Наемница для Принца
Шрифт:
— Так что прекратите обвинять меня в этом, — грозно сдвинула брови матушка, — лучше ответьте мне, как наемники из пустынь смогли пробраться в столицу. Перед началом испытаний стража перевернула все и не нашла ничего. А тут шесть участниц подверглись нападению, а одна чудом его избежала, сражаясь с хищными растениями. Как вы думаете, кому придется писать матери погибшей девушки? Ни кому-то из вас, а мне, как организатору этого этапа отбора невест. И если вы сейчас мне скажете, что я такого не делала. Да, не делала, в свое время я ночь проспала в гробу с мертвяком, а нынешняя Королева убегала от гномов, прихватив с собой яйцо психила. Думаете, нам было проще или менее опасно? Нет, это я постаралась обезопасить их по полной, и не отправлять за пределы хорошо охраняемых земель семей Орвик, Флаур и Василог. Девушки были под наблюдением, и боевые группы следовали по пятам. Пятерых это спасло от верной смерти, одной, увы, не повезло. На ней не было даже самого захудалого артефакта, который дал бы спасительные секунды до прибытия отряда. И если после всего этого вы только посмеете заикнуться о нашем подстроенном испытании, я вам лично оторву вашу голову и насажу на городские ворота. Даже Леди Флаур, обвиненная в весьма тяжких преступлениях, отделалась только испугом в собственном лесу. Я старалась обезопасить всех. Ничего серьезнее иллюзий там быть как раз не должно было. Прости, родная, тебе достались настоящие растения. Они все без исключения королевские невесты, и должны охраняться, а не подвергаться смертельной опасности. Так что вопрос к вам, господа, кто именно отсюда рассказал наемникам, куда переместили девушек!
Зал притих и стыдливо отводил глаза от белой простыни на полу и рыдающих навзрыд красавиц. Все прекрасно понимали, о самом испытании знали только люди семьи Орвик, и если фактическая Королева преступного мира соизволила наорать на всех дворян, то дело тут нечисто. Слишком подозрительное нападение было. Даже я, не видевшая ничего на экранах, могла за минуту нарисовать в голове картину всего произошедшего.
А произошло на самом деле ужасное и непоправимое. Среди знати стоял предатель. И этот кто-то, в отличии от той же Королевы Ларасары или Герцога Флаур, действовал не в интересах страны. А просто получал деньги себе в карман от пустынников, сливая им информацию и государственные тайны. Это было уже вдвойне страшно, ведь сейчас перед нами только самые родовитые и важные люди нашей страны стоят.
Если сейчас среди них окажется предатель, то эффект от этого будет сродни государственной войне за престол. Из-за такого в королевской семье нашей страны редко можно встретить несколько детей. Если только с огромной разницей в возрасте. Пятнадцать, а то и все двадцать лет.
Предатель, причем в самой верхушке страны. Считай в ее сердце, это же уму непостижимо. Это страшно. Ладно воевать между собой, но не на чужую сторону. В таком случае, ты сам собственными руками уничтожаешь память о собственной семье и родине. Закапывая и хороня своих славных предков под тоннами непросветного гранита.
Если сейчас хоть кто-то попытается дернуться, я прекрасно понимаю, ему не уйти. Не только стража, его сами люди растерзают. Это вызывает ужас. К детям у нас всегда относились аккуратно и чутко. Дети — это наше самое огромное достояние и ценность. И совершенно не важно, дворянин он или крестьянин, в первую очередь это ребенок. По меркам многих, и мы здоровые на вид девицы, будем детьми для родителей и родственников, для всего старшего поколения.
Уничтожая детей, мы можем потерять наше собственное наследие, ставя на край вымирания всю страну. И если сейчас среди присутствующих есть тот, кто готов поступиться этим правилом, думаю он не жилец. Его не будет судить суд. Как и говорила матушка, ему прямо тут оторвут голову и повесят ее на воротах. Чтобы все знали предателя нашей страны.
