Наездница для дракона
Шрифт:
За спиной давно промелькнули окраинные хижины поселка, над головой проплывала луна, прищуренным белым глазом наблюдая за глупой девчонкой. Наконец случилось то, что давно должно было произойти — Астрид запнулась о камень, подвернула ногу — да так и осталась лежать, уткнувшись лицом в сырую землю. Она ждала, что душившая боль вырвется из груди рыданиями, но их не было. Ничего не было, словно кто-то неуловимым взгляду движением отсек ее часть, где остались эмоции. Ребра будто зажали в тиски, но избавиться от этой тяжести наездница уже не могла.
Медленно Астрид перевернулась на спину, посмотрела на луну в окружении примятых стеблей травы. Горько криво улыбнулась.
Подумать только! Еще на закате она лелеяла надежду, что сможет изменить величайшую несправедливость. Ломала голову, как лучше рассказать все Вирроку, подбирала наиболее подходящие слова, верила, что он поймет! Невольно представляла реакцию, совершенно разную: ведь чужой дракон мог прогнать ее, не желая слушать, а мог обнять… теплая волна разливалась по всему телу от одной мысли об этом.
Она оставила Гермунда пировать, сослалась на усталость и сказала, что пойдет отдыхать в выделенный домик — в отличие от Бердис, Астрид поселили вместе с другими девушками. Парень глянул на нее чуть удивленно и хмуро, но даже слепой заметил бы, что Астрид не в настроении. А потому Гермунд молча привлек ее к себе, поцеловал в щеку и пожелал доброй ночи.
Но Астрид и не собиралась спать. Она хотела отыскать Виррока как можно быстрее — и сердце вело ее. К тому самому дому, куда он на ее глазах зашел вместе с Бердис — а затем вышла хозяйка. Наезднице пришлось спрятаться в ближайшем проулке, чтобы женщина ее не заметила, зажав себе рот рукой от случайного подступившего к горлу всхлипа. Теперь, когда она всей душой верила, что Виррок — ее судьба, видеть его с другой было настолько больно и неправильно…
Астрид все ждала, когда пара расселится и отправиться праздновать, но дверь больше не отворилась. Свет тоже вскоре погас — они легли спать. Или не спать… Астрид бессильно прислонилась спиной к деревянной стене ближайшего дома. Зная Бердис, без труда замечая ее взгляды… так легко было представить способ, которым она захомутала Вира. Астрид обхватила себя руками, закусила губу, стараясь не думать о том, что ее дракон может дарить свои ласки другой… прямо в этот момент… в то время, как она была бы счастлива одному нежному взгляду.
«Ничего не получится, — вдруг подумала Астрид, закрывая лицо руками, — слишком поздно. Пока я поняла… пока додумалась… Пусть даже в начале была ложь, теперь уже столько случилось, что это не имеет значения для него. Даже поговорить не могу — они вечно вдвоем! Как и полагается паре… Это я шастаю ночью по чужому поселку, прячусь в тени, словно какая-то преступница… До чего ты докатилась, Астрид! Ты просто жалкая!»
Но одергивания не помогли. Да, смелая и храбрая дочь рода Хоргаров была сейчас слабой, растерянной, несчастной… и влюбленной. Тихо плакавшей от отчаяния.
Но стоило прозвучать голосу Виррока совсем рядом — и сердце радостно подскочило в груди, а надежда вновь расправила крылья. На непослушных ногах Астрид отправилась навстречу ему… и все, что случилось дальше, походило на сладкий сон. Да, не сразу, но он услышал и понял ее, поверил, не прогнал.
— Мы должны быть вместе.
И когда самые сложные слова в ее жизни сорвались с языка, случилось волшебство. Астрид очутилась в незнакомых, но в то же время родных объятьях, заглянула в глаза, где светился ответ ее чувствам — и, совсем потеряв голову, прижалась к горячим губам. Таким сладким, таким нежным, любимым… Земля поплыла из-под ног, и, если б Виррок не держал ее, крепко прижимая к себе, Астрид бы точно пошатнулась. Ее захлестнуло такое оглушительное счастье, что весь мир перестал существовать…
Весь, кроме Бердис, которая появилась так невовремя.
Лежавшая в высокой траве за окраиной деревни Астрид почувствовала, как отсырела от земли спина, и нехотя села, смахнув пару слез, незаметно скользнувших по щекам. Луна, ее немая слушательница, уже скрылась за горизонтом, скоро начнутся утренние сумерки. А все, что случилось — навсегда унесет с собой ночь. Самый подлый удар в момент, когда она полностью доверилась и раскрылась.
Сначала Астрид даже ощутила сочувствие к Бердис — можно понять отчаяние наездницы, вмиг лишившейся своего дракона, да еще таким способом… И, наверное, оправдать в какой-то степени — виноватый вид Виррока, хоть и обижавший ее. Но затем Бердис стала говорить такие ужасные вещи — а Виррок даже не думал их отрицать! Хуже того — стал упрашивать ее, дочь Хоргаров, покинуть родные земли, предать свой народ! Как он вообще мог говорить подобное! Да если бы они изначально были парой, Астрид бы убила своего дракона за такое! И будь что будет потом — рука бы не дрогнула!
«Лучше бы я никогда, никогда его не знала!» — мысленно твердила она сейчас, обхватив голову руками.
Минуты текли незаметно, холодный предутренний ветер трепал рыжие волосы, постепенно остужал горячую голову. Астрид вспомнила слова Бердис о том, что смерти ее добивался не кто иной, как родной дядя. Тогда это показалось брошенной в пылу ссоры бездумной фразой, глупой попыткой оскорбить… но теперь Астрид начинала понимать, что у Бердис не было причины врать. Более того, она оказалась втянута в это, могла действительно что-то знать…
«Но дядя… почему? Что я ему сделала? Неужели из-за права наследования? Тогда почему он принял меня в эту школу, позволил пройти инициацию, посещать занятия? Ведь мог просто приказать расстрелять меня из луков, когда я стояла у ворот…»
Астрид зябко передернула плечами. Она окончательно замерзла, пришла в себя, успокоилась — но не нашла ответов. Зато знала, что делать дальше. Первым делом — лечь спать, чтобы набраться сил перед завтрашней дорогой в замок.
Тихо скрипнула дверь, пропуская тонкий девичий силуэт из сеней в большую горницу, где на широких скамьях были постелены несколько одеял. В утреннем полумраке сложно оказалась различить, спят ли соседки, но Астрид почему-то сразу показалось, что с ними что-то не так. А когда она прошла несколько шагов вперед и за спиной громко захлопнулась дверь, заставив вздрогнуть и резко развернуться — совершенно четко ощутила опасность. Бердис решила отыграться? Убийцы даже здесь достали?
Большая тень шагнула в центр комнаты, и Астрид узнала перед собой хмурого Гермунда. За окном быстро светлело, да и глаза привыкали к темноте дома… Она наконец-то поняла, что постели пусты, других наездниц в комнате нет. Она со своим драконом осталась наедине. И он все знал.
В полном молчании Гермунд приблизился вплотную, и Астрид потребовалось все самообладание, чтобы не отвести взгляд. Вот, значит, что чувствовал Виррок перед Бердис? Но если белобрысая змеюка способна только ядом плеваться да царапаться, то Гермунд… он запросто мог придушить. Или сделать что-то гораздо худшее.