Наемник
Шрифт:
Фалькенберг проснулся от тихого стука в дверь его комнаты. Он открыл глаза и положил руку на пистолет под подушкой, но не сделал никакого другого движения.
Стук раздался вновь.
— Да, — тихо откликнулся Фалькенберг.
— Я вернулся, полковник, — ответил Кальвин.
— Верно. Заходи. — Фалькенберг скинул ноги и натянул сапоги. В остальном он был полностью одет.
Вошел главстаршина Кальвин. Он был одет в легкий кожаный френч и брюки боевой формы Десантников КД. Из военного вещмешка на его плече выпирала полная чернота ночного боевого комбинезона. На
— Рад вас видеть, — сказал Фалькенберг. — Были ли какие-нибудь неприятности?
— Банда хулиганов попыталась что-то заварить, когда мы проходили через город, полковник. — По волчьи оскалился Кальвин. — Протянула недостаточно долго, чтобы установить какие-нибудь рекорды.
— Кто нибудь ранен?
— Ни одного такого, чтобы не смог уйти сам.
— Хорошо. Есть какие-нибудь проблемы в бараках перемещенных?
— Нет, сэр, — отрапортовал Кальвин. — Они их там не охраняют. Всякий, кто хочет убирается от благотворительности Бюрпери, им позволяют уходить. Без продуктовых карточек, конечно. Это были просто недобровольные колонисты, а не осужденные.
Слушая доклад Кальвина, Фалькенберг изучал вошедшего с ним человека. Майор Джереми Сэвидж выглядел усталым и намного старше своих сорока пяти лет. Он был тоньше, чем помнил его Фалькенберг.
— Так плохо как я и слышал? — спросил его Джон.
— Не сахар, — ответил Сэвидж на отрывистом диалекте, усвоенном им пока он рос на Черчилле. — Да этого и не ждали. Но вот мы и здесь, Джон Кристиан.
— Да. И слава богу. Вас никто не заметил? Люди вели себя как надо?
— Да, сэр. С нами обращались точно так же как и с другими недобровольными колонистами. Солдаты вели себя великолепно и неделя-другая тяжелых упражнений должна вернуть нас всех обратно в форму. Главстаршина говорит мне, что батальон прибыл в целости.
— Да. Они все еще в казармах Десантников. Это наше слабое звено. Джереми. Я хочу иметь их здесь, где мы контролируем, с кем они болтают и как можно скорее.
— Вам достались наилучшие. Я думаю, с ними будет полный порядок.
Фалькенберг кивнул. — Но держи глаза открытыми, Джерри. Будь осторожен с солдатами, пока не отчалит КД. Я нанял проверить для нас положение доктора Уитлока. Он еще не докладывал, но я считаю, что он на Хэдли.
Сэвидж понял взмах руки Фалькенберга и сел на единственный стул в комнате. С кивком благодарности он взял у Фалькенберга стакан виски.
— Не скупился с наймом экспертов, а? Говорят, он наилучший из всех доступных… Ого, хорошее. На этих бюрперовских кораблях совершенно нечего пить.
— Когда Уитлок доложит, у нас будет полный сбор штаба, — сказал Фалькенберг. — А того — держитесь плана. Брэдфорд предполагает прислать завтра батальон и вскоре после этого он начнет собирать добровольцев из своей партии. Имеется в виду, что мы будем обучать их. Разумеется, все они будут верны Брэдфорду. Не партии и уж, конечно, не нам.
Сэвидж кивнул и протянул стакан Кальвину наполнить по новой.
— А теперь расскажите мне о тех хулиганах, с которыми вы подрались по пути сюда, главстаршина, — предложил Фалькенберг.
— Уличная банда, полковник. Не плохи в индивидуальном бою, но никакой
— Уличная банда. — Джон задумался, оттопырил нижнюю губу, потом усмехнулся. Сколько ребят из нашего батальона были такой же шпаной, главстаршина?
— Минимум половина, сэр. Включая меня.
Фалькенберг кивнул.
— Я думаю, что было бы хорошо, чтобы Десантники встречались с некоторыми из этих ребят, главстаршина. Неформально, знаете ли.
— Сэр! — квадратное лицо Кальвина засияло от удовольствия.
— Теперь, продолжал Фалькенберг. — Нашей настоящей проблемой будут рекруты. Можете головы позакладывать, что некоторые из них попытаются завести дружбу с солдатами. Они захотят поразузнать у бойцов об их прошлом и об их компаниях. А солдаты будут выпивать, а выпивши — болтать. Как ты с этим управишься, первый солдат?
Кальвин, похоже задумался.
— Какое-то время будет несложно. Мы будем держать рекрутов в стороне от солдат, кроме инструкторов по строевой подготовке, а ИСПы с рекрутами не болтают. Когда же они пройдут основы, будет труднее, но черт возьми, полковник, бойцы любят приврать о своих компаниях. Мы просто будем поощрять их немного подзагнуть. Истории будут такими диковинными, что в них никто не поверит.
— Правильно, мне незачем говорить вам обоим, что некоторое время мы будем кататься по очень тонкому льду.
— Сумеем, полковник. — Кальвин говорил убежденно. Он долгое время был с Фалькенбергом и, хотя другой человек мог ошибаться, по опыту Кальвина, но Фалькенберг бы нашел выход из любой дыры, куда бы они не провалились. А если они не выбирутся… ну, над дверью каждого кубрика Флота КД был плакат: «Вы — Десантники, для того, чтобы погибнуть, а Флот отправит вас туда, где вы это сможете сделать». Кальвин прошел под этим плакатом, когда записывался на Флот и с тех пор еще тысячи раз.
— Вот так, Джереми. — Сказал Фалькенберг.
— Да, сэр. — Четко ответил Сэвидж. Он встал и отдал честь. — Будь я проклят, если не приятно почувствовать, что ты снова это делаешь, сэр.
Годы спали с его лица.
— Рад вас снова видеть на борту, — ответил Фалькенберг. Он встал и отдал честь в ответ. — И спасибо, Джереми. За все…
Батальон Десантников прибыл на следующий день. Их привели в лагерь офицеры регулярных войск КД, передавшие их Фалькенбергу. Возглавляющий их капитан хотел остаться и понаблюдать, но Фалькенберг нашел для него поручение и услал его, чтобы осталась только компания майора Сэвиджа. Час спустя в лагере не было никого, кроме людей Фалькенберга. Два часа спустя, солдаты занялись сооружением своего собственного базового лагеря.
Фалькенберг наблюдал за ними с крыльца своего ранчо.
— Есть ли какие-нибудь проблемы, главстаршина? — спросил он.
Кальвин поскреб щетину на квадратной челюсти. На гарнизонной службе он брился дважды в день и в данный момент он подумывал не побриться ли ему вторично.
— Ничего такого, что не исцелит солдатский мат, полковник. С вашего разрешения, я приволоку несколько баррелей виски и дам им раздавить им прежде, чем придут рекруты.
— Разрешаю.
— Они будут мало на что годны до завтрашнего полудня. Но мы теперь на расписании, лишняя работа будет им на пользу.