И согласны с таким решением будут абсолютно все, даже родственники преступника. Конечно, если они сами не замешаны. Тогда в этом случае они попытаются просто сбежать, увидев такое предупреждение. Правда им это не удастся, первый же преступник приволочет покалеченные тела стражникам и еще благодарность за это получит.
Уже не раз и не два такое происходило. Но старые семьи все продолжают плодить в своих стенах глупцов, возжелавших славы и богатства в другой стране. Возможно, тут виновата людская алчность, или воспитание, или власть, что начала прогнивать с самой ее верхушки. Об этом рассуждать не мне, а верховному богу. Наша задача совершенно проста, организовать встречу предателя с богом.
По лицам всех присутствующих в зале я могла сделать предположение, что в их головах блуждают плюс-минус похожие мысли. Теперь все с напряжением ждали, когда же хоть у кого-то сдадут нервы. Но все стояли, и только подозрительно косились на соседей.
— Я так понимаю, предателя тут нет? — подняла я глаза на матушку.
— Нужно проверить, кто покидал зал после начала испытания, — правильно поняла она мой тонкий намек, — думаю, сейчас стоит заняться делами.
— Чем вам помочь, Леди Орвик? — тот же самый мужик теперь выглядел решительным попугаем.
— Для начала, проследите, чтобы всех девушек доставили в их комнаты под охрану, — мама казалась слишком хмурой, — дорогая, прости, но ты тоже теперь под замком в комнате.
— Хорошо, — спорить на глазах огромной толпы не имело смысла.
— Надеюсь, остальные не будут противиться? — ореховые глаза переместились на девушек.
— А как же я? — Сасар с припухшими от слез глазами смотрела на маму.
— В комнату и ее, — скомандовала любимая родительница.
— Что потом? — кто-то из дворян уже медленно поднимал девушек на ноги.
— Найдите Алауди, — так папин друг тоже тут, — он должен был следить за залом из вне.
— Мадам, боюсь дела плохи, — от дверей раздался полузадушенный шепот.
— Николетт, — кивнула на дверь матушка.
Кивнув ей в знак согласия, выдернула из голенища сапога кинжал и медленно приблизилась к двери. Теперь я понимаю, что так испугала славного Лорда. Половина коридора была залита кровью стражи. А у самой двери лежало тело нашего мага.
Осторожно присела на корточки, и, стараясь не тревожить его лишний раз, постаралась нащупать пульс. Вздохнув, перевела дыхание. Пульс был, слабый, но был. А значит наш маг выкрутится, если уж с того свету возвращался, тут и подавно выкарабкается.
— Врача, — закричала я, — он жив, но без сознания.
— Посторонитесь, — ко мне подбежал пухлый медик, — замечательно, сердцебиение стабильное.
— Уводите девушек, — мама совсем нахмурилась.
— Дамы, пойдемте, — кто-то попытался растормошить девушек.
— Думаешь, это хорошая идея? — смотрела я в потемневшие глаза матери.
— Оставь кинжал, — тихо проговорила мама.
Послушно кивнув, вложила в ее тонкую кисть столь же изящное лезвие. Похоже мама и так знала кто тут, и на чьей стороне. Живым отсюда не уйдет никто из причастных к смерти девушки. Наверное, это и к лучшему. Не стоит невестам видеть весь остальной кошмар.
— Убей того, что ведет Флаур, — на грани слышимости прошептала мне мама.
— Будь осторожна, — и резко развернувшись, поспешила к невестам.
— Кто из нас отчислен? — нервно рассмеялась миловидная Баронесса.
— Вы, собственно говоря, — пожала плечами мама, — раз спросили.
— Замечательно, — девушка облегченно вздохнула, — не хочу тут больше оставаться.
— Тогда этап завершен полностью, — мама кивнула, — номер пять и номер двенадцать выбыли.
Мы все дружно начали пробираться по залитому кровью коридору. Да что же тут такое произошло. Не поверю, что Алауди в одиночку не смог остановить пустынников. Да они с папаней по пьяной лавочке еще и не так махались. А тут словно он рядом стоял и смотрел, пока стражу на лоскутки кромсают. Или это так и было?