Надрыв
Шрифт:
– О, это же оно, да? – усмехнулась девушка, присев рядом с ним.
– Да…
Перед глазами проносится текст: «Я хочу, чтобы ты нашел наше место. – Наше? То есть то, где мы будет только вдвоем и о котором никто никогда не узнает? – Именно».
Она сидит так близко, что он чувствует ее дыхание.
– Почему все это произошло? Она просто смеялась надо мной? Зачем она писала мне это?! Зачем она так открыто врала?!
В ответ слышится смех. С. опускает голову и прячет ее под руками. Хочется напиться, но все магазины давно закрыты.
– Почему?
В ответ звонкий, любимый и оттого столь болезненный смех.
– Зачем?
В ответ хохот.
Он резко вскакивает и бежит из ниоткуда в никуда, старясь уйти от нее как можно дальше. Смех окружает его со всех сторон. Он в бездне. Накатывает отчаяние; слезы застилают глаза.
С. на заброшенном железнодорожном мосту. Взгляд уперся в ржавые рельсы и сгнившие шпалы.
– Вот оно, наше место, – говорит он и не узнает своего голоса. – Здесь бы мы всегда были только вдвоем. – А потом его начинает разрывать от смеха.
Какая глупость…
Какая глупость!
Боже, какая глупость!!!
В крике С. срывает голос. Его взгляд вцепился в темную рябь воды под мостом.
«А что, если… – неожиданно проносится в голове. – Это ведь наверняка заставит ее помучиться».
Ему очень сильно захотелось оскорбить ее или унизить, или чего похуже. Он хотел, чтобы она тоже страдала. Он хотел утащить ее в эту бездну вместе с собой.
С деревьев, жутко хохоча, слетает стая ворон.
Но нет, С. придумает что-нибудь получше. Даже его жизнь – самая ничтожная из ничтожнейших – не должна оборваться вот так.
Пора возвращаться туда, где никто не ждет. Ноги медленно потащили его домой. С каждым шагом он все отчетливее понимал: все кончено. В душе пустота.
Увы, но надежда там тоже осталась.
25.11
Сна нет. Мысли есть. И, конечно же, все эти мысли только об одном происшествии. Но его мозг отказывался в это верить, а воображение продолжало рисовать мучительные картины так и не наступившего счастья.
Под окном с оглушительным гулом проносится мотоцикл. С. встал и пошел на кухню. Монотонно гудел холодильник. Утробно журчала батарея. Фонарь через окно освещал стул. Тот стул, на котором сидела она, когда они зашли переждать дождь. В голове что-то щелкает. То самое осознание – она больше никогда не будет сидеть на этом стуле. Никогда.
Он открыл холодильник. Белая бутылка с мутной жидкостью. Граненый стакан. Пустота.
26.11–03.12
– Закрой этот чертов мессенджер, – твердил ему Голос в голове.
Так, вкладка друзья. Обновляет. О, пять человек в сети. Интересно, а она…О, она в сети!
– Как будто для тебя это имеет какое-то значение, – усмехнулся Голос. – Теперь это уже неважно.
Телефон запищал. Сообщение! От кого? Сердце от волнения налилось свинцом и опустилось вниз, перебив легкие.
«Хэй, Александр! Готов провести выходные в нашей пиццерии? Тогда вот тебе промокод на…» Он удалил сообщение и вернулся во вкладку «друзья».
Мари все еще в сети и не дает ему покоя. Интересно, с кем она сейчас переписывается? А может, просто листает ленту в литературном паблике, в котором они оба состоят? Она упоминала, что он ей очень нравится.
– Мне кажется, тебя больше интересует ее самочувствие.
– Да нет, с чего бы?
– Уточню: тебе очень хочется узнать, страдает ли она так же, как ты.
С. ничего не ответил. Голос прав. Он всегда прав.
– Мерзкое желание отомстить любимому человеку – лишь для того, чтобы показать, как ты сам страдаешь, а следовательно как сильно ты его любишь.
С. ничего не ответил. Голос прав. Он всегда прав.
– Вот-вот. Разве ты забыл разговор около ее дома? Пойми, ей плевать. Нет, ты, конечно, можешь заставить ее пострадать, но…
– Вот с этого места поподробнее, – перебил он его.
– Ага, попался! Строишь из себя равнодушие, хотя на самом деле ужасно сильно хочешь ее оскорбить или унизить, в отместку за то, что она сделала. Верно, пирожок?
С. снова молчал. Голос прав. Он всегда – черт его дери – прав!
С. посмотрел на ночное небо за грязным стеклом. Пришла зима. Медленно планировали маленькие потемневшие снежинки. На мгновение захотелось выбежать из квартиры, глубоко вдохнуть в себя морозную свежесть, чтобы раз и навсегда отогнать бесконечную жгучую боль. А затем, когда захлестнет безграничная энергия, кинуться к тем проклятым местам и уничтожить все – уничтожить себя, уничтожить ее.
С. вздохнул и увел взгляд в потолок.
– В общем, надо сыграть на ее чувствах. Это самый верный способ морально убить женщину. По крайней мере такую эмпатичную, как Мари. Она должна думать, что от отказа ты свихнулся.
– А я не свихнулся?
– М-м… Только отчасти.
С. задумался, глянув на силуэты цветов на подоконнике. Один из них понуро гнул горбатую спину; надеясь на что-то, он придерживался за стекло. Второй – роскошный, сильный – гордо раскинул ветви.
Нет, все-таки не стоит делать этого. Шутки-шутками, но С. не хотел, чтобы она страдала. В неразделенной любви должен страдать только один. И это будет С. Она должна быть счастлива.
– Как благородно. Как глупо. Как лживо.
03.12
Зажужжал телефон. Сердце снова сжалось. Быстрый взгляд на экран. Его ледяные руки задрожали, дыхание прервалось.
«Привет, Саш… Как ты?»
Вдох. Потом часто задышал, пока набирал сообщение. Удары взволнованного сердца отдавались в голове.
«Как я? Мне очень-очень плохо. Как еще мне может быть? Что за странные вопросы?»
«Пожалуйста, успокойся и постарайся сменить свои эмоции. Я не стою того…»