Надежда великого леса
Шрифт:
Мар
Сею спасало только то, что я ещё окончательно не протрезвел. Поэтому я не мог ее догнать. Но вот орать мне это не мешало.
— Ты в своём уме? Как ты могла подписать этот контракт! Да ещё и за меня! — я ревел как раненый медведь.
— Это ты не в своём уме! — прошипела сестрица. Да уж прогадала мать, когда дала ей имя. Мягкостью даже не пахнет. — Я не собираюсь хоронить и тебя, идиот. А судя по работе, за которую ты берёшься и методам выполнения заданий скоро придётся.
— Год! Сея! ГОД! Я теперь должен ходить по лесам как недоумок друид? И собирать гребанные корешки?
— Надо будешь и корешки собирать, — пожала плечами в ответ. — Все лучше чем подохнуть в канаве.
— Твое какое дело? — я наконец сел, и впервые серьезно задумался, а не придушить
— Мариам, — сморщился, как всегда, когда слышал своё полное имя. Сейчас начнётся. — Мне надоело бороться за твою жизнь. Тем более делать это в одиночку! Хочешь, давай вали! Я сама подпишу твою отказную. И уйду. Клянусь богами. Даже мама не посмеет меня обвинить на том свете. Потому что нельзя помочь тому, кто не хочет помощи. Ты не живешь, ты существуешь. От адреналина, до потаскушки.
— Так и что тебя не устраивает? Об этом мечтает любой мужчина.
— Отлично! Вот тогда пусть любой мужчина и откачивает тебя! Я все сказала. Если тебе нужен дом и моя поддержка, то мы отправляемся в Реен, там встреча с заказчиком. Иначе проваливай. Я не шучу.
Сестра сверкала своими ореховыми глазами, гневное выражение лица все равно не портило мягкие красивые черты, вот только русые волосы растрепались, пока мы носились по гостинной. Тяжело вздохнул. С одной стороны, не все ли равно чем заниматься. С другой, лес. Ненавижу лес. Ненавижу эльфов. Папашкины родственнички вызывали во мне приступ гнева. Во-первых, мы с сестрой оказались меж двух огней. И не люди, и не эльфы. Но если первым было все равно. То последние любили напомнить нам о нашем происхождении. Как правило словечками типа выродки и ублюдки. Во-вторых, наше нищенское детство. Отец умер, от матери отказалась семья, мы существовали от корки хлеба, до собранных ягод. Сея, была совсем малышкой, поэтому плохо помнила тяжелые времена. К моменту ее осознанного детства ситуация выправилась, я смог устроится в гильдию, мы перестали голодать. Но последствия уже отразились на здоровье матери. Она так и не выкарабкалась. Так что мы остались вдвоём. Я знал сестру. Она скорее умерла бы, чем бросила меня. Собственно, как и я. Мы были друг для друга всем. Но сейчас она не шутила. Видно ее достало мое последнее задание. Согласен рисково было связываться с темными. Они могли почувствовать человеческую кровь во мне — это было опасно. Но зато платили щедро. А нам нужно было рассчитаться с долгами. По большей части с моим, конечно. Ладно-ладно. Сея похоже права. Нужен перерыв. Не сказал бы что хотел проводить его в лесах. Но лучше пока не злить мою лучницу. Настроена она серьезно, а уж если чего удумала, то все равно не отговоришь.
— Хорошо, — обреченно выдохнул я. — Куда я от тебя денусь. Но почему на год?
— Это твое наказание. — хмыкнула Сея, но уже с улыбкой, значит самое страшное миновало — А если серьезно. Во-первых, более чем достойная награда, плюс нам дополнительно оплатят все траты на проживание и питание, а значит на них можно будет сэкономить. Во-вторых, я очень надеюсь, что за это время ты образумишься.
— Я же согласился. Не начинай снова. И так голова раскалывается.
— Мар. Ты единственное что у меня есть, — сестра подошла сзади и начала массировать мою голову, а я облегченно вздохнул — и я очень хочу, чтобы ты был счастлив. Успешен. Но путь, на который ты встал, не предполагает ни того, ни другого.
— Сея, я уже успешен. То, что тебе не нравится место моего успеха — не мои проблемы. Я до сих пор не понимаю зачем ты пришла в гильдию наемников, раз так ее ненавидишь?
— Чтобы приглядывать за тобой! И как оказалось не зря.
— Допустим. Но счастье? — хохотнул я — серьезно? Что по-твоему меня может не устраивать в моей жизни. Перестань навязывать мне свои мечты. Когда-нибудь тебе надоест сюсюкаться со мной. И ты наконец займешься созданием собственной семьи. Отстанешь от меня. А я стану самым веселым и любимым дядюшкой.
