Надежда оживает в преисподней
Шрифт:
Первые дни после битвы Княгиня постоянно бдела возле мужа и была предупредительна, чиста помыслами и невероятно сладострастна в своих мурлыканьях. Самуила это заставляло хмурить брови, но он не имел ни сил, ни воли, чтобы сейчас отказаться от такого ухода.
Он спал, и его глаза беспокойно ходили под веками из стороны в сторону.
«Диана… Моя богиня… Ты увидишь, что правильно избрала меня…»
«Михаил!!! Я буду твоим Каином, Авель!»
«Пришло время выяснить, кто из нас достоин обладать Землей».
«Силы Земли закончились.
В его снах носились обрывки фраз, сказанных им во время битвы с раем.
– На своем потенциале архангела. Защищайся… – в мозг ворвался знакомый голос, Самуил вздрогнул всем телом и проснулся. На его груди лежала светловолосая головка Дианы, она смотрела на свои накрашенные ногти, прилаживая на безымянный пальчик маленький стразик.
– Какого дьявола?! – он рванулся в сторону, и жене пришлось соскочить вбок. – Что ты тут вытворяешь?!..
– Я?! Я просто лежала со своим мужем!..
– А это что такое?! – он схватил ее руку. – Последние силы Царства изводишь на мерзопакостную штукатурку?! Медуза ты безмозглая!..
Диана вскрикнула от боли.
– Уйди уже от меня! Хватит тут крутиться!.. Проваливай к себе! Вон, я сказал!..
Немало оскорбленная, Княгиня хлопнула дверью со всей силы.
Никто не видел ее в течение двух суток, пока Князь не послал за Дианой начальника стражи. Живой демон в качестве вестника выражал куда большее почтение к ее персоне, чем мокрица, и Самуил неуклонно следовал этому куртуазному правилу в обращении с супругой.
– Светлейший, прекрасная Княгиня выгнала меня и велела передать, что никуда не пойдет, – доложил вернувшийся Леонард.
– Это с чего еще? – Денница поднял бровь. Он уже чувствовал себя лучше, но ему не нужны были семейные драмы.
Ад до сих пор дышал на ладан, любовницы совсем отупели и постоянно что-то выпрашивали, да и работой пора было заняться вплотную. А все основные заботы по руководству искушениями со времен открытия таковых лежали на плечах Дианы.
– Я могу еще раз пойти и передать, что ты…
– Не надо. Я сам пойду!.. А ты свободен. Вернее, сходи проведай, как генералы справляются. Что глаза выкатил?! Иди, говорю! Выясни, что с демонами-искусителями и какой ерундой армии страдают. Вперед, пошел!..
Леонард, изумленный необычными поручениями, ранее никогда не следивший за генералами, которые считали себя выше него, словно звезды, сияющие над лужей, все же поспешил подчиниться. Кто знал, на кого сейчас падет весь гнев. И Князю он был по-прежнему предан всей душой отвергнутого высшим обществом.
– Что ты удумала опять?! – Князь ворвался к жене без стука.
Диана сидела за своим столом напряженная, как тетива. Гостиная ее, она же рабочий кабинет, была не столь изысканна, как в прошлом, но все-таки прелестна. Диана умудрилась крохами сил навести здесь порядок, восстановив потрескавшуюся мебель из темного дерева: резные кресла, софу, шкафы. В баре теперь были затемненные стекла, чтобы скрыть недостаточное нынче разнообразие напитков. На стенах висели все те же бордовые шторы, пряча враждебность серого камня. На столешнице, как всегда, чрезмерно ярко и душно пылал единственный канделябр.
Княгиня не работала, но вокруг были раскиданы деловые папки. Ее волосы перехватывала диадема, найденная где-то в закромах, а грудь облегало полупрозрачное фиолетовой платье. В руке дымилась сигарета. Весь ее облик, заставляющий в нынешних условиях мысленно составлять смету на его обретение, просигнализировал Князю, что в его супружескую гавань нахлынули черные волны.
– Я тебя зову, а ты сидишь тут покуриваешь?! – рявкнул он. – Встала и пошла!..
Диана поднялась, бледная от ярости. Скулы ее свело, а глаза сверкнули ненавистью:
– Убирайся из моей комнаты!..
– Озверела?!.. Я – твой Князь!
В ответ Диана подошла и с силой толкнула Самуила в грудь.
– Да хоть Римский Папа! Я не приду к тебя больше! Никогда!.. Ты предал меня! Ты хотел меня бросить! Ты позволил генералам и шлюхам меня унизить!.. Я тебя ненавижу, слышишь?! Ты мне больше не муж!..
Это были не шутки. Диана взбунтовалась против его власти, и Самуилу предстояло разобраться с проблемой. Он готов был избить ее до полусмерти, но знал, что голым насилием мало чего добьется. Черт, она все пустит под откос, если вобьет себе в голову, что больше не преклоняется перед ним!..
Он лишь крепко схватил ее за руки:
– Когда я хотел тебя бросить, что ты выдумала?!
– Перед битвой!.. Ты сам сказал, что хочешь заменить меня! И на кого?!.. На кого, я тебя спрашиваю?! На эту ангельскую подстилку!
Вот тебе на – выплыло!.. Князь уже почти забыл, как вознамерился искушать помощницу Михаила, суля ей немедленное прекращение военных действий, если она вступит с ним в брак.
Конечно же, все выглядело не так прямолинейно, как вспоминалось теперь, и потому вполне могло бы сработать. Агнесс, как и архангелы, в тот роковой момент проходила период испытаний, когда светлые духи вновь подвергались своим слабостям и переосмысливали жизненный выбор. Кроме того, у нее случилась серьезная размолвка с Михаилом, поскольку тот, вопреки ее мнению, дал согласие на немыслимый эксперимент – земное рождение молодого ангела-хранителя, посылаемого к людям со специальным поручением.
Самуил сумел убедить Агнесс, что Диана по своей воле прекратила с ним супружеские отношения и изменила ему, что душа его исстрадалась и просит перемен и искупления. И что только она, спутница, предназначенная ему самим Богом еще в раю, может помочь переменить его жизнь, а вместе с ней и судьбу всей планеты. Вдобавок он пообещал, что брак их будет чисто платоническим, дабы не оскорбить ее ангельскую сущность. Он много всего сумел навесить на ее ослепленное мировой болью сердце и даже изобразил в своих глазах то, что окончательно убедило ее в правдивости его намерений…