Начатки Крэя
Шрифт:
Выходящие из спячки, пробивающие свои уникальные коконы-слизи Протоптеры, двоякодышащие создания, со светло-коричневыми и тёмными крапинками. Здешние существа может и деталями отличались от тех, что на картинках, но схожесть была на лицо.
«Их можно выкапывать, словно картошку!»
Сложная ловля рыбы — останется в прошлым. Сразу внушали оптимизм эти существа с необычайной способностью к перемещению
«Пробуждаются после многомесячной, а то и многолетней спячки в пустынях с первыми каплями дождя… Идет дождь?» — Крэй не чувствовал мелкой мороси, не ощущал ни взглядом, уже помутневшим, ни телом.
С него самого сходил пот после долгой изнурительной и душной пустынной дороги, разведения костра, а затем и добычи пищи.
Вывалив на подходящий плоский валун скользких миксин, Крэй отправился на охоту. Или рыбалку. Или скорее заниматься собирательством…
Дело не мудреное. Рыба сильно и сопротивляться не могла, знай себе дотягивайся до той, на которую глаз положил, хватай-забирай. В иную «белую ночь» (хотя, с учетом особенностей местного небосвода, уместнее «вишневую ночь») Крэю пришлось бы копать, искать… А тут — выбирай не хочу!
Не жадничая, Крэй отловил парочку небольших рыбин и посчитал, что на сегодня-завтра добычи хватит.
От мелкой чешуи прекрасно избавится швейцарским ножом.
Конечно, парню хватало и склизких тварей из болота-озера, чтобы наесться сполна… Но юношеский азарт и тяга попробовать все побудили Крэя отведать сразу два блюда.
Парадоксальная ситуация — парень ощущал дикий голод, очутился в опасных неизведанных землях в тотальном одиночестве, а его молодая душа все равно жаждала новых ощущений и приключений. Однако вокруг нет ни признаков цивилизации, ни подручных средств — только нетронутая природа и собственное желание справиться со сложностями и преодолеть вызов, кинутый первозданной дикой натурой.
Хотя у Крэя не имелось посуды и кухонных принадлежностей, он был преисполнен решимости и креативности, да и готовить умел. Конечно, чаще на природе этим занимался его приемный отец Евгений, но Крэй, хоть и вечно стоял на подхвате, улавливал все поучения.
А учил отец его много чему, постоянно держал в тонусе физически и интеллектуально…
«Сильное желание и решимость могут привести к чудесам, даже в самых непростых ситуациях,» — вечно повторял Евгений.
И сейчас, пока Крэй обходил местность в поисках съедобных, знакомых ему трав, ягод, овощей да орехов — всего, что сможет найти, до него начало доходить. Евгений, в отличие от него самого, каждый день жил с мыслью, что мальчик может вдруг испариться… И провалиться в иной мир. Казалось бы, это Крэй должен переживать о такой вероятности, но мальчик быстро и думать забыл о перемещениях в пространстве и времени. Крэй вычеркнул саму мысль, что может еще раз исчезнуть куда-то в неизвестное, а все, чем он жил — останется навсегда в прошлом. Снова. Евгений же мог и вовсе не верить Крэю, с его рассказами о мрачной Саксонии тринадцатого века. Парень считал, что отец просто смирился с «выдумкой», да подыгрывает… Нет. Евгений четко все принял в итоге на веру. И заботился о сыне, готовил ко всему, что сможет пригодиться на случай… На данный, конкретный случай.
Крэй остался один. Ни семьи. Ни друзей. Ни людей. Никого.
Гарнир
Сбрызнув соком ягод и завернув в крупные листья земляную рыбу, Крэй осторожно положил блюдо на раскалённый камень, заготовленный у края костра. Минут двадцать должно хватить…
Меж тем парень решил пожарить миксины.
Склизкие, неудобные…
Крэй с трудом проткнул ускользающую деликатесную еду смоченной палкой и поднес к огню.
Обжарка долго не должна затянуться, раз-два и готово.
Из интереса Крэй краешком языка попробовал слизь, оставшуюся в столь обильном количестве.
Мерзко, но питательно и вполне неплохо.
«Белок есть белок, не время жаловаться. Хорошо: с едой и водой проблем не предвидится. Вот о безопасности такого не скажешь…»
Крэй уставился задумчивым взглядом в беспечное пламя.
Мягкая и сочная рыбка на палке обрела необходимую корочку, стала притягательно шипеть — готово.
«Рыба как рыба, даже приятная,» — приятное похрустывание прекрасно дополнялось горьким луком. — «Мискины, трава, протоптеры, грибы да ягоды, а что дальше? Так и буду здесь выживать до старости в одиночестве, опасаясь неизвестных хищников?»
Сколько бы не отвлекал себя приключениями, суровая реальность никуда не исчезла. Парню стало непомерно грустно, накатило удручающее чувство тоски. Тоски по дому, по школе с логическими задачками, по булочке у печки, по взрастившему его отцу Евгению.
Золотистый свет от костра играл на лице парня, отражаясь и переливаясь во влажных каплях, выступавших по краешкам глаз.
Окончив ужин редким лакомством из протоптера, Крэй, откинув прочь гнетущие мысли, приступил к последнему, на сегодняшний день, делу. После столь долгого и физически-затратного дня парня неуклонно тянуло в сон.
Пришла пора разбить лагерь и обезопасить ночёвку… Место относительно удобное, возвышенное, от диких животных барьер построить у огня — и можно ложиться спать.
Рабочие перчатки так кстати защитили руки от острых краев сучьев, которые он срезал ножиком, и неровностей камней, собранных в округе. Крэй построил вполне приемлемое подобие грубого шалаша из веток и листьев, чтобы создать крышу над головой. Юноша прекрасно знал, что сможет выжить в дикой природе, используя то, что есть в его сумке. Евгений — ветеран выживания: с разведротой солдат во времена Войны и не в таких условиях оказывался, и а ведь он обучил мальчика всему, что знал сам.
Вишневое небо пока не думало темнеть. Светло как днем.
«Парадокс- никоим образом яркий день не может длиться так долго, без малейшего смеркания.»
Одного шалаша — недостаточно. Периметр. Огородить пространство, максимально исключить возможность нападения. Для этого уже пошли в ход большие ветви деревьев, собранных ранее. На заточку кольев мелким ножом, Крэй затратил добрый час, не меньше. А солнце — все так и не село. В конце концов высокий забор вокруг лагеря красовался во всю свою стать. Пусть неказистый, наскоро сооруженный, но какой-никакой — забор.