— Если доживешь.
— Ладно, давай уже закончим. Ты победила. Идём в поход натуралистов. Счастлива?
— Да, — сестра наклонилась и чмокнула меня в щеку.
А я потёр это место, потому что щетина стала щекотать. Надо бы побриться. А то в отличие от мягких приятных волос сёстры, я был обладателем чёрных как смоль торчащих жестких колючек. К вороньёму гнезду на голове я уже привык, а вот на лице. С одной стороны
— Когда выдвигаемся?
— На закате. Я сама все подготовлю к дороге. Проспись. — бросила она уже на выходе.
— Да уж. Вдруг это все окажется страшным сном? — буркнул я.
— И не надейся, — заливисто рассмеялась сестра и захлопнула дверь. С грохотом. Вот ведь, наверняка специально.
Глава 2
Нуа
Встреча должна быть в трактире. Хорошо, что он здесь один. Плохо, что у меня совсем нет денег. Мне они незачем, сопровождающие должны обеспечивать мое проживание и питание. Хотя не думаю, что друидам нужна помощь в поисках провизии или чистой воды. Уж точно не мне. Поэтому я бы отказалась от обеспечения в пользу хотя бы пары монет. Можно было бы купить себе что-то. По дороге к трактиру я видела мельком несколько лавок, там продавалось столько всего! Такое красивое, настоящее, а главное сделано не мной или служителями. Мы, конечно, тоже были достаточно умелыми, но сравнится с настоящими мастерами не могли. В голове буквально зазвучал голос наставников: «вещи не определяют носителя — ты определяешь вещи и их ценность». Да да. Конечно. Только скажите это вон той красавице. Человеческая девица шла в платье с совсем нескромным декольте и очень активно благодарила смущающегося парня за ленты. Последние переливались в ее руках яркими красками и несомненно были куплены для вплетения в мягкие волосы. Вздохнула. Зачем ей определять ценности, думать является ли это искушением, если можно просто купить красивую вещь. Ведь красота — тоже ценность? Не знаю, этому меня не учили. Красота не спасёт великий лес, и ленты для волос тоже.
Я больше смотрела в пол, и лишь изредка окидывая улицу немного смущенным взглядом. Мне было очень интересно, но слишком много впечатлений. Дорога, сложённая из камней. Отдельно стоящие дома из досок с соломенными крышами. Стеклянные окна. Масляные фонари. Я видела все это впервые. Читала об этом. Слышала. Но не видела. И это смущало. Нервировало. Наверное, впервые я поняла, почему люди боятся дремучих лесов. Они их не знают. Не живут в них, не чувствуют, не ориентируются. Как я здесь.
— Эй, эй! Парень, да чтоб тебя, — и тут меня тряхнули за плечи. Да так сильно что у меня даже зубы клацнули. — Еще раз спрашиваю, не видел здесь эльфийку?
Я всегда умела погружаться в себя так, что окружающее просто отходило на второй план. Видно, снова задумалась. Подняла взгляд, и уставилась в глаза цвета ореховой коры. Большие прищуренные, в них как будто бы переплетались залитые солнцем ветки. Даже нервозность отступила, я словно оказалась в родном лесу. Но почему-то прекрасные глаза щурились? Наверное, потому что они находились на крайне раздражённом, но очень красивом лице. Мужчина. Высокий, мощный, он буквально склонился ко мне и закрывал собой солнце. Я инстинктивно сжалась. Потому что если до этого мне было не по себе, то сейчас стало по-настоящему страшно. А что, если это темный? И они уже знают где меня искать. Хотя нет. Думай Нуа! Перед тобой явно полуэльф, для темных же все что связано с людьми требует уничтожения. На крестьянина человек с дорожным рюкзаком, оружием на поясе и в походном чёрном припыленном костюме — совсем не тянет. А значит…
— Вы? — проблеяла я.
— Чего? Блаженный что ли? — сморщился мужчина. — Ладно сам найду. На держи, за беспокойство, — он отступил на шаг и протянул мне медяк. А я застыла, как вкопанная.
— Мар, ты нашёл ее. — сзади к нам подходила прекрасная девушка. Высокая, изящная, в идентичном обмундировании. Русые волосы были сплетены в косу, легкая улыбка на приятном лице и такие же прекрасные ореховые глаза.
— Нет. В таверне никого нет и с утра были только местные. Вот решил у парнишки спросить, может он видел кого, но болеет похоже чем-то. Молчит.