Наедине со всеми
Шрифт:
Наташа. О господи!
Андрей. Я понимаю, я сейчас говорю глупости, мелочи... Но я имею в виду, что всё, всё будет, как ты захочешь. И по мелочам и не по мелочам. Машину ты когда-то просила переписать на твоё имя – пожалуйста. Всё, как скажешь. И не когда-то, а вот с этой минуты. Можешь составить... Ну, я не знаю... Список условий, при которых ты согласна со мной жить. И я всё, по пунктикам, всё исполню. Будешь только галочки ставить...
Наташа. Замолчи! Какой у тебя гнусный язык... (Передразнивает).«По пунктикам», «галочки»!
Андрей. Ну извини! При чем здесь язык? Какой уж есть! Но я тебе даю слово: будет всё, как ты захочешь!
Наташа. Я хочу, чтоб ты отошел...
Андрей. Наташа, нет.
Наташа поворачивается, решительно направляется к двери.
Андрей (догоняет,
Наташа поворачивается, подходит к столу, берет сигарету.
Андрей (идёт за ней).Наташенька, да? Да? Десять дней? Да?
Наташа щелкает зажигалкой.
Андрей. Всё! Да! То, что ты закурила, принимается за знак согласия! Можно принять за знак согласия? Всё, принимаю за знак согласия! И ставлю чайник, да? Ставлю чайник? Всё, ставлю чайник! (Выбегает).
Наташа тут же гасит сигарету, открывает шкаф, быстро забрасывает в сумку необходимые вещи, срывает с вешалки пальто и устремляется к двери. В дверях сталкивается с Андреем.
Андрей. В чём дело? Мы же договорились – десять дней! Я поставил чайник!
Наташа. Дай мне выйти.
Андрей. Не-ет! Нет! Нет! (Бьет себя кулаком по голове).Нет! Нет, нет, нет, нет, нет!..
Наташа. Прекрати истерику!
Андрей умолкает.
Наташа. Разденься!
Снимает шляпу, плащ – бросает на тахту.
Наташа. Сядь! (Кивнула на кресло). Андрей смиренно садится.
Наташа (стоя перед ним).Тебя что волнует – что я ухожу, а ты остаешься в квартире? Можешь не беспокоиться, мне есть где жить с Алёшей...
Андрей. Ну при чем это?
Наташа. Я бы здесь все равно не могла. Я буду жить у Олиной мамы, она уехала к сестре в Ленинград, на всё лето. Оля даёт мне ключ... Я с ней говорила, перед твоим приходом. Я предвидела, что ты не уйдешь.
Андрей. Нет.
Наташа. Что – нет?
Андрей. Ты будешь здесь.
Наташа. Я не могу здесь. Я не могу сюда привозить Алёшу, я ненавижу эту квартиру и тебя вместе с ней! Я не могу вас видеть рядом...
Андрей. Ну зачем ты? Я знаю, что надо сделать, чтоб всё было хорошо.
Наташа. Да ты сам не вынесешь. Я все время буду тебе напоминать. Чуть что.
Андрей. Наташа, я знаю, что надо сделать, чтоб всё было нормально.
Наташа. Нормально не может быть.
Андрей. Может.
Наташа. Не может! Это не уладишь... Как ты привык всё улаживать. Я не могу вас видеть вместе, понимаешь? Я не могу взять и переступить... Как будто ничего не случилось. И шагать дальше с тобой под ручку!
Андрей. Наташа, я знаю, что надо сделать, чтоб всё было хорошо.
Наташа. Сейчас ничего нельзя сделать.
Андрей. Можно.
Наташа. Нельзя!..
Андрей. Ну тогда убей меня. (Кричит).Убей меня! Или поверь, что я знаю, что надо сделать, чтоб всё было хорошо!
Наташа. Ну, что надо сделать... Что ты можешь сделать, господи?
Андрей. Я сейчас всё могу, Наташа!
Наташа. Ну что, что?
Андрей. Я уйду с работы.
Наташа. Не поняла!
Андрей. Я с работы уйду! С моей работы. Потому это все плохое в нашей жизни идёт от моей работы. Вся гадость, всё враньё! А теперь я уйду. Совсем.
Наташа. Ты никогда не уйдешь!
Андрей. Наташа, уйду.
Наташа. Ты?
Андрей. Я! И не просто уйду, а никогда в жизни больше не буду начальником. Ни большим, ни маленьким, никаким. И все будет у нас нормально.
Наташа. Нормально...
Андрей. Да, нормально! Я же знаю, в чём дело, я же понимаю. Мне нельзя... С моим характером – быть начальником. Я не могу, я не умею... Я не в состоянии быть и начальником и человеком. У меня не получается, я сейчас это окончательно понял!
Наташа. Сейчас – это когда?
