Наивный наблюдатель
Шрифт:
Но долго стоять в одиночестве Грегору не пришлось. Уже через минуту к нему подошел человек, облаченный в традиционный для служителей культа синий комбинезон с множеством карманов.
— Здравствуй, посетитель, какого рожна тебе надо?
— Мне нужна помощь.
— Само собой. К нам в Храм редко приходят люди без особой нужды. Пока петух жареный в темечко не клюнет, люди обходят Храм стороной. К нам приходят только за помощью. И это правильно, мы здесь для того и сидим, чтобы ваши проблемы решать.
— Потому что некуда больше идти.
— Все верно. Молодец, довольно
— Мне очень страшно.
— Это я понял. Ты не один такой. Давай, рассказывай свою историю, не тяни резину. И побольше подробностей. Я подробности просто обожаю. В них вся суть. Кстати, ты не обиделся, что я тебя мирянином называю? Тебе, как я вижу, все равно, а мне так проще.
— А кто это такие — миряне?
— Я тебе потом расскажу. Сейчас некогда, хочу тебя послышать, — сказал служитель культа и подмигнул.
Грегору он сразу понравился: разговорчивый, добрый, веселый, от кого, как ни от него, ждать помощи. И он рассказал про иностранцев все, с подробностями. Точнее, почти все. Про Зимина умолчал, но не потому, что хотел скрыть свое знакомство с этим человеком, а потому, что на время забыл о его существовании.
— Да… Это сильно. Но вот скажи мне, мирянин, как ты догадался, что они душу твою хотят отнять? Мне бы такое никогда в голову не пришло.
— Дык, а чего им от меня еще надо было? У меня же больше ничего нет.
— Ты прав, мирянин.
— Вы мне поможете?
— Обязательно. Это же наш профиль. Могу предложить типовой договор. Быстро, надежно, качественно. Миряне, заключившие его, как правило, довольны и счастливы. Некоторым эстетам, конечно, хочется большего. Что ж, мы идем навстречу и за сравнительно небольшую плату подключаем дополнительные сервисы, реализуя, самые изощренные пожелания клиентов. Ты, мирянин, надеюсь, не эстет?
— Не знаю, — честно признался Грегор. — Вот вы так красиво говорили про свою работу, а я ничего не понял. Может быть, эстет. А может быть, и не эстет. Откуда мне знать. Или мирянин. Почему вы решили, что меня можно называть миряниным?
— Значит, типовой тебя устроит?
— С какой это стати? От дополнительных сервисов мне нет резона отказываться, а вдруг потом пригодятся?
— Разумное решение. Одобряю.
Грегор обрадовался, он любил, когда его хвалят.
— Согласен, значит, мирянин. Это правильно, — сказал служитель культа и, достав из портфеля бумагу, протянул ее Грегору. — Подписывай.
— А что же будет с моей душой?
— Э-э-э, парень, да ты, я смотрю, и в самом деле ничего не понимаешь. Слушай меня внимательно. Сейчас я тебе все подробно разъясню.
— Значит, я больше не мирянин? — удивился Грегор.
Служитель культа задумался.
— Мы только что перешли на новый, более высокий уровень отношений, — сказал он и дружески похлопал Грегора по плечу. — А теперь сосредоточься и тщательно обдумай мое предложение.
Оказалось, у Церкви цифрового бессмертия были веские основания рассчитывать на доброе отношение населения. Они продавали практическое бессмертие. Само собой, от желающих не было отбоя. Служитель культа специально это подчеркнул, наверняка, немного приврал, на его месте так поступил бы любой предприниматель. Но Грегор ему не поверил. Он ничего не слышал о подобном бизнесе, а это означало, что дела у Церкви шли не так уж блестяще.
Упоминание о бессмертии Грегора не заинтересовало. Он и о смерти до сих пор не задумывался.
— Бессмертие, как много переплелось в этом слове для прогрессивного человека, — с воодушевлением произнес служитель культа, доверительно заглядывая Грегору в глаза. — Это сокровенная мечта любого образованного жителя Трущоб! Уверен, что ты не исключение!
— Вообще-то я водку не очень люблю.
— Вот теперь я не понял, — сказал служитель культа. Он посмотрел на Грегора с осуждением. — Почему ты вспомнил о водке?
— Не люблю скучать. Признаю, что убивать свободное время мне нравится. В конце концов, всегда можно найти себе занятие по душе. Сейчас я обожаю танцевать. Могу три часа без передышки крутиться на сцене. Одинаково люблю и репетиции, и концерты. Но, думаю, что через пять лет мне танцы осточертеют. Я уже решил — надоест танцевать, начну собирать наклейки с пакетов с едой. Или еще что-нибудь интересное придумаю.
— Наклейки же все одинаковые?
— В этом все дело, — улыбнулся Грегор. — Бумажки только на первый взгляд одинаковые. На самом деле это не так. Моя цель отыскивать микроскопические отличия. Нужно быть готовым к тому, что моя коллекция будет пополняться медленно, очень медленно. Думаю, что этого занятия мне хватит лет на пятьдесят. А вот что делать потом? Убить вечность невозможно. Придется пить водку, а я водку не очень люблю.
— Зачем же ты пришел в Храм?
— Я хотел спасти свою душу.
— Спасение души мы продаем только в комплекте с бессмертием.
— Как это?
— Очень просто. Чудеса науки, никакой мистики.
Технология и в самом деле была связана с последними достижениями в нейродинамике и кибернетике. Грегор не все понял. Но вроде бы ему предложили записать его сознание на внешний носитель. Служитель культа сказал, что душа расположена именно в сознании. А это означает, что если сохранить сознание, то и душа тоже сохранится. Это как будто поместить что-то важное и дорогое в ячейку солидного банка. Сохранность гарантируется. И в любой момент можно воспользоваться. А как же!
Сначала Грегор обрадовался. Ему на миг показалось, что проблема решена и его душе больше ничего не угрожает. Предположим, что враги достигнут своей цели. А он в ответ только громко рассмеется, потому что при необходимости сможет в наилучшем виде восстановить образ сознания, как неоднократно это проделывал с попорченной вирусами операционной системой своего компьютера.
Но тут ему в голову пришло, что наверняка появятся, если уже не появились отъявленные мерзавцы, которые создадут специальные вирусы, способные испортить образ его сознания. Файлы, они и есть файлы. Грегор лично знал парней, которые больше всего в жизни любили портить чужие файлы. Для некоторых это давно стало любимым развлечением, как для него занятие старинными танцами.