Наедине с дьяволом
Шрифт:
– Нет, не против.
– Хорошо, - облегчённо вздохнула Сакура, - только ничего не трогай, пожалуйста, а то… накажу.
Договорив это, Сакура поучительно вздёрнула указательный палец, а затем пошла наверх, обернувшись на него. Он проводил её взглядом, а потом уже решил посидеть на диване, раз она ему велела. Так, он будет её слушаться, если не хочет вылететь на улицу. «Собственно говоря, Монаэль, - начало его сознание, разводя руками, - тебе ли не всё равно? Можешь просто-напросто опять обратиться в кота, тебя снова кто-нибудь возьмёт». «Ну нет, мне здесь всё вполне нравится, - заметил про себя демон, оглядываясь. Да, а самое главное то, что они с Сакурой одни на целый месяц, - поэтому я предпочёл бы остаться с Сакурой». «А что, девчонка тебе понравилась?» - спросило сознание у владельца, несколько удивившись. Монаэль на такое пожал плечами, тяжело вздохнув и подперев голову рукой, принявшись
Улыбнувшись и откинувшись на спинку дивана, положив ногу на ногу, он стал увлечённо, с самым серьёзным выражением красивого лица щёлкать ручкой, нажимая на кнопочку и снова нажимая, чтобы стержень влезал обратно. И ему, надо сказать, очень понравилось это чудесное устройство. А они-то в аду до сих пор перьями ворон пользуются да кровью! А это что за чудо такое?! Взял, пощёлкал, и вот тебе, пиши что хочешь, хоть все стены изрисуй. Он отложил ручку на место, когда она, наконец, перестала щёлкать и сломалась, и сразу же стал вести себя, как ни в чём не бывало. То есть, так же сел на диван, развалившись и скрестив руки на груди, а затем стал дожидаться Сакуру. Но нет, его внимание теперь привлекла полка с книгами. Читать Монаэль ох как любил, но все эти книжонки, написанные глупыми смертными, казались ему как минимум смешными. Ещё бы, всякие мелодрамы, «Унесённые ветром»: да кому это надо? Он стал рассматривать корешки книг, как вдруг вниз спустилась Сакура, чуть улыбнувшись, глядя в его спину. Хм, ну да, видок ничего такой… и это Сакура говорит не о том, как он смотрит книги, а просто про него. «Ну-ну, конечно, даст он тебе себя трогать», - язвительно пробормотала совесть, скрестив руки на груди. «Если хорошо попросить, то он даст потрогать даже рога», - справедливо заметила девушка, уже направившись к нему, однако демон вдруг рефлекторно развернулся, чуть улыбнувшись уголками губ:
– А ну стой, смертная, я прекрасно знаю, что ты домогаешься моих рогов.
– Вот ещё, - фыркнула девушка, залившись краской, - кому нужны твои рога…
– В общем-то, тебе, - пожал плечами он, - забыла? Я ведь прекрасно знаю, о чём ты думаешь…
– Ах, да, господин ясновидящий, простите, это от меня постоянно ускользает, - девушка отвесила ему реверанс, так что Монаэль засмеялся, хмыкнув и снова опустившись на диван. Сакура, вытирая длинные волосы махровым полотенцем, поспешила сесть рядом с ним – мало ли чего он тут натворит без её ведома. – Кстати говоря, хотела тебя спросить… тебя устроит, что ты будешь спать в комнате родителей?
– В комнате родителей? – переспросил он, нахмурившись. Сакура кивнула, а он, наоборот, покачал головой. – Нет.
– Что?!
– Что слышала, я же сказал, что меня вовсе не устраивает та кровать. Видел я её. Да там оргию устраивают похлеще, чем у нас в аду, Люцифер просто нервно в сторонке курит, - фыркнул демон, скрестив руки на груди.
Сакура тяжело вздохнула. Раз так, то она ему вообще в ванне постелет. А что, положит туда матрас, а утром будить-то его как хорошо – взяла, воду включила холодную, и всё, он проснулся! Но нет, Сакура же не настолько жестокая, чтобы положить его спать в ванну, пускай будет спать в гостиной, на этом диване, но он жёсткий, его наверняка это не устроит. К тому же, как Сакура поняла, он не любит первый этаж. Почему-то он здесь странно оглядывался, словно его что-то настораживало. Он вдруг усмехнулся, глядя на Сакуру:
– Короче говоря, можешь уложить меня там, где тебе угодно, но только не в комнате родителей…
– Ладно, - протянула Сакура, пихнув его в предплечье, на что демон снова улыбнулся, - будешь спать со мной, но только руки не…
– Обижаешь, - усмехнулся он, поднимаясь с места.
Сакура решила показать ему дом. Вообще-то, её действительно напрягало то, что он будет спать с ней. Она, например, не особо горела желанием ложиться рядом с ним… ну, то есть ей и хотелось бы, и нет. Он же демон! Зато будет что рассказать внукам, которые в старости Сакуры будут сидеть вокруг её кресла-качалки и слушать рассказ о том, как когда-то рядом с ней спал демон Монаэль… ладно, что-то она размечталась о своём светлом будущем. Она долго не протянет, если он так будет с ней обращаться. Он вполне спокойно шёл сзади неё по коридору. Сначала Сакура решила ему показать, как включать душ. В общем, он опять сказал, что у них отвратительная вода, правда, Сакура не понимала, чем она ему так не понравилась. Но дело в том, что для него даже кипяток кажется чуть тёплым, поскольку у них в аду вода просто огненная, мягко говоря. Этого объяснения Сакуре вполне хватило. А потом она повела его дальше по коридору. Комната родителей была прикрыта, да и окна занавешены. Потому девушка всё же решила его познакомить со спальней и, пройдя туда, включила свет, нажав на выключатель.
– Это спальня родителей, короче, сюда лучше носа не совать… - начала она, как вдруг свет выключился.
Девушка недоумённо посмотрела на Монаэля, однако, как оказалось, ему безумно понравилось включать и выключать свет. Такое продолжалось примерно минут пять, и девушка стояла и наблюдала за тем, как длинные пальцы включают свет, а затем снова выключают, включают, выключают, включают… благо, у Сакуры было просто божественное терпение. Она стояла и смотрела на него, скрестив руки на груди, причём Монаэль делал это с таким умным видом, словно реферат писал или оформлял доклад.
– Всё, наигрался?
– это она спросила тогда, когда свет он снова оставил включенным.
Он закивал, улыбнувшись, и Сакура поспешила вывести его из комнаты родителей, схватив за рукав водолазки и потащив на выход. Он, однако, не особо захотел уходить, да и свет ему захотелось выключить самому. Подождав, пока он снова минут пять поиграет с выключателем, Сакура снова оттащила его, закрыв за собой дверь.
– Детский сад, - прошипела она.
– Чудные у вас, смертных, устройства, - справедливо заметил он, почёсывая затылок и поправив ошейник. Сакура с сарказмом закатила глаза. – Это же надо, а… у нас в аду вообще света нет, только факелы! А у вас взял, нажал на кнопочку, и на тебе, включился свет. Сакура, что это за Люциферова содомия?
– Что? – нахмурилась Сакура, не поняв смысла сего выражения.
– Ну… - замялся он. – Я же не ругаюсь и не бранюсь…
– Я заметила, но что значит «Люциферова содомия»? – спросила Сакура, чуть улыбнувшись.
– А, да это так, брань… - отмахнулся он. – Единственная брань, которую я могу произнести. Вообще-то, я очень культурный демон и не ругаюсь нецензурной лексикой…
До вечера у них всё было нормально. То есть и вечером было всё нормально. Весь день он рассказывал ей истории о том, как ему живётся в аду, что они там делают, какие грешники к ним поступают и сколько уже великих людей он видел. Он говорил о том, что знал музыкантов, которые учили его играть на разных инструментах, учёных, которые доказывали ему какие-то теоремы, чтобы более-менее очистить свой грех, людях, которые просто делились с ним своей жизнью, словно разговаривали с психологом. Как поняла Сакура, им (точнее их душам) действительно становилось легче, и многие из них снова попадали в рай только благодаря Монаэлю. А ещё он рассказал о том, откуда у него взялась эта трубка. Оказалось, что ему подарил её какой-то старый индеец, который совершенно по случайности, совершив ритуал, оказался в аду. Проще говоря, чтобы поблагодарить чудесного доброго демона за избавление, он подарил ему эту самую трубку, которая настолько полюбилась Монаэлю, что он с ней практически не расстаётся. Сакура завороженно слушала его, сидя на кровати и прижимая к себе подушку.
– Ты столько всего интересного видел, - восхищённо произнесла Сакура. Он смущённо улыбнулся, опустив голову. – А вот я… я вот ничего не видела.
– Да брось, - попытался утешить он девушку, привалившись спиной к стене и задумчиво посмотрев в потолок. – Ты для меня вообще совсем ещё ребёнок, тебе всего-то шестнадцать лет. Просто пока не подошло то время, когда ты сможешь что-то увидеть. А вот когда оно подойдёт, то, надеюсь, я буду рядом…
Сакура усмехнулась, раскрасневшись:
– Ну да, мне же не триста девяносто девять лет, я не такая старая, как ты.
– Брось, я не старый, - справедливо заметил Монаэль, с гордостью вздёрнув нос, - это просто так кажется…
Потом он решил сходить в душ. Сакура, правда, спрашивала о том, не нужна ли ему помощь, но Монаэль, покраснев, заявил, что ему помощь явно не нужна. И вот, пока он там мылся, Сакура успела спуститься на первый этаж и позвонить матери, сообщив, что с ней всё хорошо и спросив, нормально ли они добрались. Когда она пошла наверх, то увидела, что дверь в ванную приоткрыта, и свет там не горит. Значит, он уже вышел… сглотнув, Сакура прошла в свою комнату, да ещё и так осторожно, словно боялась увидеть там нечто чудовищное. Испуганно вытаращив глаза и заглянув в комнату, она увидела, как Монаэль уже лежит на кровати в одних своих джинсах, повернувшись на бок. Причём лежал он практически на самом краю и, кажется, довольно-таки крепко спал. Сакура, снисходительно улыбнувшись, осторожно и медленно подошла к нему. Он такой милый, когда спит… и в это время Сакура вполне спокойно могла потрогать его рога.