ее и наклонил еще больше над лестницей. — Они проворковали, что ты употребила нелестное слово по отношению ко мне. А ну, давай, повтори его мне в лицо, — рявкнул он.
— Пожалуйста, пожалуйста, — хриплый голос был еле слышен. Она задыхалась, но хваталась за его руку, чтобы не упасть.
— Я так и думал, — прорычал он, — кишка тонка.
Его большие пальцы разжались, и девушка кубарем полетела вниз, натыкаясь на спускающихся вниз учеников. Никто не удержал ее, никто не подал ей руку, чтобы смягчить падение.
Спускаясь, я смотрела, как она вытирает раскосые глаза разорванным рукавом свитера — должно быть, зацепилась за что-то во время падения. Ученики обходили ее стороной, некоторые в красной форме специально наступали на ее разлетевшиеся учебники и тетрадки, оставляя на них грязные следы. Удивительно, что она вообще не сломала себе шею.
Достигнув конца ступенек, я нагнулась, чтобы поднять отлетевшую в мою сторону книгу, но чья-то нога в сверкающем черном ботинке прижала ее к ковру. Подняв голову, я увидела над собой багровую физиономию Эрика.
— Тебе что надо? Хочешь оказаться на ее месте? — проревел он, хватая меня за косу и прижимаясь к моему лицу почти вплотную.
Я попыталась отстраниться, но он крепко держал меня за волосы. От него сильно несло резким дорогим парфюмом, как будто он вылил на себя целый флакон, и на миг мне стало страшно, что я сама пропитаюсь этим отвратительным запахом. Словно почувствовав мой страх, он сильнее прижал меня к себе, и ярость в его глазах вдруг сменилась похотливым блеском.
— Хотя нет, для тебя, куколка, у меня найдется что-нибудь получше, — его противный рот скривился в плотоядной ухмылке, а вторая рука скользнула вниз по моей спине.
За его спиной его напарник и двое других качков в красной форме довольно присвистнули.
— Дай угадаю, она назвала тебя придурком, потому что это единственное слово, которое тебя характеризует лучше всего, — зло отозвалась я, со всей силы пнув его носком сапога в голень. Прием, который всегда спасал меня от перебравших и навязчивых парней на вечеринках.
Как я и рассчитывала, Эрик взвыл и отпустил мои волосы. Его напарник сделал было шаг в мою сторону, но сверху раздался знакомый голос со немецким акцентом.
— Довольно, мистер Брэдберри, идите в столовую, — Карл фон Рихтер смотрел на Дилана со второго этажа, его пышные усы слегка подрагивали.
Эрик уже обрел способность говорить. Его красная физиономия побагровела еще больше.
— Она посмела меня ударить, — заревел он, указывая на меня пальцем. — Это ей так просто с рук не сойдет.
— Она будет наказана со всей строгостью, — холодно отрезал учитель, спускаясь к нам. — А вам следует поработать над своими слабыми местами, чтобы в следующий раз вас снова не застали врасплох.
— У меня нет слабых мест, — со злостью прорычал Эрик. — Эта маленькая шлюшка просто еще не в курсе, как ей стоит себя вести. Что ж, я преподам ей урок, — сказал он, грозно сделав шаг в мою сторону.
Ожидая, что он снова меня схватит, я отшатнулась и тут же налетела на кого-то сзади.
— Давать здесь уроки — не ваша привилегия, мистер Чэндлер, — холодно заметил учитель, остановившись напротив нас. — Смею вас уверить, что мадемуазель понесет наказание за свое неразумное поведение, — он продолжал смотреть только на Эрика, который сейчас больше походил на бешеную собаку. — А теперь всем разойтись, представление окончено.
Эрик поднял разъяренный взгляд на кого-то за моей спиной, как будто искал поддержки.
Я замерла на месте и не отводила от него глаз, боясь пропустить его следующее движение, если он вдруг не послушает учителя. Но вместо этого он лишь смерил меня убийственным взглядом и отошел.
Только сейчас я заметила, что на нас смотрят. Однако слова учителя подействовали, и толпа неохотно потекла по направлению к столовой. Красные оглядывались на меня и тихо шептались. Эрик с Диланом прорывались вперед, словно разъяренные быки, отталкивая всех на своем пути, и им вслед доносились возмущенные возгласы задетых ими учеников в красной форме. Попавший им под руку мальчуган лет семи в желтой форме отлетел и ударился о чугунную дверь. Из носа у него потекла кровь, но, вместо того, чтобы заплакать или пожаловаться, он лишь вытащил белый платочек и приложил его к лицу. Наверное, для него это было не впервой.