Надежда умирает последней

Герритсен Тесс

– Мисс Мэйтленд, – настаивал он, – это совершенно не соответствует моему распорядку!

Гай обернулся и, дружески похлопав его по плечу, сказал:

– Вот как раз это нас и устраивает, мистер Айнх.

Они оставили бедолагу стоять на лестнице и смотреть им вслед.

– Как ты думаешь, что он теперь сделает? – шепотом спросила Вилли.

– Я думаю, – ответил Гай, ведя ее по запруженному тротуару, – ему придется по вкусу бесплатный обед.

Она взглянула назад и увидела, что мистер Айнх действительно скрылся

в дверях отеля. А также она заметила, что за ними шли по пятам. Уличный постреленок, лет двенадцати, не больше, нагнал их и принялся плясать на горячей мостовой.

– Лиен-хо? – прощебетал мальчишка, блестя темными глазами на грязном лице.

Они зашагали было дальше, но он пустился за ними, не умолкая ни на секунду.

Рубашка на нем вся была изодрана, а стопы ног покрыты несмываемыми коричневыми пятнами. Он обратился к Гаю:

– Лиен-хо?

– Нет, не русский, – ответил Гай, – американский.

Паренек расплылся в улыбке и, выбросив вперед испачканную руку, воскликнул:

– Привет, папочка!

Гай послушно пожал ее:

– Да-да, мне тоже приятно.

– Папочка – много денег?

– Прости, мало денег – папочка.

Мальчишка засмеялся такой искрометной «шутке». Гай и Вилли продолжили идти, а он запрыгал дальше рядом с ними, отпугивая других сорванцов. Все же образовалась целая вереница из лохмотьев, шествующая через уличную толкотню. Мелькая сотнями колес, сновали велосипеды, на тротуаре у скромных своих богатств сидели на корточках торговцы всякой всячиной.

Мальчишка потянул Гая за локоть:

– Эй, папочка, сигарета имеешь?

– Нет.

– Ну папочка же! А я за то прогонять попрошаек.

– Да, ну ладно.

Гай выудил пачку «Мальборо» из кармана рубашки и протянул ему одну сигарету.

– Ты что делаешь, Гай, – возмутилась Вилли, – он же ребенок.

– Да он и не собирается ее курить, выменяет на что-нибудь другое, еду например. Вон, смотри.

Он кивнул в сторону парнишки, который деловито заворачивал свою добычу в грязную тряпку.

– Поэтому я всегда беру с собой несколько блоков, когда сюда еду, могут пригодиться, если нужна какая-то услуга.

Он обернулся и нахмурился, глядя на один из указателей.

– Кстати об услугах.

Он поманил парнишку.

– Тебя как зовут?

Тот пожал плечами.

– Ну как-то же тебя люди зовут?

– Другой американский сказал, что я похожий на Оливер.

Гай рассмеялся:

– Должно быть, Оливер Твист. Ну что ж, Оливер, есть для тебя работа, поможешь?

– Само собой, папочка!

– Мне нужна улица под названием рю де Вуаль, так она называлась раньше, и на карте ее уже нет. Знаешь, где такая находится?

– Рю де Вуаль, рю де Вуаль… – мальчик потер руками лицо, – я думаю, это называет теперь Бинх-Тан. Зачем ты хочешь туда? Нет магазинов, нечего смотреть.

Гай достал купюру в тысячу донгов.

– Веди нас туда.

Мальчик схватил купюру.

– О'кей, папочка, жди. Точно жди!

И он зашагал по улице, а на углу обернулся и снова крикнул в подтверждение:

– Жди точно!

Через минуту он появился в сопровождении двух колясок на педалях.

– Я достал самый лучший, они очень быстрый, – сказал Оливер.

Гай и Вилли недоверчиво поглядели на водителей. Один из них беззубо улыбался, а другой пыхтел как паровоз. Гай покачал головой, пробормотав:

– Откуда он только выкопал эти древности?

Оливер с гордостью указал на двух стариков и произнес, улыбаясь:

– Это мои дяди!

Голос из-за двери был непреклонен:

– Уходите.

– Мистер Жерар? – спросил Гай.

Ответа не последовало, но мужчина явно не отходил от двери. Вилли как будто чувствовала, как он стоит, склонившись, с той стороны. Гай взялся за выступавший на двери, словно медная бородавка, молоточек в виде какого-то фантастического лица, то ли льва с рогами, то ли козла с клыками, и постучал им несколько раз.

– Мистер Жерар!

Снова тишина.

– Это очень важно, нам нужно с вами поговорить.

– Я сказал, уходите.

Вилли пробубнила:

– Может быть, он действительно просто не хочет с нами разговаривать?

– Придется.

Гай снова постучал:

– Меня зовут Гай Барнард, я друг Тоби Вульфа.

Клацнула щеколда. Блеклый глаз смотрел на них сквозь проем в двери, разглядывая Гая, потом Вилли. Затем человек за дверью прошипел:

– Тоби Вульф – остолоп.

– Однако Тоби Вульф сказал, что это в последний раз.

Глаз моргнул, и дверь приотворилась еще на полдюйма, показав в проеме маленького лысого человека, похожего на краба.

– Ну что, – проворчал он, – так и будете стоять?

Внутри жилища было темно как в пещере, из-за плотно задернутых занавесок на окнах. Гай и Вилли шли по узкому коридору за крабоподобным французом, силуэт которого был едва различим в темноте, но Вилли слышала, как он семенил впереди по деревянному полу.

Просторное помещение, в которое они вошли, было, по-видимому, гостиной. Лучи света пробивались сквозь видавшие виды занавески. Вокруг, едва различимая в кромешной темноте, громоздилась мебель.

– Сядьте, сядьте, – скомандовал Жерар.

Гай и Вилли направились было в сторону дивана, но Жерар проворчал:

– Да не там же! Вы что, не видите? Это же подлинная «королева Анна»! Вон там садитесь. – Он указал на два массивных стула розового дерева, а сам уселся в парчовое кресло у окна. Скрестив руки и нацелив острые коленки на незваных гостей, он походил на недовольную груду костей.

– Что же Тоби понадобилось от меня на этот раз? – вызывающе спросил он.

– Он сказал, что вы могли бы рассказать нам кое-что.