Наемник
Шрифт:
Никто им не верил. Никто не верил ничему, что говорило им правительство. Они не верили ни в дружбу между народами, создавшими Кодоминиум, ни цифрам голосов на выборах, ни чему другому.
Он достиг клетки собеседования. На трасти была та же форма, что и на охранниках, но на груди и спине серой спецовки были нарисованы по трафарету номера. Между неровно заостренных зубов этого человека зияли широкие пустоты, и когда он улыбался, его зубы показывали желтые пятна. Улыбался он часто, но в выражении лица не было никакой теплоты.
— Что
— Я не колонист, — настаивал Джон. Гнев его возрос. Сам-то трасти был не больше, чем арестантом. Какое право он имел так разговаривать? — Я требую разговора с офицером Кодоминиума.
— Один из Тех, да? — усмешка трасти исчезла. — Танит для тебя. — Он нажал кнопку и открылась дверь в противоположной стороне клетки. — Топай, — отрезал он, — пока я не позвал охранников. — Его палец угрожающе завис над маленькой консолью на столе.
Джон достал документы из внутреннего кармана своего френча.
— У меня назначение на Космическую Службу Кодоминиума, — сказал он. — Мне приказано явиться на Канаверальскую Погрузочную Станцию для транспортировки на лунную базу.
— Двига…а? — трасти остановился и его усмешка появилась вновь. — Дай мне посмотреть их. — Он протянул свою грязную руку.
— Нет. — Теперь Джон был более уверен в себе. — Я покажу их любому офицеру Кодоминиума, но вам их в свои руки не заполучить. А теперь вызовите офицера.
— Разумеется, — трасти не шевельнулся. — Обойдется в десятку кредиток.
— Что?
— Десять кредиток. Пятьдесят баков /долларов/, если у тебя нет кредиток КД. Не бросай на меня таких взглядов, малыш. Не заплатишь, отправишься на Танитский корабль. Может они там и разберутся, а может и нет, но ты опоздаешь с явкой. Лучше всего тебе сунуть мне чтонибудь.
Джон вынул двадцатидолларовую монету. — Это все, что у тебя есть? — раздосадованно спросил трасти. — Ладно, ладно, должно сойти. Он выбил на телефоне код и спустя минуту старшина в синей форме Космических Вооруженных Сил Кодоминиума вошел в клетку.
— Чего тебе надо, Смайли?
— Получил одного из ваших. Новый гард. Смешался с колонистами, — трасти засмеялся в то время, как Джон с трудом держал себя в руках.
Старшина с отвращением глянул на Смайли.
— Вам приказ, сэр? — спросил он у Джона. Джон передал ему документы, боясь, что он никогда не увидит их вновь. Флотский быстро просмотрел их. — Джон Кристиан Фалькенберг?
— Да.
— Благодарю вас, сэр. — Он обернулся к Смайли. — Отдай.
— О, он может это себе позволить.
— Хочешь, чтобы я вызвал десантников, Смайли?
— Господи, ну и сволочь же ты, — трасти вынул монету из кармана и отдал ее.
— Сюда, пожалуйста, сэр, — предложил флотский.
Он нагнулся поднять саквояж Джона. — И вот ваши деньги, сэр.
— Спасибо. Оставьте их себе.
Старшина кивнул. — Благодарю вас, сэр. Смайли, пощупаешь одного из наших людей снова и я направлю Десантников повидаться с тобой вне службы. Идемте, сэр.
Джон последовал за космолетчиком из куба клетки. Старшина был вдвое его старше и никто никогда не называл его раньше «сэр». Это дало Джону Фалькенбергу чувство принадлежности, ощущение, что он нашел что-то, что искал всю свою жизнь. Даже уличные банды были для него закрыты, а друзья, с которыми он рос, всегда казались частью жизни кого-то другого, не его. Теперь, за несколько секунд, он казалось нашел… Хотел бы он знать, что…
Они прошли через узкие выбеленные коридоры, затем на яркое флоридское солнце. Узкий трап вел к переднему концу огромного крылатого корабля, способного опускаться на Землю, плавающего у конца длинного пирса, где толпились колонисты и матерящиеся охранники.
Старшина коротко переговорил с часовыми Десантниками у офицерского трапа, затем четко отдал честь офицеру на верхней площадке трапа. Джон хотел сделать то же самое, но он знал, что в штатском честь не отдают. Отец заставил его читать книги по военной истории и обычаях воинской службы, как только он решил найти Джону назначение в Училище.
Неразборчивые звуки, издаваемые колонистами заполняли весь воздух, пока они не оказались внутри корабля. Когда люк закрылся за ними, последними услышанными им звуками были ругательства охранников.
Если позволите, сэр, в эту сторону. — Старшина вел его через лабиринт из стальных коридоров, герметичных переборок, лестниц, труб проводки и другого незнакомого оборудования. Хотя им управлял флот КД, большая часть корабля принадлежала Бюрперу и поэтому воняло. Не было никаких иллюминаторов и после нескольких поворотов по коридорам, Джон окончательно потерял ориентировку.
Старшина все вел его строевым шагом, пока не подошел к двери, которая ничем не отличалась от любой другой. Он надавил на кнопку в панели двери.
— Войдите, — ответила панель.
В каюте имелось восемь столов, но только три человека. Все сидели в одном углу. По контрасту с серо-стальными коридорами снаружи, каюта была почти веселой на вид, с картинами на стенах, мягкой мебелью, и тем, что походило на ковры. На противоположной от двери стене висел герб Кодоминиума — Американский орел и советский серп и молот, красный белый и голубой цвета, белые и красные звезды.
Трое держали стаканы со спиртным и сидели в расслабленных позах. Все были в штатском, не намного отличавшимся от одежды Джона, за исключением мужчины постарше, на котором был более консервативный френч. Другие были примерно ровесниками Джона, может быть на год постарше Джона, не больше.
— Один из наших, сэр. — Объявил старшина. — Новый гард затерялся среди колонистов.
Один из тех, кто помоложе рассмеялся, но офицер оборвал его резким взмахом руки. — Хорошо, шлюпстаршина, благодарю вас. Заходи. Мы не кусаемся.