Наложница императора
Шрифт:
— Они так и так будут видны, — сказала Аня. — И носки тоже. Костюмчик маловат, конечно. Как будто школьная форма, оставшаяся с позапрошлого года. Но придётся пережить. Других вариантов нет.
Ваня осмотрел себя с ног до головы, поморщился и вдруг заявил:
— Нет, я, пожалуй, сниму этот клоунский наряд и надену свои привычные шмотки.
— Только попробуй, — показала ему кулак Аня. — Тогда будешь сидеть тут на пару с генетиком.
— Ну и ладно, — насупился Ваня, — подыщу и себе какую-нибудь служаночку.
Саша понял, что пора спасать ситуацию и быстро сменил тему:
— Эй, а я-то как выгляжу?
— Вполне прилично, — ответила девушка. — Да на самом
— Не надо, не надо меня жалеть! — преувеличенно громко заговорил Ваня, чувство юмора вернулось к нему в полной мере — стоило ли переживать из-за такой ерунды, как внешний вид? — Скажи уж честно, что выглядим мы оба совершенно по-уродски.
— Вы просто ничего не понимаете в китайской моде девятнадцатого века, — Аня заботливо поправила на Ване халат, потом повернулась к Саше:
— Ты чего это запихиваешь себе в носки?
— Зажигалку. На всякий случай. Я бы и перочинный ножик взял, но, боюсь, ходить будет неудобно. В этих китайских вещах нет карманов. Жутко неудобно!
— А не лучше ли всё положить в сумку? — удивилась девушка.
— Некоторые вещи должны быть всегда под рукой, — назидательно объяснил Саша. — Пока сумку расстегнешь —время будет упущено. А тут, поднял ногу и выхватил нужную вещь.
Аня пожала плечами.
— Вечно вы, мужики, выдумываете всякую ерунду. Зажигалка в носках! Ты же не куришь. Или хочешь поджечь какой-нибудь храм? Но тут Китай, а не Греция…
— Мало ли, — уклончиво ответил Саша. — Пусть останется хоть зажигалка. И ножик бы пригодился, но он точно будет мешать при ходьбе. А ещё я забыл у тебя спросить. Там, в корзине, были какие-то непонятные шляпы, похожие на горшок. Мы их не стали брать. Да и малы они нам.
— Вы их мерили, что ли? — усмехнулась девушка.
— А что, из них надо было воду пить? — испуганно переспросил Саша.
— Да нет, это все-таки головные уборы, — засмеялась Аня.
— Это не головные уборы — это жуть какая-то! Мне, например, совершенно не идёт, — заявил Ваня.
— Ребят, вы чего, на подиум собрались? Идёт — не идёт… Что за ерунда?
— Да не буду я напяливать этот горшок! — упёрся Ваня. — Что хочешь со мной делай — не буду.
— Ань, а, правда, можно без них обойтись? — поинтересовался Саша. — Или это совсем неприлично? Просто удобство в одежде для нас очень много значит.
— Ладно, — сжалилась над ними девушка. — Это не главное.
Сама она была одета в просторный халат-ципао со стоячим воротником, длинными рукавами, застёжками на правую сторону и небольшими разрезами по бокам, сделанными специально, чтобы не стеснять движения. Из-под длинных пол чуть выглядывали шаровары зелёного цвета. Халат тоже был ярко-зелёного цвета с изящной вышивкой в виде цветов.
— А ты ничего так выглядишь, — оценил Ваня. — Только причёсочка никуда не годится. Волосы слишком длинные. Надо убрать в пучок, как у той китаянки.
— Ладно, это не проблема, — на удивление мирно ответила девушка, уже закручивая волосы и досадуя, что в комнате нет зеркала. — Может, пойдём уже?
— Послушайте! — вдруг вскинулся Ваня. — А на какие деньги мы будем рассиживаться в этом чайном заведении?
— Резонный вопрос, — признал Саша. — Что делать-то? — и он посмотрел на Аню.
