Наконец-то!
Шрифт:
В июне, как и следовало ожидать, потеплело. Хлопок пошел в рост, и плантаторы, собираясь вместе, говорили уже не только о политике, но и о необычно высоком урожае. Тем временем Гайосо, надеясь укрепить свои позиции, издал указ об отсрочке налоговых выплат, и это еще больше воодушевило местное население, которое все же надеялось, что войны не будет.
Довольный успехом своих тайных козней, Сапог был занят другими делами и не спешил встречаться с Молли: эта женщина сыграла свою роль, но, прежде чем с ней покончить, он хотел убедиться, что она ему больше не понадобится.
Сапог не стал предупреждать Молли об этом визите: во-первых, не любил марать бумагу, а во-вторых, ему хотелось застать свою сообщницу врасплох. Спрятавшись в тени соседнего здания, он довольно долго следил за домом проститутки. Сначала к ней зашла старая Энни. Она пробыла там всего несколько минут и вышла с недовольным лицом: видимо, Молли не дала ей денег на выпивку.
Со своего наблюдательного поста Сапог видел, что в этот вечер дело у Молли спорилось: джентльмены шли один за другим. Он уже думал отложить разговор до другого раза, но часа в два ночи из ее дома вальяжной походкой вышел последний клиент, и Сапог решился.
Убедившись, что вокруг нет ни души, он прошмыгнул в дом через черный ход и прокрался в переднюю часть дома. Там его и увидела Молли, шедшая по узкому коридору к себе в спальню.
Она тихо вскрикнула, но тут же узнала непрошенного гостя.
— Зачем ты рыщешь в моем доме среди ночи?
Он ухмыльнулся:
— Ты не ждала меня, крошка? Странно. У меня просто отбоя нет от твоих гневных писем.
— А ты думал отделаться от меня жалкими подачками? Мы с тобой заключили сделку. Я свое слово сдержала, а вот ты почему-то медлишь.
— Как раз за этим я к тебе и пришел, — вкрадчиво сказал Сапог и оглядел коридор. — Может, найдем более уютное место для беседы?
Молли пожала плечами:
— Как хочешь.
Она вернулась в убогую гостиную, зажгла свечи и обернулась к своему гостью.
— Ну? Когда ты мне отдашь остальные деньги?
Сапог уселся в мягкое кресло, закинул ногу на ногу и небрежно объявил:
— Когда захочешь. Ты можешь хоть завтра утром забрать мальчика и уехать с ним в Новый Орлеан.
— Я поеду одна, — сухо бросила Молли. — Мальчика забрал Тони.
Сапог сдвинул брови:
— Мы так не договаривались.
— Ну и что же, что не договаривались? Тебя не было рядом, вот мне и пришлось решать самой. К тому же ты знаешь, какая из меня мать. С Тони ему будет лучше… или ты хочешь взять его к себе? — спросила она с усмешкой.
Сапог помрачнел еще больше.
Его ничуть не волновала судьба этого щенка, но поступок Тони осложнял дело. Впрочем, сейчас надо было решать другие вопросы.
— Ты права, так будет лучше. — Он выдавил из себя улыбку. — Ну что ж, собирай вещи и отправляйся в Новый Орлеан.
Взгляд Молли заставил его встревожиться.
У меня изменились планы, — протянула она, не сводя с него глаз. — Я решила остаться в Натчезе.
— Вот
Молли вдруг стало страшно. За время, прошедшее с момента их последней встречи, она сообразила, что ей гораздо выгоднее остаться в Натчезе. Если она уедет в Новый Орлеан, то не получит от Сапога ничего, кроме нового гардероба и денег на дорогу. А ведь он ее золотой телец. Она может доить его до конца своих дней, требуя плату за молчание. К тому же ей совсем не хотелось срываться с насиженного места и начинать новую жизнь в чужом городе. Ее дом здесь, в Натчезе, и пусть великосветские кумушки точат об не языки — она всегда плевала на мнение этих чопорных старых грымз. Зато теперь она разбогатеет и утрет носы тем, кто долгие годы смотрел на нее свысока… Вот только сначала надо убедить своего гостя, что ее задешево не купишь.
Ей казалось, что это нетрудно: она скажет ему, что решила завязать со своей профессией, и попросит материальной поддержки. И начнется шикарная жизнь! Он будет давать ей деньги… А куда ему деваться? Ведь он не захочет, чтобы все узнали о его кознях в отношении Тони Даггета. Однако, строя радужные планы на будущее, Молли совершенно упустила из виду, как опасен этот человек. Обычно, имея с ним дело, она старалась ни в чем ему не перечить.
Утратив прежнюю уверенность, она тем не менее стояла на своем:
— Да, вот так. — Молли собрала все свое мужество и взглянула на него с вызовом. — Если бы не я, у тебя ничего бы не вышло. Ты мой должник. И я заставлю тебя платить.
— Ты — меня? — спросил он с веселой издевкой. — Решила заняться шантажом, крошка? Я тебе не советую! — Он встал с кресла и подошел к ней вплотную.
Молли попятилась, но он наступал.
— Ты что, в самом деле думаешь, что я позволю какой-то проститутке меня шантажировать?
— Не подходи ко мне, — взмолилась Молли, вдруг пожалев о своем дерзком плане.
— Ты никак передумала, крошка? — Он прижал ее к стене. — Теперь я вижу, как опасно доверять шлюхам.
Не успела Молли и глазом моргнуть, как он схватил ее за горло и начал душить. Напрасно она вырывалась, царапая ногтями руки, сжимавшими ее шею. Сильные пальцы, не давали ей вздохнуть, и она стремительно погружалась в черную бездну.
Сапог отпустил обмякшее тело Молли, и оно соскользнуло на пол. «Мертва!» — с удовлетворением подумал он. Все получилось не совсем так, как он планировал, но результат был тот же: ему удалось избежать возможных неприятностей.
Убийца быстро задул свечи и выскользнул на улицу через черный ход. Труп найдут завтра или послезавтра: все зависит от того, когда ее посетят клиенты. Его лошадь стояла там, где он ее спрятал. Не теряя времени, Сапог вскочил в седло и ускакал прочь. Лицо его было мрачным. Разумеется в убийстве Молли обвинят Тони Даггета и наверняка кое-кто потребует его казни, но вряд ли человека такого высокого положения, как Тони, повесят за то, что он лишил жизни обычную проститутку.
Бедняга Тони здорово влип! Невинный, как новорожденный агнец, он никому не сможет доказать свою невиновность!