Шрифт:
Действующие лица
Андрей Голубев.
Наташа Голубева, его жена.
Акт первый
Действие начинается с протяжного, нетерпеливого звонка в квартиру Голубевых. У Голубевых трёхкомнатная квартира, однако на сцене мы видим только одну спальню. В спальне темно, сейчас около одиннадцати вечера. На звонок никто не спешит. Еще раздаются звонки – короткие, длинные, игривые, сердитые. Никто не отзывается. Слышно, как ключом открывают замок.
Голос Андрея (из прихожей, подчеркнуто нежно).Наташенька!
Молчание.
Голос Андрея. Наталья, ты где – ты дома, Наталья?
Никто не отвечает. Входит Андрей – коренастый, невысокого роста, ему сорок семь лет. Несмотря на полноту и некоторую рыхлость тела, он молодцеват, подтянут, на нем элегантный расстегнутый
Андрей (про себя, мрачно).Фу, чёрт... (Бросает на тахту шляпу, плащ, подходит к телефону. Из кармана пиджака достает крошечный блокнотик, находит нужный номер. Поднимает трубку – сигнала нет. Постучал по рычагу, тряхнул аппарат – оказывается, телефон отключен. Поднимает с пола вилку, втыкает в телефонную розетку. Снова поднимает трубку, садится на стул, набирает номер).Это больница? Алло! Это хирургическое отделение? Беспокоит отец Алёши Голубева, третья палата. О, добрый вечер, я вас не узнал. Да, завтра забираем Алёшу. Сколько он пролежал? Сейчас скажу... Тридцатого июня случилось... Месяц и три дня. А я ищу свою супругу – жену потерял, – она сейчас не у Алёши? А не могла она так пройти, чтоб вы не заметили, а то ведь она у меня девушка юркая? Не могла? Все-таки я вас попрошу, спросите у Алёши, была ли у него сегодня мама? Спасибо. (Ждёт).Да-да! Уснул? (Смотрит на часы).Нет-нет, будить не надо. Извините за беспокойство. (Кладет трубку. Тут же по памяти набирает другой номер. Сухо).Привет, Вадим. Это Голубев. Я час назад был на твоем участке – балку так ни хрена и не смонтировали, а ты обещал. Ладно, не оправдывайся. Меня завтра в первой половине не будет, я приеду к двум – вот прошу, чтобы к этому времени балка стояла на месте. Это во-первых. А во-вторых, скажи, пожалуйста, моя жена не у вас? И не было? Спроси-ка Ольгу, она не в курсе, где может быть Наташа. (Ждёт).Здравствуй, Оля. Да нет её дома. Ну, нет её дома... Когда она звонила? Не знаю, значит, она не из дома звонила... А что ты так грубо со мной разговариваешь? Вадим, что ли, нажаловался – житья не даю! Так я и себе не даю – сейчас, что он, не понимает? Что – не в этом? А в чём? Да брось ты, я же чувствую, что в этом! Алло! Алло! Фу, чёрт! (Бросает трубку).Фу, чёрт!! (Сидит мрачный, насупленный, злой. Но вдруг поднимается и левым плечом делает какое-то странное, резкое движение, как бы стряхивая, сбрасывая что-то со спины. Повторяет несколько раз – и почти сразу успокаивается. Будто вправил вывих. Тяжесть, тревога с лица сходят, и уже в другом настроении – ловко, энергично – снимает с себя пиджак, вешает на спинку стула, снимает галстук, снимает рубашку, аккуратно набрасывает её поверх пиджака. Оставшись в майке, снова поднимает трубку. Добродушно, вальяжно).Диспетчерская? А это Голубев. Как цемент – разгружаем, не разгружаем? (Поднимает телефонный аппарат, и вместе с аппаратом направляется к двери).А бетончик дали на третью насосную? Ну я же просил. Ну, братцы, так нельзя – я что, должен на лбу у вас высекать свои просьбы или как? Немедленно пошлите туда бетон. И запиши, пожалуйста, в журнал: завтра, в первой половине, меня не будет, поеду за сыном в больницу. Машину за мной прислать не к восьми, как обычно, а к десяти утра. (Уходит).
Телефонный шнур очень длинный – он долго разматывается, разматывается, пока наконец не вытягивается в струну. Слышно, как в ванной начинает литься вода. И тут вдруг резким ударом изнутри распахиваются дверцы вместительного встроенного шкафа. Из шкафа – мрачная, непричесанная, худющая, в длинном, до пола, халате – вылезает жена Андрея Наташа. Ей сорок два года. Взгляд у неё исступленный, мутный, дыхание прерывистое, нервное. Пошатываясь, она направляется к креслу и зловеще усаживается, подобрав под себя ноги. Её знобит, она вжимается в спинку кресла. В ванной перестаёт литься вода.
Андрей (входит до пояса голый, он помылся, вытирает шею полотенцем. Замечает в кресле Наташу).О!
От звука его голоса Наташа вздрагивает.Где ты была? Наташа прячет лицо.Наталья, откуда ты взялась? Наташа молчит.
(Замечает раскрытые дверцы встроенного шкафа. Настораживается).Тю-тю-тю-тю... Ты что... ты что, сидела в шкафу?