Та подумала немного, потом взяла у Саши сумку и стала копаться в ней.
— Вот, нашла, — протянула она пустую пластиковую бутылку из-под кока-колы.
— Ну, и что это? — уставились на неё ребята.
— Китайцы очень любят хитрые иноземные штучки. Торговцы с удовольствием покупают всякие диковинки.
— Думаешь, эта пластиковая… безделица заинтересует их? — с недоверием
— Корнет Оболенский, вы так изящно ввернули слово «безделица» вместо более простых и привычных народу терминов, я просто восхищён! Но ваша эрудиция в области органической химии… Да знаешь ли ты, что теория полимеров только зарождается? Именно сейчас, над ней работает Бутлеров у нас, в Казанском университете. Кажется, он как раз ещё жив, — с некоторым сомнением добавил Саша. — Но главное, никакого производства пластмасс нет ещё и в помине — ни в России, ни в Европе. А конкретно этот материал называется ПЭТ — наверняка слышали такое слово в рекламах? Полностью оно звучит так: полиэтилентерефталат. Представляете, помню! Сам не ожидал. Так вот синтезировали его не раньше пятидесятых годов двадцатого века. Первые бутылки из ПЭТа начали делать американцы только в 1977 году, а широкое распространение такая тара вообще получила лишь после 1990-го.
— Короче, это полная экзотика для тутошних китайцев — волшебная бутылка из мягкого невесомого стекла — примерно так они должны её назвать, — резюмировал Ваня. — И что, попросим за неё миллион юаней?
— Во-первых, не юаней. Юани [16] — это бумажные деньги, их введут только через девять лет, в 1889-м. Сейчас нет бумажных денег. Есть круглые монеты с квадратными дырочками достоинством в десять, сто, пятьсот, и тысяча цяней. Или ещё их называют «кэш». Кстати, английское cash — наличные — имеет китайское происхождение и обозначает круглые бронзовые монеты с квадратными дырочками. Ещё имеют хождение медные монеты — туцзыр, то есть мелочь.
16
Юани ввели по образцу мексиканского доллара. Их было два вида: так называемые «народные» — купюры красного цвета, предназначенные для обращения в народных массах и «валютные» — зелёного цвета — только для иностранцев. Соответственно ввели и разменную монету по 5, 10, 20 и 50 центов, по-китайски она называлась «фэнь».
— И сколько кэшей может стоить пустая бутылка? — поинтересовался Ваня.
— Много за неё не получишь — не искать же специалиста, который даст настоящую цену. Кстати, если б такой нашёлся, он мерил бы уже серебром, а не бронзовыми монетами. Например, мы могли бы получить парочку лянов. Это большие деньги. За один лян дают полторы тысячи медных монет. На такую кучу денег мы бы здесь хорошо развернулись.
— Что за ляны такие? Сколько это в рублях? — заинтересовался Ваня.
— Ляны — это как бы золотые и серебряные деньги, но весовые, то есть слитки. Они до сих пор очень популярны здесь. Один лян — это унция, чуть больше тридцати граммов. Например, когда Китай проиграл Японии, та запросила триста миллионов лянов серебром в качестве контрибуции. А строительство гробницы Цыси обошлось казне в два и три десятых миллиона лянов серебром.
— Тогда два ляна — это совсем мизер, — деловито произнёс Ваня. — Мы, конечно, не японцы, миллионы просить не будем. Хотя… за такое ещё не сделанное, но весьма полезное изобретение… — Ваня мечтательно поднял глаза к небу. — Ну-у, минимум тысяча лянов могла бы считаться хорошей ценой.
— Боюсь, что специалист даст нам не хорошую цену, а хорошее местечко в здешней тюрьме, — Саша решил поставить точку в этом обсуждении.
— И то верно, — согласилась Аня, — поэтому мы продадим её как игрушку первому попавшемуся торговцу, но вырученных денег вполне хватит, чтобы попить настоящего китайского чаю в «Яшмовом сиянии».