Наказание любовью
Шрифт:
Нет, она не могла вспомнить это имя. Возможно, кто-то из прессы, она горячо надеялась, что вчерашний инцидент еще не достиг ушей вездесущих журналистов.
— Я не думаю, чтобы это было так важно, — сказала она матери и вошла в библиотеку. На ковре перед камином стоял очень красивый мужчина. Что-то неуловимо знакомое было в его лице, но она не могла вспомнить, где и когда его встречала.
— Добрый день.
Он пожал протянутую ею руку.
— Прошу прощения за то, что задержал вашу прогулку, леди
— Поручение? Мне?
Диана вопросительно подняла брови.
— От Джека Мельбурна, — проговорил он.
Диана нахмурилась.
— Джек Мельбурн? Я не могу… — Она задумалась, затем после паузы продолжила: — О, да, я помню. Я знала его несколько лет тому назад. Как он? И почему посылает вас ко мне с поручением?
Легкая тень удивления проскользнула по лицу Яна, когда Диана сказала, что не помнит Джека. Слишком хорошо он помнил его крик: «Диана! Диана!» Он вновь увидел лицо Джека, услышал его последнее обращение к любимой, вспомнил о его мучениях в самые тяжелые дни болезни и понял, что перед кончиной Джек ни на минуту не расставался с образом любимой.
В этот момент Ян охотно убил бы Диану за ее красоту и легкомыслие по отношению к человеку, для которого она так много значила.
И он ответил сурово:
— Джек Мельбурн умер.
На какой-то момент она растерялась. Потом тихо сказала:
— Очень жаль.
— Он умер, — повторил Ян, — чтобы помочь своим товарищам. Застрелившись, он спас девять жизней, включая мою. Я только что вернулся из Африки, и я считаю своим долгом передать вам его последние слова.
— Да?
Диана ждала, ее темные глаза пристально смотрели на него со странным выражением, и Ян не мог понять, о чем она думает.
— Когда он умирал, — сказал Ян, — он прошептал: «Скажи Диане, что я любил ее».
Произнося эти слова, голос его непроизвольно смягчился, но опять сразу же стал суровым, и он добавил:
— Надеюсь, что теперь вы его вспомните.
Диана сжалась от презрения, сквозившего в его голосе. Она не привыкла к тому, чтобы мужчины говорили с ней таким тоном. Осторожно и тихо ответила:
— Конечно, я теперь вспомнила. Когда вы упомянули его имя, вы захватили меня врасплох, ведь я не видела Джека два года.
— Я не знал, — произнес Ян с горечью, — что женщина так легко забывает человека, который ее любит.
— Возможно, вы вообще ничего не знаете о любви, — ответила Диана.
— Да, о такой, как ваша, действительно не знаю, — ответил Ян.
Минуту они стояли, пристально глядя друг на друга. Между ними была объявлена война.
Диане хотелось, чтобы он склонился в привычном для нее благоговении. Она была уязвлена его презрением точно так же, как римская патрицианка могла считать себя оскорбленной дерзостью раба. А Ян, хотя и был взбешен, не мог не поддаться ее очарованию. С откинутой назад головой и горящими глазами она была хороша.
— Как вы смеете грубить? — воскликнула Диана в ярости. — Вы считаете, что можете прийти сюда и оскорблять меня только потому, что я забыла какого-то ничтожного молодого человека. Можно подумать, что через минуту я могу вспомнить всех глупцов, которые когда-либо в меня влюблялись! Джек Мельбурн был сентиментальным, влюбленным идиотом, которого я не выносила, и если он ушел из этой жизни, тем лучше, и, ради Бога, оставьте эту чепуху о «высокой любви»…
— Прекратите!
Ян подскочил и схватил ее за запястье.
— Не смейте говорить так о Джеке! Он был слишком хорош, чтобы вы могли понять его, теперь я знаю это! Да, действительно, может быть, для него смерть — это лучший выход, он не знал, что был влюблен в такую, как вы.
Диана постаралась высвободить руку, которую, сам того не сознавая, все сильнее сжимал Ян. Она, потеряв над собой контроль, подняла хлыст и ударила его по лицу.
Глава 2
Длинная красная полоса пересекла щеку Яна, он стоял как вкопанный, сжимая пальцы так, что побелели суставы. Как только прошла волна гнева, лицо Дианы залилось краской, а затем покрылось смертельной бледностью. Но она не дрогнула, она бросала ему вызов.
Неизвестно, что бы произошло в следующую минуту, если бы дверь в библиотеку не открылась и не вошел лорд Стэнлиэр.
— Диана, дорогая, — сказал он. — А я и не знал, что ты здесь.
Диана повернулась к отцу, а он со старомодной галантностью протянул Яну руку для приветствия.
— Господин Кастэрс, отец, — пробормотала она.
— Добрый день, — приветствовал лорд Стэнлиэр и добавил: — Вы, должно быть, сын Бобби Кастэрса.
— Да, сэр, — ответил Ян.
— Вы очень на него похожи, я узнал вас сразу. Это правда, что вы были в Африке? Я узнал об этом, когда три месяца назад прочитал о его смерти.
— Да, это так, сэр, — ответил Ян. — Я был на севере в труднодоступных районах, узнал о случившемся только месяц спустя и поспешил вернуться домой, срочно закончив дела. Это мой первый визит за последние пять лет.
— Да. Тебе придется наверстывать упущенное, и позволь мне принять в тебе участие. Твой отец был одним из моих старых приятелей, мы часто играли с ним в бридж, и он постоянно меня обыгрывал.
— Спасибо, сэр, но сегодня вечером мне надо возвратиться на север.
— На свой остров? — спросил лорд Стэнлиэр. — Я помню, как твой отец часто говорил, что родовое имение для него казалось слишком изолированным. Однако ты отобедаешь с нами. Отказа я все равно не приму.