Накануне космического хаоса
Шрифт:
— Успокойся, — тихо и ласково произнес он и одной рукой обнял ее и прижал к себе.
Продолжая дрожать так сильно, что даже Феодосий ощутил, Оля положила голову ему на плечо и продолжила громко шмыгать носом. Ее тело было настолько холодным, что Феодосий мгновенно замерз.
Ему так же захотелось узнать, как она выжила и угодила в этот замок. Но больше всего его заинтересовало, почему Эрамгедон нанес ей такую муку:
— За что? — спросил Феодосий у Оли, — Зачем он это сделал?
Но Оля пока не отвечала. Слезы яростно лились из ее глаз. Феодосий
Спустя пару минут Оля ответила тем же сдавленным голосом:
— Это было ужасно…Он…он решил наказать меня за то…что я дерзила ему…он бил меня… долго…больно…из…из его пальцев выросли длинные когти и ими он калечил меня…ему было весело…он наслаждался…а я…кричала от боли…он царапал меня…чтобы из меня текла кровь…ему нравится смотреть на кровь…фетиш у него на кровь, что ли…не знаю…но это длилось долго и мучительно…потом он оставил меня здесь отходить…а сам скрылся…но я…не могла отойти…это было очень больно…очень отвратительно…
— Кошмар. — выдавил из себя Феодосий. — Урод. Чудовище.
У Оли не было сил кивнуть ему в ответ.
— Надень лучше на себя это, — произнес он, заметив, как Оля дрожала всем телом от холода. Юноша снял с себя пиджак и протянул его Оле: — ты сильно замерзла.
Продолжая шмыгать носом, Оля слабыми и дрожащими руками надела на себя пиджак и слабо улыбнулась Феодосию.
— Спасибо… — рана на ее губе обнажилась, и кровь длинной струей полилась по подбородку. Оля быстро смахнула ее рукой, и легкая улыбка тут же исчезла с ее лица.
— Как ты тут оказалась? — присев рядом к ней, задал Феодосий вопрос, который беспокоил его с первой же встречи с ней.
Оля кратко ему ответила. И под конец добавила:
— Лучше бы я умерла навсегда. Плевать. Пусть мое тело…бросили бы к нейптолам…но лучше смерть, чем быть…рабыней этого тирана…
— Мы думали, что ты умерла… — слабым голосом сказал Феодосий, — Леша был готов прибить твоего убийцу, я осознать не мог твоей смерти, Аня остолбенела от шока, а Антон…он…очень сильно переживал, по нему было заметно…
Феодосий с трудом рассказал ей это. Слова выходили изо рта с болью. Но Оля сидела рядом с ним, живая, но покалеченная…Феодосий не мог переварить в голове ее историю, особенно ее рассказ про избиение. Представляя, с каким наслаждением и злорадством Эрамгедон творил с ней это, Феодосия накрыл ужас.
— Представляешь, а мы собрались попасть на Орион, чтобы начать поиск элементов для свержения Эрамгедона и меня, Пита и Стафана схватил Даниэлд и привел сюда. Антон, Аня, Леша и Петер на Орионе, а мы тут…Я исполняю роль прислуги, Стафана посадили в камеру и мучают…а Пит стал местным шутом для Эрамгедона…
— Стафан? Петер? Орион? Что? — не поняла Оля.
Феодосий подробней рассказал ей свою историю. После рассказа парень заметил, что дрожь потихоньку покинула Олю, а глаза засияли нежным огоньком надежды.
— Я надеюсь, они справятся… —
— Да…нам самим бы сбежать…Но весь замок сторожат чудовища…
— Плюс я привязана, — Оля рукой указала на веревку, которая была плотно перевязана к колонне. — и исполняю роль “особенной” рабыни. Напомнила этому придурку я кого-то, вот и мучает меня теперь. Заставляет ходить в этом бикини перед ним и остальными бандитами. Знаешь, как неприятно чувствовать на себе их взгляды и видеть, как они пускают на меня слюни, глядя на это убожество?
Она рукой указала на свое бикини. Феодосий рассмотрел ее тело, и его щеки загорелись румянцем.
— А, по-моему, тебе идет…
— Да ну тебя, — отрезала Оля и тут же рассмеялась. Феодосий рассмеялся следом за ней.
— А ты чем занимаешься? — поинтересовалась Оля, когда они прекратили смеяться.
— Я… — Феодосий задумчиво почесал затылок, — всякой грязной работой. Мою полы, посуду, кормлю монстров… Мы с малышом Денти стараемся не сойти с ума и стебемся над Вероникой, представляя, как ее заперли в клетку с обезьяной, и та, посчитав ее своим сородичем, начала к ней липнуть. Звучит, возможно, тупо, но шутки про Веронику не дают нам впасть в тяжелое уныние…
— А знаешь, Вероника дружила с Аней, — тихим голосом, словно не веря, произнесла Оля.
— Да? — Феодосий высоко поднял брови, — И как она ее терпела?
— Аня мне давно рассказывала, что Вероника была изгоем… — пожала плечами Оля, — многие ее травили, говоря, что она словно сбежала из зоопарка. Неряшливая, неопрятная, гнусная с виду — вот кем она была. Дружила с нею только Аня, а вот почему именно с нею — не ясно.
— Зато тут у нее полно друзей. Они с Мариам не разлей вода. И так забавно их видеть вместе: одна дылда лысая и психически неуравновешенная, а вторая ходячая на двух ногах горилла…
— Ха, да! — улыбнулась Оля. У Феодосия внутри, в области дрожащего сердца, что-то вспыхнуло нежным теплом, когда он увидел ее улыбку, — а мне больше казалось, что Вероника похожа не на обезьяну, а на свинью. — фыркнув, девушка ладонью вытерла с подбородка новую стекающую кровь. — Вообще я была готова убить ее, когда она нагло перешла на сторону Эрамгедона.
— Лучше бы он ее бил.
— Ты что?! — Оля изобразила на лице удивление, — Его бы стошнило, увидев ее в бикини!
— Ха-ха, точно! — рассмеялся Феодосий, — Ей больше подходит этот…толстяк Гэриш, который постоянно ноги Эрамгедону целует, как и она сама.
Они вновь продолжили смеяться. Глядя на улыбку Оли, на то, как дрожь покинула ее покалеченное тело, какой блеск загорелся в ее ярких глазах, Феодосий почувствовал, как сердце начало бешено биться. Его рука еще ближе прижала Олю к собственному телу.
— А эту веревку можно как-нибудь развязать? — спросил Феодосий, указывая рукой на колонну.
— Нет. Эрамгедон же колдун. Заколдовал веревку так, что она подвластна только ему и приближенной свите. И одна глупая черноволосая тварь, не знаю, как ее зовут, постоянно меня оскорбляет из-за этой веревки…