Нам не узнать друг друга сразу
Шрифт:
При этом Гайяр, многозначительно состроив зверскую гримасу, навис надо мной. Ну нет! Со смехом, уперев руки в его грудь, возмутилась:
– Тихо-тихо! Меня только что озарило: у нас с тобой уже все было, а я о тебе совсем ничего не знаю. И это пугает. Никому не пожелаю открыть глаза в такой момент и обнаружить себя висящим под потолком. У меня едва сердце не остановилось.
Сразу посерьезнев, муж снова откинулся на подушку и, подтянув меня к себе под бочок, с показным недовольством буркнул:
– И кто тебе мешал обо мне больше узнать? Сама не желала!
– Признаю, – задрав голову вверх, показала я ему язык, – вот сама и исправляюсь. Я же не знала, что ты – Злодей с добрым сердцем. Ты в зеркало вообще смотришься? У тебя всегда такой вид, словно еще секунда, и ты меня съешь. Живьем!
– А это идея. – Неймарец очень внимательно окинул все мое тело взглядом и, плотоядно облизнувшись, игриво набросился на мое плечо с самыми съедобными намерениями.
– Фу! Фу! – Было откровенно смешно и щекотно, пока я, всячески брыкаясь и пинаясь, в шутку отбивалась от него. – Невкусная я!
– Не поверю, пока сам не попробую. Ну хоть кусочек, а? Маленький кусочек распробую! – смеясь, глухо взмолился он, когда я решительно прижала к его голодному рту свою ладонь, которую тут же и лизнули. – Можно ушко, к примеру!
При этой страшной угрозе он нежно обвел подушечкой пальца наружный контур розовой раковинки.
– В твоем возрасте, – насколько смогла сурово провозгласила я, заставив его резко упасть на подушку и, закатив глаза, застонать, – пора уже о полезной для здоровья диете думать. А не бросаться на аппетитных младенцев и девственниц!
И, не сумев до конца соответствовать ситуации, расхохотавшись, рухнула сверху ему на грудь.
– Вот зачем я сказал тебе о возрасте? Не будет мне теперь покоя! – трагически прошептал Гайяр, целуя меня в подвернувшуюся макушку.
– Да-да! Это я тебе обещаю – покоя не будет, и не только поэтому. Ведь теперь я знаю, – многозначительно замерла, дожидаясь его заинтересованного взгляда, – какой ты профи в массаже. А ведь доктор прописал…
Гайяр, сразу показушно приободрившись, опять двинулся ко мне, когда неожиданно остановился сам.
– Оль, а ну вставай! В ванну сначала тебя надо окунуть, сразу подобреешь. Опять же ты так и не поужинала. А уж потом… повторный сеанс массажа!
Состроив разочарованную гримасу, я начала плавно сдвигаться к краю постели, мысленно планируя решающий удар.
– Согласна, что мне еще остается? Какой уж повторный сеанс массажа в семьдесят три года?
И, быстро сорвавшись с кровати, рванула в ванную, чтобы тут же с растерянным видом застыть на месте. А ванная-то где?
Гайяр, даже не сделав попытки меня догнать, от одного взгляда на меня расхохотался так задорно, что заразил и меня.
– Незнайка! – С этими словами, поднявшись и приобняв за плечи, он развернул меня в нужном направлении.
Хищно щелкнув челюстями, пригрозила:
– Смотри, проверю на прочность!
– Так я только «за»! Для полноценного эффекта нужно два, а то и три раза в день отдаваться в руки талантливого массажиста.
Все, надо идти к Тинарагу на консультацию.
– И скромного!
– Да ты читаешь мысли, дейрана. Мало того что разговорчивая оказалась, так еще и наблюдательная. Как я рад, что в тебе не ошибся.
– А я как рада, – развернувшись, встала на цыпочки и потянулась к его губам, – что ошиблась в тебе!
Глава 42
Кира
До ванной комнаты мы шли долго. И вроде бы она не так чтобы далеко, и мы даже спешили… поначалу. Но потом задержались. Почти-почти у входа, к которому меня целенаправленно влекли, обхватив за плечи. И тут – о радость! – вернулась ясность мыслей. А вместе с ней и так давно беспокоящий меня вопрос: куда у них крылья деваются? И вот так он меня давил и мучил, что я споткнулась и, вывернувшись из рук удивленного моими маневрами неймарца, развернулась к нему лицом.
– Нет! – Что-то подозрительно быстро он во мне разобрался. – Что бы это ни было – нет! Идем в ванную!
– Пожалуйста, пожалуйста, – тут же потянувшись к нему с объятиями, попросила я.
– Это безобразие! – возмутился он. – Ты мне все планы по обольщению поломаешь. Что?
– Спиной повернись!
– Насмотреться не можешь? – Ехидно подколов меня, он с картинным поклоном развернулся.
А я, решив, что грех терять такой шанс, заодно пробежалась глазами по всему виду сзади… И не только взглядом, каюсь. Но руки как-то сами потянулись удостовериться, что вот оно – такое бесподобное, сильное и красивое, – все мое! Чувствуя себя последней хапугой (но кто бы мне пару месяцев назад сказал, что такой мужчина станет моим?), особенно тщательно ощупывая, провела ладонями по сильным рукам, потом, скользнув ими ему на грудь, на миг вплотную прижалась к его спине и бедрам своим телом… Тут же донеслось энергичное рычание, сопровождавшееся суровым напоминанием:
– Ванна! Ужин!
Пришлось чуть отстраниться и приняться за изучение спины. Узрела следующее, – там, где у нас располагаются внутренние края лопаток, у них присутствовали своеобразные щелеобразные углубления, ведущие в какое-то подобие подкожных карманов. Именно туда, сложившись, и втягивались крылья. Немного отогнув край одного кармашка, увидела уголок перламутрового густого пламени. И так его потрогать захотелось…
– Гайярушка, а можно… крылышко посмотреть? – При этом я, не очень рассчитывая на успех, снова вплотную к нему прижалась, обвив руками торс и прикоснувшись лбом к спине немного ниже этих самых карманов.
Муж горестно вздохнул, но крылышко специально медленно поползло наружу. Радостно взвизгнув, полностью сосредоточилась на зрелище раскрывающихся перед глазами крыльев. Бесподобно красивые, завораживающие, такие шелковистые на вид… В следующий миг я уже, забывшись в восхищении, нежно гладила их, наслаждаясь прикосновениями. Неожиданно теплые, изумительно гладкие и бесконечно сильные. Это так возбуждало! В душе боролось чувственное и эстетическое восхищение, порождая какой-то объединенный шквал восторгов. Прихотливо лаская крыло, приблизилась к его основанию. Проведя пальчиками по костному остову, покрытому бликующим покровом этой странной кожи, поднырнула рукой вниз – туда, где крыло соприкасалось с карманом. Там узкой полоской, расположенной у основания, неожиданно обнаружилась почти невесомая перепоночка. Такая мягкая, изумительно бархатистая и волшебно воздушная на ощупь. Наверное, таким же было бы облако, сумей я его погладить. Зачарованно касаясь ее, я неосознанно закрыла глаза, с полной отдачей погрузившись в невероятно чувственные ощущения от этих прикосновений.