Надежда
Шрифт:
Не намного веселее Надежды гляделся и Васятка — и дело было вовсе не в предстоящем путешествии в чужую страну, а тревога за отца Александра: хотя мальчику и не сказали об истинных причинах его «переброски за холм», но он и сам прекрасно понимал, что его другу грозит опасность. Словно предчувствуя неладное, Васятка едва сдерживал слезы, когда отец Александр собственноручно снаряжал его в путь. Александр Иваныч даже снабдил бы Васятку целой кучей теплой одежды, если бы Надя не воспротивилась, сказав, что теперь лето, а к осени
Сейчас на Васятке были одеты те же светлая рубашка и штаны до колен, в которых он сопровождал кладоискателей в Загородный Терем. Васяткин наряд ничуть не противоречил тому, в чем щеголяли современные подростки, а о дальнейшем Надя не особо заботилась: в прошлом году в Кислоярске гостил ее младший брат Егор и оставил много всякой летней одежды. Нынешним летом приехать не получилось, а вот одежда, похоже, могла и пригодиться.
Трудно сказать, о чем думал Серапионыч: он просто сидел на огромном замшелом булыжнике, каковыми был усыпан холм, держа на коленях свой докторский чемоданчик и задумчиво глядя на немногочисленные облака, снизу подкрашенные в розоватый цвет заходящим солнцем.
Когда светило окончательно скрылось за лесом, доктор нарушил молчание:
— Кажется, пора?
— Пора, — вздохнула Чаликова.
Серапионыч передал Наде свой докторский дипломат, а сам поднял ее саквояж. Васятка взял узелок с нехитрыми пожитками, и все трое стали подниматься вверх, к столбам…
— Вот мы и дома, — улыбнулся доктор, когда столбы остались позади. — То есть мы с Наденькой дома, а тебе, Васятка, добро пожаловать в нашу страну.
Васятка с сомнением оглядел окрестности:
— А мы точно в вашей стране?
— Действительно, Владлен Серапионыч, — забеспокоилась Надя, — а не поторопились ли мы? Солнце-то, может быть, не совсем еще и зашло?
— Так вы посмотрите туда, — доктор указал в ту сторону, где за широким лугом проходило Кислоярско-Прилаптийское шоссе. Само шоссе с вершины городища не всегда можно было разглядеть, но оно легко угадывалось, когда по нему кто-то ехал.
Раздался отдаленный рокот, и Васятка увидел, как вдоль леса с неимоверною быстротой покатилась не то телега, не то карета, разглядеть которую не было никакой возможности — издали она казалась не больше жука.
— Ух ты! — изумился Васятка. — Так быстро — и без лошадей. Как это у них получается?
— Ну, это долго объяснять, — чуть растерялся доктор. — Осторожно ступай, Васятка, тут камешки на каждом шагу. Наденька, гляньте, пожалуйста, который час.
Чаликова кинула взор на электронные часики, которые во время пребывания в Царь-Городе держала в саквояже и надела только перед переходом через столбы:
— Двадцать один пятнадцать.
— Так поздно? — удивился доктор. — Хотя летом всегда так — светло и кажется, что еще день в разгаре, а на часы глянешь — батюшки светы, уже, оказывается, вечер!
За этими
— Мы очень удачно попали, — продолжал Серапионыч. — Как раз в пол десятого идет последний автобус на Кислоярск, так что скоро будем дома.
Но тут по шоссе с Прилаптийской стороны промчался громоздкий допотопный автобус «Львiв». Чуть притормозив на том месте, где была остановка, он поехал дальше — никто не входил и не выходил.
— Странно, чего это он так рано? — озадаченно почесал в затылке доктор. — Неужели расписание поменяли?
— А может, это не тот? — предположила Чаликова. — Ну там, служебный какой-нибудь, или междугородка. По-моему, в Кислоярске такие старые автобусы уже не ходят.
— Нет-нет, автобус тот самый, — уверенно ответил доктор. Состоя в знакомстве чуть не с половиной Кислоярска, он был в курсе всех городских дел. — Мой приятель, начальник автопарка, говорил, что они нарочно не списывают его в утиль, а держат на подмене, если какой-то из «Икарусов» сломается.
— Серапионыч, а что это такое — ав… автобус? — спросил Васятка. — В наших краях о нем и не слыхивали.
Доктор задумался. Для него-то автобус был самым обиходным делом, как для Васятки — лапти, коромысло и телега.
— Автобус — это такой автомобиль, — пришла на помощь Надежда. — Но размером побольше, и колеса толще, и в моторе больше лошадиных сил…
— Как — лошадиных? — изумился Васятка. — Он же сам едет, без лошадей!
Это замечание поставило в тупик и Надю, и Серапионыча — никто из них не был знатоком автомобильной техники (не говоря уж об автобусной), а если бы и были, то объяснения все равно остались бы для Васятки темнее воды во облацех.
Почувствовав, что его спутники затрудняются ответить, Васятка решил больше вопросов не задавать.
— Меня другое удивляет — отчего на остановке никого не было? — задумчиво произнес Серапионыч. — Обычно вечером все дачники-огородники из «Жаворонков» в город возвращаются, а тут — ни души. «Жаворонки» — это здешний огородный кооператив, — пояснил доктор. — Он всего десять лет как основан, а кажется, будто испокон века был!
— И что нам теперь — пешком в город добираться? — озабоченно проговорила Надя.
— Да ну что вы, Наденька, Господь с вами, — рассмеялся доктор. — У меня ж тут неподалеку своя дачка имеется наподобие хибарки, там и заночуем. Так сказать, в тесноте, да не в обиде. А можно и в Покровских Воротах…
Тут на обочине, визгнув тормозами, остановился горбатый белый «Запорожец». Васятка от неожиданности вздрогнул и встал, как вкопанный, а из «Запорожца» вылез молодой человек в цветастой рубашке с широким воротничком и приветливо замахал рукой.
— Кто это? — на ходу спросила Надежда. Серапионыч поправил пенсне и пригляделся: