Наедине с дьяволом
Шрифт:
– Да ладно тебе, - фыркнул он, - после того, что произошло ночью, я, пожалуй, имею право видеть всё, что не дозволено.
– Спустись в кухню, - прошипела красная как рак девушка, прикрываясь одеялом, - я сейчас приду, и мы… позавтракаем.
Монаэль, улыбнувшись себе под нос и хмыкнув, поспешил выйти из комнаты, всё ещё лукаво косясь на девушку. Она тяжело вздохнула, проводив взглядом демона, а потом, облегчённо выдохнув, поспешила переодеться. Чёртов демон, да тут вообще… тут вообще два демона было! Это что они только что развели здесь? Ещё хорошо, что при Фурфуре с Сакуры не упало одеяло, при Монаэле хотя бы можно, ведь… ведь у них всё было ночью. Хотя Сакура не думала, что всё идёт именно к этому. А впрочем… следовало ожидать, раз она связалась с демоном.
Улыбнувшись себе под нос, девушка уже в который раз подумала, что не стала жертвой Кая… а точнее, Асмодея. Нахмурившись, девушка, надев привычные бриджи и футболку,
Когда она закончила, то сбежала вниз по лестнице, увидев, что демон сидит за столом, уставившись в одну точку, слушая, как тикают настенные часы. Кажется, ему нравился этот звук, как поняла Сакура. Он даже прикрыл глаза, а потом совсем их закрыл, наслаждаясь той самой тишиной, что царила в доме, и тем самым звуком тикающих старых часов. Внезапно из них вылетела кукушка, принявшись приглушённо считать двенадцать раз. Значит, уже двенадцать часов. Кукушка облупилась ещё больше за то время, пока Сакура не видела её. Девушка чуть улыбнулась, оперевшись рукой о спинку стула, на котором сидел Монаэль, чуть наклонившись к демону. Он поднял голову, запрокинув её за спину и посмотрев прямо в глаза девушки, увидев, как она улыбнулась ему. И сейчас для него не было ничего лучше, чем эта тишина, тикающие часы и… она. Склонившись, она поцеловала его в нижнюю губу, да ещё и с такой нежностью, что демон усмехнулся, прикрыв ресницы. Очевидно, ему нравилось это утро… а, нет, сейчас уже полдень. Но это не имеет смысла.
– Чем будешь завтракать? – спросила Сакура, чуть улыбнувшись и направившись к холодильнику, убрав за спину длинные волосы.
Он, конечно, проследил за столь лёгким и очаровательным движением… всё в ней было столь невинно и столь непорочно, что он шумно сглотнул, глядя на подобную красоту. Он, разумеется, не ответил девушке, а она, тихо засмеявшись, подошла к нему, видя, как демон, приоткрыв губы, смотрит на неё. Девушка потрепала его по голове, взъерошив чёрные волосы ещё больше, наклонившись к нему и уперев руки в коленки, склонив голову набок:
– Эй, Монаэль, я тебя спрашиваю. Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты прикидываешься мраморной статуей.
– Мне… мне всё равно, - еле слышно пробормотал он, а девушка пожала плечами, несколько озабоченно посмотрев на него и подавшись вперёд, поспешив измерить температуру его тела с помощью прикосновения губами ко лбу, откинув в сторону длинную чёлку.
Нет, с ним всё хорошо, кажется… тогда почему он такой неразговорчивый? Это немного странно… он вроде бы хотел что-то сказать ей, снова приоткрыв пухлые губы, однако передумал, опустив глаза, а затем и голову. Сакура сделала вид, что ничего не случилось, улыбнувшись и поцеловав его в покрасневшую щёку, отбежав обратно к холодильнику. Еды было много: и мать многое оставила перед отъездом, и день назад Сакура что-то приготовила. Достав рис и что-то ещё, девушка поставила всю еду на плиту, принявшись её разогревать и осторожно помешивать.
Что такое с Монаэлем? Девушка не хотела у него спрашивать: может быть, у него просто нет настроения после того, как вчера испортили его праздник? Покосившись на демона, девушка увидела, как он снова напевает что-то на латыни себе под нос. Причём песня всегда была одна и та же, да и мотив… нужно было бы спросить у него, что это за песня, однако девушка не решалась, лишь улыбнувшись и принявшись слышать бархатистый голос демона, прикрыв глаза. Это было похоже на странную колыбельную. Да, именно на колыбельную, даже если её пел демон. Сакура бы хотела её услышать в полном исполнении, но демон, конечно, не решится исполнить её просто так. Усмехнувшись, Сакура снова покосилась на него – мотив был приятный и мелодичный, пусть даже с трудом верилось, что даже в аду есть свои колыбельные. Он закончил петь, опустив глаза, а Сакура сразу же отвернулась от него, принявшись раскладывать разогретую еду по тарелкам. Подав Монаэлю его порцию, она села напротив, принявшись за еду.
– Монаэль, - начала она, с аппетитом поедая рис, глядя на то, как Монаэль медленно принимается есть, - скажи, кто такой этот Асмодей? Откуда он? И почему он всё это время притворялся моим одноклассником? Зачем он пришёл на твой праздник? Его кто-то звал?