Наташа молчит.
Андрей. Наташа?
Наташа приподнимает голову – кажется, сейчас она скажет что-то злое, яростное, но вдруг расслабляется, роняет голову.
Андрей (грустно).Опять выпила? Выпила, я спрашиваю? Ну что же ты делаешь – нам завтра Алёшу забирать из больницы. Сколько выпила, много? Ну, сколько рюмок?
Наташа втягивает голову в плечи – острыми, худыми плечами она как бы старается заткнуть уши, чтобы не слышать голос Андрея.
Андрей (горько).Ну ладно – выпила и выпила. Ничего страшного. Раньше я выпивал один, теперь будем выпивать вдвоём. А там, глядишь, и Алёша присоединится! Прекрасно! Только в следующий раз в шкаф не забирайся. Ты что там делала, спала, что ли? Плакала? (Пожимает плечами).Кто же теперь за баранку сядет, когда будем из гостей возвращаться, а? Алёша теперь не помощник, ты пьёшь. Придется ездить в гости на общественном транспорте! А машину вообще загоним, зачем нам сейчас машина? Душ включить? Включить душ, я спрашиваю, – чтоб ты маленько пришла в себя? (Тормошит её за плечо).Наташа?
Наташа (пронзительно вскрикивает).Не надо!
Андрей (отпрянув).Что не надо? Душ не надо или меня не надо? Что не надо?
Наташа сгибается, скрючивается, сжимается и в такой позе застывает – лица не видно.
Андрей (глядя ей в спину).Ой, Наталья, Наталья, – с тобой хорошо, когда всё хорошо. А беда пришла – сразу раскисла. Я не знаю, что с тобой делать? Не убрала ни черта. Когда ж ты уберёшься? Нельзя же Алёшу привозить в этот... Каждый день тебе внушаю, внушаю... Хватит, хватит – месяц уже прошел!.. Хватит убиваться, хватит пить, этим Алёше не поможешь! Слезами обратно руки не приклеешь. Всё, нету у нашего Алёши рук. Что делать?.. С этим теперь надо жить, работать. И думать о будущем. Из трагедии не надо делать трагедию – она уже и так есть, уже поселилась в нашем доме! Наоборот, надо как-то... (Разводит руками).Сегодня звонили из Алёшиного института. Интересовались. Я сказал, будем переводить на заочное отделение. Ты решила, какую комнату мы выделим Алёше? Сама же кричала, что ему нельзя оставаться в своей комнате? А гитару почему не унесла? Мы же договорились: подарить или вообще выбросить. Я считаю, Алёше надо эту комнату. Ты согласна?
Наташа не отзывается.
Андрей. Тут ему будет просторно. Балкон. Много света. Телевизор сюда поставим. Ты слышишь, что я говорю? Ты вот увлекаешься... А я сегодня, между прочим, провернул очень хорошее дело для Алёши. Вдруг мне стукнуло. (Ткнул пальцем себе в лоб).Город-то большой, значит, наверняка должны быть люди в таком же положении, как Алёша. Послал своего главного механика в горсобес – точно! Три человека обнаружилось. (Садится на низкий стульчик).Механик выписал адреса и пошел к ним. Один парень ещё молодой, тридцать два года, закончил университет в Киеве, истфак, живёт с мамой. А два товарища – в годах, инвалиды войны. У них семьи, дети, внуки. Так что все нормально, живут люди! Алёшка оклемается маленько, надо будет его с этими товарищами познакомить – для взбодрения духа. А пока механик – по моей просьбе – перечертил у них кое-какие приспособления. Например, ножной переключатель телепрограмм. Чтобы не рукой, а ногой. Ногой нажал (показывает),и всё. Теперь будем добывать кнопочный телефон – механик рассказал: у одного такой аппарат стоит дома, очень удобно. Можно взять карандаш, или палочку в зубы – тык-тык, тык-тык (показывает как),и номер набран. А трубка вмонтирована в такой вертикальный кронштейн – ухо приложил...
Наташа (вскрикивает).Дьявол! Заткнись!
Андрей. Что? (Оскорбленный, встает со стульчика).Кто дьявол? Я дьявол? Ну, спасибочки, Наташенька. Слово какое-то старинное выкопала. Ты даёшь! Себя не видишь. (Переходит в наступление).Зачем ты телефон выключила? Я тебе целый день звонил, как дурак! Хотел предупредить, что задерживаюсь! На стройке у меня завал! Три объекта надо спихнуть до первого. Даже не поинтересуешься, как у меня, что... Нашла дьявола. (Со злостью выдвигает ногой из-под большого стола журнальный столик с чашками).С кем ты пила? Кто был? Кто-то приходил?
Наташа не отвечает.
Андрей (сердито).Какой тебе душ сделать – холодный или горячий? Я сделаю горячий. А потом ты холодным ошпарься! Понятно? Обязательно холодным потом ошпарься! Сразу придешь в себя. (Прихватив плащ и шляпу, выходит).
Оставшись одна, Наташа вялым движением достает из кармана халата сигареты и зажигалку. Выпрямляется в кресле, закуривает. Лицо у неё сейчас жёсткое, холодное, во взгляде недобрая, брезгливая решимость.