Надежней кляпа только пуля (Сын банкира)
Шрифт:
Цирюльский оказался крупным, несколько даже тяжеловесным мужчиной с большой лысиной. Черный костюм на нем сидел довольно мешковато, и хозяин кабинета выглядел скорее не директором элитарного заведения, а завхозом какого-нибудь средненького дома отдыха былых времен. Увидев оперов, он встал из-за стола и вышел им навстречу.
– Чай, кофе? – радушно, но с оттенком горечи улыбнулся Цирюльский, указывая на кресла у столика, стоящего в углу подле большого, подсвеченного аквариума, в котором вальяжно плавали пышнохвостые, пучеглазые рыбехи, именуемые телескопами.
– Можно кофе, –
– Ниночка, пожалуйста, три кофе, – нажав на кнопку селектора, попросил Цирюльский.
Почти тут же дверь кабинета распахнулась и, все так же сияя улыбкой, секретарша вошла в кабинет с подносом, на котором помимо трех чашек кофе стояла сахарница с белоснежными кубиками рафинада и вазочка с печеньем. Грациозно вышагивая своими красивыми ножками, Ниночка подошла к столику и не спеша расставила чашки, вновь повергнув в смятение впечатлительного Стаса. «Интересно, Цирюльский с ней спит?» – с некоторым оттенком затаенной ревности неожиданно для себя подумал он.
– Ну, что вам сказать, господа? – отпив кофе, Цирюльский горестно вздохнул. – Ситуация, думаю, вам уже известна. Вся надежда теперь только на вас. Сами понимаете: такое – и в страшном сне не приснится. Сколько существует наш пансионат, ничего подобного ранее не случалось. Коллектив, конечно, в шоке… Мы сейчас даже не знаем, что и думать. Если вас что-то интересует – спрашивайте. Отвечу на любые ваши вопросы.
– Расскажите поподробнее об обстоятельствах исчезновения мальчика и каким образом вы проводили его поиски, – тоже принимаясь за кофе, спросил Гуров.
– Обстоятельства… – Цирюльский беспомощно развел руками. – Ну, что я тут могу сказать? День был как день… Мальчики с утра занимались с преподавателем вопросами современного этикета, затем со своим основным наставником учились вязать узлы, как это делают индейцы. Работал с ними вожатый Данилов Виктор, хороший этнограф, года два он жил в Америке в одной из индейских резерваций. Он, кстати, даже был, как бы это сказать, принят в индейцы со статусом… э-э-э… ну, чего-то наподобие почетного вождя. Прекрасно знает их культуру, обычаи, в какой-то мере даже владеет языком. Мальчики его очень уважают, у меня к нему претензий нет, и я ему вполне доверяю. После обеда планировалась поездка в ангажированную нами школу бального танца. Там мальчики должны были в паре с девочками изучать премудрости этого искусства…
– Это что же, – рассмеялся Крячко, – они вот так и занимаются бальными танцами – в кожаных штанах, с перьями на голове?
– Ну что вы! – Цирюльский тоже невольно хохотнул. – Скажете такое! Конечно же, нет. Для этого есть специальные наряды, сшитые в лучших модельных домах Франции. Так вот, по словам Виктора Данилова, во время обеденного перерыва Алекс – так зовут пропавшего, куда-то незаметно отлучился. Его исчезновение Виктор заметил минут через пятнадцать, но все трое соседей Алекса по вигваму успокоили его, сказав, что их приятель никуда не денется, поскольку вроде бы мог засидеться в туалете. Но время шло, а Алекс не появлялся. Тогда Виктор, быстро проверив места, где мог бы находиться мальчик, и не найдя его там, поставил меня в известность. Я тут же объявил тревогу, и всем пансионатом мы начали поиски. Проверили абсолютно все. Но он исчез, словно испарился.
– У вас в тот момент были какие-то версии случившегося? – отпивая кофе, спросил Крячко.
– Вначале мы предположили, что Алекс мог спрятаться где-то на территории. Ну, дети есть дети, знаете… Тем более что все тут построено на игре в индейцев. Но нигде не было обнаружено абсолютно никаких следов его пребывания – ни на чердаках, ни в подсобках, ни в подвалах… К тому же все такие… э-э-э… кризисные, что ли, места, где ребенок мог бы оказаться в опасной ситуации, у нас под замком.
– А в поисках кто участвовал? – допив кофе и отставив чашку, поинтересовался Гуров.
– Все. И педагогический персонал, и охрана, и сами дети… Все за него очень переживали. – Цирюльский тягостно вздохнул.
– И вот вы целых два дня всем пансионатом непрерывно – день и ночь – ходили, ходили, ходили… Заглядывали во все закоулки и спрашивали друг друга: «Ты его не видел?» «А ты?» – с некоторой иронией в голосе то ли спросил, то ли констатировал Станислав. – Или это происходило как-то иначе?
– Что вы имеете в виду? – встревоженно спросил Цирюльский, утирая платком взмокшую лысину и шею.
– С какого момента вы поняли, что ваши поиски бесплодны? – уже абсолютно серьезно спросил Крячко.
– Ну… уже к вечеру того же дня, – обреченно признался Цирюльский.
– Так какого ж… Гм-гм… Так почему же вы в тот же вечер не обратились к нам? Что ж вы еще день тянули? Чего ждали? – Стас убийственно смотрел на переполошенного директора пансионата.
– Мы… мы надеялись, что Алекс просто заигрался в такие вот прятки и… рано или поздно обязательно вернется сам… – неохотно пояснил тот.
– И на чем же основывался такой странный оптимизм? – удивленно покачав головой, усмехнулся Гуров.
– Знаете, наш физкультурник Дергачев Алексей вечером того же дня в приватном разговоре со мной обмолвился, что вроде бы слышал от Алекса о каких-то дальних родственниках отца, проживающих здесь, в Подмосковье. Поэтому он подозревал, что мальчик где-то нашел лазейку и решил навестить близких людей. И вот мы…
– Ухватились за это предположение, как утопающий за соломинку, – продолжил его мысль Крячко, – и упустили драгоценное время. Каковы были взаимоотношения Алекса с персоналом, со сверстниками, с соседями по вигваму?
– Нормальные, даже, можно сказать, отличные, – твердо заверил Цирюльский. – Нет, нет, я и мысли не допускаю, что у него с кем-то сложились конфликтные отношения и из-за этого он мог удариться в бега. В этом происшествии вообще что-то такое неестественное, иррациональное… Ей-богу, я до сих пор воспринимаю происшедшее как невероятную, колоссальную нелепость.
– В жизни многое вначале кажется абсолютно иррациональным, а потом вдруг оказывается вполне закономерным, – философски резюмировал Станислав. – Возможно, между мальчиками шло негласное соперничество, нарастали противоречия, могла быть стычка с очень скверным финалом… Вы уверены, что в данный момент он жив, а не где-нибудь тайком похоронен?