Надежда на счастье
Шрифт:
– Не беспокойся, mo paiste, [6] – ответил Конор. – Со мной все в порядке.
Кэрри повернулась к матери:
– Видишь, мама? С ним все в порядке. – Она хотела сесть на ручку кресла, но Оливия остановила ее:
– Похоже, мне придется напомнить тебе, что уже пора ложиться спать.
– Но я не хочу спать. Почему я должна ложиться, если не хочу спать?
– Наверх, – приказала Оливия, указывая на дверь. – Сейчас же, юная леди.
– Но я еще не дочитала. Алиса еще только встретила Чеширского кота.
6
Детка (гэльск.).
Оливия
– Кэролайн Мария, ты меня поняла?! Сейчас же, я сказала!
Конор положил руку на плечо девочки.
– Лучше сделай, как велит твоя мама, не то нам обоим достанется.
– Хорошо, мистер Конор, – кивнула девочка. Она протянула ему книгу. – Можете держать ее сколько хотите. Пока не дочитаете историю.
– Спасибо.
– Самое интересное, когда Алиса встречает Королеву…
– Кэрри! – Мать шагнула к девочке, и та направилась к двери.
Оливия повела дочь наверх, и Честер последовал за ними. Пес занял свой пост в центре коридора, и Кэрри погладила его, желая спокойной ночи. Потом вошла в свою спальню.
– Мама, а может, нам не придется разлучаться с мистером Конором? – спросила Кэрри неожиданно.
Оливия уже не раз задавала себе тот же вопрос. Теперь она наконец-то поняла: Конор Браниган вовсе не опасный преступник. Да, он человек довольно жесткий, потому что жизнь у него была жестокая. Когда он бредил, он ужасно ругался. Но после выздоровления Конор ни разу не выругался в присутствии девочек. Да, ни разу. И он играл с ними в шарады, играл в шашки. И слушал, как Кэрри читает ему…
Оливия внимательно посмотрела на дочь.
– Но ты должна пообещать, что больше не станешь забираться ему на колени. От этого у него снова заболят ребра.
Кэрри кивнула:
– Да, обещаю.
– И еще – ты должна обещать, что не будешь спускаться вниз после того, как ляжешь в постель.
– Не буду.
– Вот и хорошо. – Оливия улыбнулась. – Ну а теперь прочитай молитву – и в постель.
Но девочка по-прежнему стояла у кровати.
– Мама, а Бог всегда отвечает на молитвы? – спросила она.
И Оливия сразу же поняла: этот вопрос не просто уловка, чтобы не ложиться спать.
– Да, всегда, – ответила ока. – А почему ты спрашиваешь?
– Если попросить Бога о чем-нибудь и молиться по-настоящему, очень по-настоящему, Бог исполнит просьбу?
– Не обязательно, – уклончиво ответила Оливия.
Кэрри немного подумала, потом сказала:
– Даже если я буду очень хорошей? Даже если буду съедать за ужином все овощи, молиться каждый вечер и ложиться спать вовремя?
Оливии никогда не приходило в голову использовать Господа как средство заставить Кэрри есть овощи и ложиться спать вовремя. Тихонько вздохнув, она ответила:
– Даже тогда. Видишь ли, Господь может решить, что ты просишь не о том, что исполнение твоей просьбы не пойдет тебе на пользу.
– Но попросить-то можно?
– Да, дорогая. Думаю, попросить можно.
Кэрри сложила ладошки и закрыла глаза. И даже лоб нахмурила от усердия. Но Оливия отметила, что девочка не стала произносить молитву вслух, как обычно, и ей стало любопытно – к чему бы это?
– Но почему ты задаешь все эти вопросы про Бога? – спросила она, когда девочка открыла глаза. – Может, это насчет пони, которого ты так хочешь?
Кэрри покачала головой:
– Ах нет, мама. Пони мне теперь совсем не нужен.
Оливия откинула одеяло, и Кэрри прыгнула в постель.
– А что же тогда? – Она осторожно сняла с девочки очки и положила их на столик рядом с кроватью.
Кэрри медлила с ответом.
– Ах, просто мне хотелось побольше узнать о Боге, вот и все, – проговорила девочка таким невинным голоском, что Оливия сразу же поняла: ей ужасно не хочется говорить правду.
– Что ж, я поняла, – кивнула она. Оливия решила не расспрашивать девочку, потому что знала: та не удержится и сама все расскажет. – Спокойной ночи, дорогая. – Поцеловав дочь, она погасила лампу и вышла из комнаты.
Конор все еще находился в библиотеке, когда она туда спустилась. Он стоял у книжной полки с раскрытой книгой, которую ему дала Кэрри, и сосредоточенно, наморщив лоб, смотрел на страницу. Заметив Оливию, он захлопнул книгу и поставил ее на полку.
– Она попросила меня почитать ей. Что я мог ей ответить? Я сказал, что будет лучше, если она почитает мне. Господи, я чувствовал себя идиотом.
Оливия прикоснулась к его плечу.
– Вам нечего стыдиться. У Кэрри была возможность научиться читать, а у вас – нет. Вот и все.
Конор замер на мгновение, потом отдернул руку. Повернувшись к ней спиной, он сделал вид, что рассматривает бледно-зеленые, в розочках, обои над камином. Оливия невольно вздохнула. Может, она сказала что-нибудь неуместное? Ах, он такой одинокий, такой сложный, такой загадочный… Ей хотелось бы понимать его лучше.
– Ваше предложение все еще в силе? – спросил он неожиданно.
Вопрос застал ее врасплох. И она тотчас же поняла, как трудно ему было задать его.
– Да, конечно.
Оливия достала грифельную доску Бекки и взяла мелок с самой нижней полки. Затем подошла к Конору, написала что-то на доске и повернула ее так, чтобы он мог видеть написанное.
– Вот это буква А, – сказала она.
– А? – Он посмотрел на букву, потом лукаво улыбнулся. – Как в слове Алиса, да?
Оливия ответила ему улыбкой. Не так уж много для понимания, но все-таки начало положено.
Поздно вечером, когда все уже спали, Оливия взяла лампу и пошла на чердак. Она открыла сундук из кедрового дерева со своими старыми нарядами, кружевным бельем и изящными туфельками с тех довоенных времен, когда ей и не снилось, что придется убирать за свиньями и чистить курятники. Вытащив синее шелковое платье, о котором вспомнила Бекки, Оливия тщательно осмотрела его. Вырез у горла был достаточно скромный для молоденькой девушки. Да, платье вполне подойдет, если немного укоротить подол. Правда, от него пахло затхлостью и кедром, но запах исчезнет, если окунуть его в картофельную воду.