– Давай по порядку, - улыбнулся Монаэль, отмахнувшись. – Сначала расскажу тебе, кто он такой. Не так давно появился в аду, всего-то двести лет назад. Конечно, отец любит его – он исполнительный и требовательный, к тому же никогда не прощает грешников и не даёт им шанс, как я, например. Он демон похоти и разврата, почти такой же, как я, однако я не понимаю, чем он отличается от меня. Может быть, тем, что он настоящий демон. К тому же у него злое сердце… и оно у него есть… и вообще… - тут же Монаэль замолчал, опустив глаза, но затем снова возобновил разговор, кашлянув и прислонив ладонь к губам, прикрыв глаза. – Он притворялся твоим одноклассником потому, что так было нужно ему. Он, может, хотел поближе на тебя посмотреть… хотя не знаю, чем ты ему приглянулась. И вообще, после этого он раздражает меня, даже если… не важно. Не знаю, кто его звал. Мне думается, что он сам прознал про то, что будет происходить в этом подвале. Скажем так, я не сомневаюсь, что ему кто-то про это доложил, но подозрение у меня одно есть, конечно… сама знаешь, что демоны скрытные существа, вряд ли у кого-то что-то выведаешь, а есть один демон, который общается с ним довольно-таки… ну, неплохо. Уж очень они любят вместе проводить время с демоницами. Но не суть. Суть в том, что он пришёл для того, чтобы тебя убить, так как ты слишком много знаешь о нашем мире, в который попадёшь после смерти. Это не очень хорошо, ведь ни один грешник не должен знать правду о рае и аде, он должен только иметь некое представление об этом. Конечно же, и ты имела представление, но я думаю, что я разрушил все твои иллюзии, когда пришёл сюда. Ты действительно очень много знаешь, но это не отец послал его убить тебя, а он сам принял такое решение. Возможно, его подослал церемониймейстер. Не знаю, нужно поговорить об этом с Фурфуром. Я хочу сказать тебе, что пока тебе нечего бояться. Особенно тебе нечего бояться тогда, когда ты со мной, и вообще… в общем, сейчас Асмодея больше нет. Демона может убить только демон, вырвав ему сердце. Я бессмертен потому, что сердца у меня вообще нет, а потому демон, если захочет, никогда не сможет меня убить. С одной стороны, хорошо, когда у тебя нет сердца, да?
Сакура лишь приоткрыла губы, удивлённо глядя на него. Его рассказ поразил, да и вообще заставлял задуматься.
– Ну… а почему меня решили убить, да и вообще… - начала она, однако Монаэль лишь вздохнул:
– Сказал же – слишком много знаешь. Они этого не любят. Когда ты придёшь в ад, то встретишь там демона, который будет тебе задавать вопросы о твоём мире. А потом ты будешь рассказывать ему о том, как ты представляла ад на самом деле в своей голове… в общем, они не подумают, что у тебя столь богатая фантазия, что ты такое себе вообразила и это оказалось правдой. Сразу станет ясно, что я тебе это рассказал.
– Но я ведь не попаду в ад? – тихо спросила Сакура, всхлипнув.
– Все попадают в ад, - покачал головой демон, улыбнувшись. – Знаешь, после смерти человек попадает сначала в рай, а потом в ад, а затем в чистилище, чтобы посмотреть, как же там находятся души умерших. Обычно в аду и часа никто не выдерживает, но мы держим их гораздо дольше. Иногда грешникам везёт, и они попадают ко мне, но если бы они попали к Асмодею, например… о, Сатана, они к нему больше не попадут, и ими, скорее всего, будет заниматься Фурфур, так как на меня эту работу не повесят…
Сакуре почему-то стало грустно. Работу не повесят… значит, он уйдёт?
– Скажи, Монаэль, - тихо начала она, опустив голову. Тяжело было это говорить. – Ты ведь не уйдёшь?
– Что? – несколько недоумённо спросил он. – Но… кто будет заниматься грешниками в аду, да и вообще…
– А Фурфур? – едва ли не вскричала Сакура, всхлипнув и вытерев стекающую слезу тыльной стороной ладони. – Я не хочу, чтобы ты уходил, я…
Он вдруг вскочил с места, и Сакура даже испугалась столь резкого движения, повторно всхлипнув. Почему она не может сказать ему о том, как сильно любит? Всхлипнув, девушка опустила глаза, увидев, что демон встал перед ней прямо на колени, рядом со стулом и протянув к ней руки, схватившись за запястья. Сакура не боялась его, просто это казалось странным. То, что он встал перед ней на колени, ведь… он наверняка уйдёт, если ему будет нужно. Ведь не может он коротать с ней тут время, на земле, ожидая, когда она умрёт. Нет, всё будет иначе, Сакура точно знала. Опять всхлипнув, девушка стала гладить его волосы. Нет, она не хотела, чтобы он уходил, почему это обязательно? Словно в ответ на её мысли, демон вдруг улыбнулся и покачал головой, склонив её и прислонившись лбом к тыльной стороне ладони девушки, затем провёл по ней кончиком прямого носа и снова поднял глаза, коснувшись горячими губами нежной кожи. Нет, он не должен уходить, Сакура чувствовала, что он и сам не хочет, но…
– Сакура… - тихо начал он, опустив глаза и снова поцеловав тыльную сторону ладони девушки, касаясь её нежными губами. Девушка готова была закричать от тех чувств, которые её переполняли, но всё же не могла, лишь приоткрыв губы и наблюдая за демоном. – Если ты не хочешь… то я никуда не уйду. Знаешь, как это бывает? Человек продаёт свою душу демону…
– Только не говори, что я поступила так же, - улыбнулась Сакура, снова погладив его по волосам, с нежностью поцеловав в макушку.
– Нет, - он усмехнулся, покачав головой и вновь целуя её руку, взяв за запястья гораздо осторожнее. – Всё как раз наоборот - это я продал тебе свою душу.