Наемник переродился на планете женщин! Или кратко: Хамелеон. Том 2
Шрифт:
— Я рада, что ты в порядке. Что до Лисицы, уверена она получит наказание. Рано или поздно, — последнее Охотница будто пообещала ему. Даже забавно: Охотница против Лисицы. Не хватает «Суки», точнее собаки для полноценного мультипликационного мультфильма «Лис и охотничий пёс», так может Старс сойдёт?
— Ты сама-то как? — разглядывал Димка её тёмные круги под глазами, что были чернее обычных.
— Переживала. Две недели прошло, боялась, что тебя похитят, — призналась она.
Он тяжело вздохнул. Наверное, пришло время для того самого непростого разговора.
— Снежан, ты помнишь наш разговор
— Про то, чтобы я оставила тебя в покое? — спросила та, стараясь не показывать эмоций.
— Да, — он не кивал. Сидел спокойно, в одной позе. Сосредоточен, серьёзен, уверен в себе. — Тебе пора отпустить меня во взрослую жизнь. Не перебивай, — предупредил он её, когда та хотела уже начать поднимать волну возмущения. — Сама посуди. Сегодня я пережил встречу с преступницей, при том отнюдь не простой. Без твоей помощи. А до этого сбежал из плена Седовласой. Без твоей помощи. Перед этим избежал продажи в рабство. И тоже без твоей помощи. Все три эпизода случились, когда тебя не было рядом. Могут быть и другие, ты же не можешь привязать меня к себе и не отходить ни на секунду. Подобное неосуществимо, а значит рано или поздно у меня будут случаться неприятности. Я готов к ним. И поверь, даже если со мной что-то и случится, в этом не будет твоей вины, что не усмотрела за глупым младшим братцем. Понимаешь? — он уже добрее улыбнулся. — Живи для себя. Твоя опека мне больше не нужна.
Снежана молча сунула в зубы сигарету. Не моргая, чиркнула зубчатым колесом зажигалки у кончика. И сделала затяжку. Затем устало, как-то обречёно произнесла:
— Ты вырос.
Димитрий хотел улыбнуться, только вот Снежана продолжила:
— Но всё ещё наивен. — её взгляд серых глаз показал свой истинный холодный облик. — Седовласая тебя найдёт. Я в этом абсолютно уверена. Не отрицаю, в первый раз тебе удалось сбежать, но чуда дважды не случается. Я не готова тебя потерять. Более того, не я одна решаю за твою судьбу, братец. Ты слишком расслабился в Америке.
— К чему ты клонишь? — совсем немного прищурил Димитрий взгляд, туманно догадываясь о сути.
— Семья потребовала вернуть тебя в Москву, — ледяным тоном ответила Снежана. — Я пока что не глава, и подчиняюсь приказам матери. Да и твой отец весь мозг вынес о своём дорогом сыночке. Соскучился. Это он ещё не в курсе про твои похищения.
— Никто не должен быть в курсе, — сухо произнёс Димон, понимая, что совсем позабыл про имеющуюся семью в Российской Империи! Это что получается, его домой хотят вернуть? Домой… Какое чужеродное слово. Стоит подумать и становится тоскливо как-то. Ему придётся сутками прикидываться пай-мальчиком? Если здесь он ещё готов был эпизодически притворяться, да и то в пределах разумного, дабы не стошнило, то дома носить подобную маску ежедневно… Что-то не хочется. К тому же, у него нет никакой тяги к людям, считающимся в этом мире его семьёй. Чужие они ему.
— Не хочу домой, — сказал он честно, как есть.
— Это не тебе решать, брат, — стряхнула Снежана пепел в хрусталь. — Билеты куплены. Сопровождение на месте. Ты же видел тех бугаек у входа? Сейчас они в подчинении матери. А её приказ был однозначен — твоё возвращение домой… — её телефон завибрировал. Вынув из кармана, она хмыкнула: — Мать звонит. Легка на помине, — и, приняв вызов, произнесла:
— Слушаю. Да. Он со мной. Здравствуйте, дядя Михаил. Всё хорошо. Да, сейчас передам, — она взглянула на Диму и протянула трубку, тихо добавив: — Твой отец. Хочет поговорить.
Юноша взял телефон и, не став прикладывать к уху, включил на громкую связь, положив на чайный столик:
— Алло.
— Здравствуй, сынок, — раздался обеспокоенный, при этом радостный мужской голос. — Не звонишь папе, совсем про меня забыл в своей Америке! Я же скучаю! И тётя Марина тоже! Ты вещи собрал? Мы все тебя ждём! Я приготовлю твой любимый пирог. У нас бутик открыли новый, скатаемся по вещичкам. А! Чуть не забыл! Я взял нам билеты на театральный спектакль из Китайского Царства! Тот самый из Шэньчжэня, твой любимый. Они будут всего четыре дня в Москве, представляешь? Папочка всё устроил! Ну чего ты молчишь, зайчик?
Димон смотрел в одну точку. Было не по себе. Сложно описать чувства, что он испытывал в этот момент. Это не был стыд за поведение «отца». В этой вселенной тот как раз-таки нормален. Это Дима другой. Сколько заботы было в голосе этого незнакомца, даже жаль его. Ведь Димитрий уже придумал план, как избавится от семейных уз. Но для этого нужно немного потянуть время. Конечно, он может послать всех и всё к чёрту. Прямо сейчас по телефону. Нагрубить «отцу», Снежане. И уйти. Однако в этом случае придётся раскрыться как мутант. Вряд ли те две телохранительницы позволят золотому сыночку покинуть квартиру.
— Здравствуй, отец, — с официозом произнёс Димитрий, чем удивил как старика, так и Снежану. — Есть некая загвоздка. Я не смогу прилететь домой в ближайший месяц.
— П-почему? — удивлённо проговорили в трубке.
— Есть три причины, — уверенно произнёс юноша, чем снова удивил Снежану. — Готов ли ты выслушать их и подумать над моей просьбой повременить с отъездом в Москву?
Послышалось шебуршание. Наверное Михаил перекладывал телефон поудобнее, дабы не пропустить ни единого слова от любимого сына.
— Рассказывай, сынок, конечно я выслушаю!
— Первая причина не самая важная, я завёл отношения с женщиной.
— Сынок… Это правда? Господи Боже! Как я счастлив!
Димка удивился, не ожидав столь бурного ответа: «Что за странная реакция от этого мужика? Неужели у прошлого Димитрия были с подобным проблемы? А что я, вообще, знаю о нём? Вся информация была только со слов Снежаны…» — он перевёл взгляд на сводную сестру, та сейчас была схожа с восковой фигурой. Буквально жизнь в глазах застыла. А с ней то что?
В динамике радостный мужской голос продолжал:
— Я уже и не думал, что этот день настанет! Конечно оставайся в Америке! Но обещай, что познакомишь нас, договорились?
— Л-ладно, — почесал юноша щеку, всё ещё находясь в неком замешательстве.
Снежана же поднялась из кресла, подошла к барной стойке, наполнила стакан коньяком до краёв и выпила до дна. Затем повторила.
— А что с учёбой, сынок? Снежана говорила, ты собирался переводиться в Москву, передумал?
— Пока буду учиться в Манхэттене, — ответил он, наблюдая за сводной сестрой. — Думаю, это не так важно, как любовь, да, отец?