Андрей. Сейчас – это сейчас, вот сейчас. (Поднимается с кресла).Ты же не знаешь, что со мной происходит... И сейчас и не только сейчас. Я уже несколько лет очень больной человек. Да-да, Наташа, что ты так смотришь? Я очень больной человек. Я не могу точно назвать свою болезнь, но дело доходит до жути. По существу, я сейчас... Не совсем нормальный. Всего боюсь. Если я, например, узнаю, что в райкоме или где-то было совещание, а меня не позвали, я уже начинаю нервничать, беспокоиться, переживать. Что бы это значило? Где я допустил промах? Кому не угодил? Я уже теряюсь в догадках, я уже никого не хочу видеть. Вечерами боюсь выключить телефон... Вдруг я понадоблюсь, а меня не найдут. Меня должны находить сразу... Я должен быть всегда на месте! А в отпуск как я ухожу? Это для меня мука, уйти в отпуск. Я боюсь отсутствовать. Я должен всегда присутствовать! Если бы не ты, я бы вообще в отпуск не ходил. А чем голова моя занята... Часами, сутками, месяцами, годами? Это страшно... Если бы записать мои мысли. Да там просто нет мыслей. Там кошмар. А как я вечно чего-то жду. Что меня снимут, подсидят. Потому что снять меня могут в любой день... Меня в любой день есть за что снять. Я же за двадцать лет ни разу – ни в один год, ни в один квартал, ни в один месяц... Нормально, честно план не выполнил. Хоть какой-то, хоть маленький, но мухлёж всегда был. А если буду по правде, оставлю план невыполненным два, три, четыре раза – меня тоже снимут. Если захотят. Чтобы меня снять, требуется только одно – чтоб кто-то этого захотел. Больше ничего не надо. Поэтому я все время что-то делаю, стараюсь, соображаю – чтоб ни у кого не возникало такого желания. Всё время слежу, чтоб меня не переехали. Поэтому держусь за Щетинина. Для устойчивости. Всё время помню: одному нельзя – сдунут, как пёрышко. Все время помню: кресел меньше, чем желающих сидеть в них. А что мне снится по ночам? Кто мне снится, ты знаешь? Мне все время снится Щетинин. Щетинин на работе, Щетинин по телефону, Щетинин дома, Щетинин во сне... Будто на свете не один Щетинин, а тысяча Щетининых. Щетинин сидит не у себя в кабинете, а у меня в голове... У него кресло, у него стол, у него кровать у меня в голове! А когда я бываю собой доволен? Когда мной доволен Щетинин. А когда Щетинин бывает мной доволен? Когда во имя процветания треста я иду на какую-нибудь авантюру, но при этом его не замешиваю, беру всё на себя. Тогда он просто от меня в восторге. И я тогда тоже сияю, дурачок. А как я курить бросил? Ведь сколько раз бросал – и не мог. Воли не хватало. А тут Щетинин бросил курить, и сразу воля нашлась, не курю уже год! Ему не нравилось, что на совещаниях дымят, и я подал пример. Теперь все бросили, у нас трест некурящих! А как я вообще к себе отношусь? Ты меня часто упрекаешь: я без чести, я без совести, я без жалости. Это неправда. У меня все есть, Наташенька, и честь, и совесть, и доброта... Весь набор. Но это именно набор, как бывает набор инструментов. Надо быть умным – я умный, надо быть дураком – я дурак, надо быть слепым – я слепой, надо быть глухим – я глухой. Я могу быть любым, всяким, каким надо! Что требуется, то вытаскиваю из души. В зависимости!.. Ради дела... Ради дела! Я же радуюсь, когда мне удается обмануть, схитрить. Радуюсь! Я же тогда, в тот вечер, пошел к Никитиной на новоселье в прекрасном настроении – дело сделал, липовых двадцать тысяч выбил, закрыл квартал! Спихнём недостроенный объект и идем в ресторан праздновать победу! Я же считаю дурачками, идиотиками людей, которые упираются, не хотят, сопротивляются. Я же считаю, что они не просто так – у них своя выгода. Мне выгодно врать, а им выгодно правду говорить! Я же в душе убежден, что все люди – хитрые, а кто не хитрый – тот дурак! Почему я Вадима, Олиного мужа, не люблю? Он делает, как я ему велю, но морщится, не хочет, душа не принимает. А я хочу, чтоб он был, как я. И я этого добиваюсь и, похоже, скоро добьюсь! Чтоб был, как я, раз работает со мной! А я, вот он я... Портрет начальника, который закрыл квартал!.. А как я к тебе отношусь?
Наташа. Не надо!
Андрей. Почему не надо? Сейчас все надо! Надо! Я же знал, я же догадывался, что ты тогда вечером пошла к Кузьмину. Меня пот прошибал, меня колотило, но я молчал! Тоже, как и ты, боялся спросить, уточнить, надеялся, что, может быть, как-нибудь этого не было! Закрыл глаза!
Наташа. Андрей, не надо!..
Андрей. Надо, надо! Я не человек, я похож на человека, но я делаю вещи, которые человеку делать нельзя даже под дулом пистолета! Но теперь – хватит! Всё! Я не хочу больше... Раз так... Раз такой ценой...