Начало
Шрифт:
Доча недобро усмехнулась.
– Прабабкина. Думала, может кто подберет.
Она собралась зайти в подъезд. Тамара словно случайно встала у ней на пути, загородив проход. – А где же комод? Мне показалось, что он тоже на свалке.
– В нем завелся древесный червь, – женщина смело парировала удар.
– Клавдия не одобрила бы.
– Да что вы пристали! Я, между прочим, ни разу замужем не была. Всю свою молодость проносила старушечьи наряды! – взъярилась Доча. – А мать, представьте, приходит ко мне во сне по ночам и зудит, требует, что бы опять стала жить по ее законам. Вдобавок запугивает.
Она энергично шагнула вперед. Не ожидая подобного, Тамара устремилась навстречу. В результате обе оказались зажаты в дверях.
– Дайте ж пройти! – взмолилась соседка, пытаясь освободиться.
– Я не держу вас!
– Что вы себе позволяете!
Дамы одновременно совершили еще один рывок, их тела окончательно застряли.
– Ну дела! – потеряла остатки терпения Доча. – Правильно маменька называла вас недотепой!
– Интересно, кому же вы сплавили ее скатерти?
– Я? – соседка на миг потеряла дар речи. – Откуда такие сведения?
– Она мне пожаловалась.
– Кто? – Доча разом обмякла, перестав вырываться. – Вы похоже еще и умом повредились!
– А вы сожгли ее письма и выбросили побитые молью чернобурки! Тайно вынесли их, что бы никто не увидел, да?
– Неужели следили за мной? С какой целью?
Спохватившись, Тамара сообразила, что опять наболтала лишнего. Нет бы ей помолчать и… отойти в сторону.
– Что случилось? Не можете разойтись?
Послышалось сдавленное хихиканье. Как нарочно явился старик Комаров. Он был жаден до всякого рода «сенсаций». А в последнее время начал без приглашения захаживать к Доче, прельщая ту прелестями семейной жизни.
– Эх, наверно придется помочь вам, девчонки, – заключил он, радостно потирая руки. – Но вообще-то поменьше жрать нужно, милые!
– Что бы вы на моем месте делали? – прошептала соседка. – Продолжали бы гнить заживо?
– Нет, конечно.
Тамара уже от души сожалела о сказанном.
Пенсионер поняв, о чем идет речь, с ходу включился в беседу. – Нужно чувствовать меру. После одиннадцати по закону положено дать людям отдых, – важно сообщил он и разбежавшись, с силой толкнул дам плечом. Они наконец обрели свободу.
– Не сердитесь. Я очень несдержанный человек. Наговорила кучу глупостей. Знайте, я полностью на вашей стороне, – принялась извиняться Тамара.
– Это я виновата. Оскорбила вас.
– Вот раскормила себя бабища, – позевывая, заметил Комаров, выходя вслед за Тамарой на свежий воздух. Он очевидно не прочь был продолжить общение.
– А ухажеров себе подбирает – шваль одну. Нет, бы взять надежного человека.
– Она вам нравится? Так признайтесь ей.
Пенсионер приосанился. – Если честно, солидная женщина, основательная. Только глупая очень. Я вдовец и еще вполне в силе. Посодействуй, а? Как-нибудь намекни? Соберемся, чайку попьем…
Тамара неопределенно кивнула и быстро двинулась в сторону самого дорогого супермаркета, зная, что скуповатый сосед вряд ли рискнет последовать за ней. Так и вышло. Отойдя квартал, обнаружила нехватку пуговицы, которую очевидно потеряла в схватке. Что ж, хорошо, что хоть нос не расквасили. Не удержавшись, заглянула в ночное кафе, где довелось познакомиться с человеком – рукой. Сейчас там не
Возле частной кондитерской, как назло расположенной на дороге ведущей по направлению к дому, машинально замедлила шаг. Может быть заскочить на минуточку? Выпить чашечку кофе со сливками… Впереди ожидается трудный день. Нет, наверно не стоит. Зачем себя баловать? Но хотя б посмотреть, просто взять и взглянуть одним глазом… Ведь никто ж не осудит за это.
Жадно втянула ноздрями соблазнительный запах только что приготовленной пиццы, просочившийся сквозь приоткрытую дверь. Неужели не заслужила кусочек? Эх, была – не была! Решительно тряхнув головой, проскользнула во внутрь. Потрясающий аромат! Глаза быстро обшарили уставленную разнообразными вкусностями витрину. Что тут только не наготовлено! Вот лежат заварные пирожные с кремом, покрытые сверху шоколадной глазурью, рядом с ними разрезанный на кусочки вишневый торт… И бизе! Так наверно и тают во рту! И корзинки со сбитыми сливками, и медовый пирог! Голова идет кругом!
Усилием воли заставив себя оторваться от этого великолепия, перешла на другую сторону кафетерия – туда, где на огромных подносах виднелись выставленные на всеобщее обозрение жареные пирожки с мясом, с капустой, с картошечкой. Настоящее объедение. А какие здесь беляши! К ним неровно дышит Антон. Хорошо бы попробовать, но не нужно спешить. Потому что чуть дальше находится пицца. Невозможно спокойно смотреть… Ну так взять или нет? Может все же попробовать удержаться?
Поборовшись немного, признала полное поражение. Встав в хвост очереди, ощутила нарастающее недовольство собой. Сколько раз клялась обходить по субботам это «зловредное» заведение стороной, но, увы, ноги так и несут по «проторенной» тропе.
– Посижу здесь сегодня в последний раз, – мысленно дала себе слово Тамара, свято веря, что обязательно выполнит обещание.
Подняв голову, начала с любопытством осматриваться.
Небольшая кондитерская пользовалась в районе заслуженной популярностью. В ней всегда было людно. Тут и в самом деле неплохо готовили, да к тому же ассортимент постоянно менялся. Особенно славились пицы. Они делались с мясом, грибами и ветчиной… на любой, даже самый взыскательный вкус.
Очередь двигалась быстро, сегодня здесь преобладала молодежь, одетая в спортивные костюмы. Похоже, что целый класс под предводительством крупного, атлетически сложенного педагога с низким, хорошо поставленным голосом собрался покататься на лыжах. Ребята дружно галдели, приплясывая от нетерпения, время от времени разражаясь громкими раскатами хохота. Их разноцветные вязаные шапочки создавали в кафе праздничную атмосферу. Наблюдая за царившим вокруг весельем, Тамаре на мгновение захотелось последовать их примеру – достать лежащие на антресолях лыжи и отдохнуть в свое удовольствие. Стоит лишь перейти железнодорожный переезд и вот он лес, совсем рядом! Но, к сожалению, на сегодня запланировано много тяжелой, рутинной домашней работы.