Наемник
Шрифт:
Офицеры стояли перед зданием бывшего отеля, в котором теперь размещался штаб маршала.
Из здания к ним спешили остальные сотрудники штаба и один из вечно торчащих поблизости телерепортеров, на ходу расчехлявший камеру.
Маршал, повернувшись к ним, рявкнул:
– Хоть кто-нибудь знает, черт возьми, что это за проклятая штуковина кружит здесь над нами?
Барон Цвердлинг, преклонных лет транспортный магнат, глава «Континентальной», вышел на деревянную веранду и смотрел вместе со всеми:
– Самолет,- произнес он квакающим голосом.- На
Затем спросил:
– Почему он летит бесшумно?
Подполковник Пол Уоррен, стоящий рядом, ответил:
– Похоже, это планер, сэр. Когсвел покосился на него:
– Что?
– Планер, сэр. В наши дни этот спорт непопулярен.
– Что его держит в воздухе? Пол Уоррен посмотрел на него:
– То же, что держит в воздухе ястреба, альбатроса, чайку…
– Пернатых, вы имеете в виду,- уточнил Когсвел. Некоторое время он сосредоточенно наблюдал за планером, затем обратился к своему начальнику артиллерии: - Джед, можете сбить эту штуковину?
Артиллерист наблюдал за планером в бинокль, на лице его проступило такое же замешательство, как и у других присутствующих. Услышав вопрос, он повернулся к маршалу, опустил бинокль и отрицательно покачал головой:
– Нет, сэр. Не из орудий, использовавшихся до 1900 года.
– А что можно сделать?
– рявкнул Когсвел. Артиллерист пожал плечами:
– Можем установить несколько «максимов» и не давать ему снизиться.
– Да ему и не надо снижаться,- горестно вздохнул Когсвел. Затем опять обратился к подполковнику Уоррену:
– Когда они были изобретены?
– он поднял палец вверх.- Эти штуковины. Уоррен задумался:
– Незадолго до начала столетия.
– Как долго этот планер может там продержаться? Уоррен окинул взглядом окружавшую их гористую
местность.
– Трудно сказать, сэр. Если пилот один - то до тех пор, пока будет в состоянии управлять аппаратом. Если же пилотов двое и они могут подменять друг друга - то пока у них не закончатся вода и продовольствие.
– Какой вес он может поднять?
– Точно сказать не могу. При таких размерах - наверняка достаточно, чтобы поднять двух людей с необходимым оборудованием. Скажем, фунтов пятьсот.
Когсвел опять долго рассматривал планер в бинокль, бормоча себе под нос:
– Пятьсот фунтов! Да они оттуда могут даже сбрасывать динамит на наших лошадей. Рассредоточить кавалерию по всей резервации.
– Что происходит?
– волновался барон Цверд-линг.- Что происходит, маршал Когсвел?
Когсвел проигнорировал его. Глубоко дыша, он добрых пять минут наблюдал за летавшим кругами аппаратом. Затем опустил бинокль и яростным взглядом окинул офицеров своего штаба.
– Тэн Эйк!
– прорычал он.
Перед ним вытянулся по стойке смирно пехотный полковник:
– Слушаю, сэр.
Медленно, отчетливо выговаривая слова, Когсвел сказал:
– Под белым флагом. К барону Хаэру. Мои поздравления и просьба сформулировать свои условия. И когда это сделаете, передайте также мои поздравления капитану Джозефу Мозеру.
У Цвердлинга полезли на лоб глаза.
– Условия?
– проскрипел он. Маршал повернулся к нему:
– Да, сэр. Взглянем правде в глаза. Нам крышка. Полагаю, вам надо согласиться на полную капитуляцию и постараться сделать ее условия наиболее приемлемыми.
– И вы еще называете себя солдатом!
– транспортный магнат перешел на визг.
– Да, сэр,- твердо ответил Когсвел,- солдат, а не мясник, посылающий своих подчиненных на убой.- Он обратился к телевизионщику, который старался выжать из этого диалога максимум информации: - Мистер Солиген, не так ли?
Репортер моментально оказался рядом с офицерами, подав знак оператору направить на него объектив:
– Да, сэр. Фредди Солиген. Можете ли вы сказать, маршал Когсвел, в чем дело? Уважаемые телезрители, вы все, несомненно, узнали знаменитого маршала. Маршал Стоунвол Когсвел за десять лет не проиграл ни одного сражения и сейчас возглавляет силы «Континентальной компании транспорта на воздушных подушках».
– На этот раз я проиграл,- мрачно заявил Когсвел.- Компания «Вакуумный транспорт» неожиданно подготовила новую уловку, которая нас погубила. Конечно, она еще будет рассматриваться Военным ведомством, и несомненно, поступит соответствующее заявление от военного атташе Советов. Но уже сейчас ясно, что эта штука революционизирует наши сражения.
– Революционизирует?
– даже телерепортер был в замешательстве.
– Вы имеете в виду вот это?
– Он указал пальцем в небо, и объектив телекамеры отследил движение его пальца.
– Да,- мрачно вымолвил Когсвел.- Нужно ли это разжевывать? Или вы думаете, что я буду сражаться, когда эта штука будет целый день парить надо мной? Вы понимаете, сколь важную роль в военном деле играет разведка?
– его глаза сверкнули: - Или вы считаете, что Наполеон проиграл бы Ватерлоо, имей он хорошую разведку? А разве Ли проиграл бы под Геттисбергом? Не будьте смешными.- Он бросил взгляд на барона Цвердлинга, пребывающего в полном замешательстве: - В данный момент барону Хаэру известно любое передвижение моих войск. Я же знаю о его маневрах из донесений моей конной разведки. Повторяю, сэр, я не мясник. С удовольствием скрещу шпаги с бароном Хаэром в другой раз, когда у меня тоже будет эта… как эта проклятая штуковина называется, Пол?
– Планер,- ответил подполковник Уоррен.
11
Майор Джозеф Мозер, одетый в парадную форму Военной категории, объяснял секретарю, как доложить о его визите.
– Мне не был назначен прием, но, думаю, барон меня примет,- сказал он.
– Да, сэр,- секретарь ушел доложить о приходе Мозера, затем, вернувшись, сказал:
– В эту дверь, майор.
Джо Мозер постучал в дверь два раза и, не дожидаясь ответа, вошел.