Нападение на Барона
Шрифт:
Кертни был мертв.
Сообщение об этом послали Бристоу, но тот пока не появлялся. Дом кишел людьми из Скотланд-Ярда, которые лезли во все дырки и старались предложить свою помощь. Двое из них были как раз тем «усилением охраны», о котором говорил Бристоу, они прибыли одновременно с дежурной машиной, вызванной Маннерингом. После звонка Джона весь дом был блокирован, а сержант, находящийся во главе всей этой операции, глубокомысленно заметил, что
Маннеринг, чувствуя какую-то умиротворенную усталость, на разглагольствования полицейского не обращал внимания.
В разговор вступила Лорна:
– Это были самые страшные минуты в моей жизни. Он выглядел... – Она посмотрела на дверь. – Он сошел с ума.
– Ну ладно, назовем его сумасшедшим, – согласился Читтеринг, – но, по мне, он не сумасшедший, а обыкновенный преступник. Я раскопал пару-тройку фактов о нем, Джон. Мой редактор сказал мне копать как можно глубже. И раскопал кое-что. Кое-что!
– Ну и что ты там накопал? – поинтересовался Маннеринг. Читтеринг пожал плечами.
– Все самое дерьмовое: шантаж и вымогательство. Один момент может вас заинтересовать. Помнишь, что на тебя напали, когда ты был в квартире Кертни, в тот первый раз, когда ты появился на этой сцене?
– Еще бы, конечно, помню!
– Это был Джордж Ренуэй, – объяснил Читтеринг, – тот парень, которого шантажировал Кертни. Тот давил на Уинфрид Картрайт, молодую замужнюю женщину, которая в свое время вела себя не очень разумно. Ренуэй решил сам заняться этим делом, то есть достать какие-то письма. Я объяснил ему, что больше беспокоиться не стоит. Ты же и так все сделал для девушки и ее молодого мужа, точно?
– Скорее всего, да, – подтвердил Маннеринг. – Похоже, нам уже все ясно. Подождем только приезда Бристоу.
– Ну, если он приедет, разговор затянется на всю ночь. У вас и так будет слишком много посетителей, так почему бы мне не пригласить Анну на ужин, как я и обещал. Мне хватит двадцати минут все рассказать Бристоу, ну и всего пяти минут спросить Анну, не желает ли она стать моей женой...
– Благослови вас обоих Господь, – мягко сказала Лорна.
Двадцать минут спустя энергичный и подтянутый Бристоу горячо тряс руку Маннеринга.
– Можешь считать, что это одна из самых лучших твоих работ. И самая чистенькая.
– Может быть, – меланхолически ответил Маннеринг, – но другие мне гораздо больше понравились. – Джон бросил взгляд на Лорну, он никогда не видел свою жену такой спокойной. – Скверно с моей стороны так говорить, а, Билл? –
– А за что мы будем пить? – спросила Лорна.
– За новую страницу, – вставил Бристоу. Все трое торжественно подняли бокалы. Бристоу последним поставил бокал на стол.
– Я переговорил с Читтерингом внизу. Думаю, он вам что-то рассказал. Остальное даже не очень интересно. Мы задержали Морриса, и он во всем признался-. Работал он с Брайсом с самого начала. Во всех убийствах, естественно, винит одного Брайса, сам же он якобы отвечал только за сбыт и продажу украденных драгоценностей. В дело включился и Лермонт, после того как продал тебе Фесинскую коллекцию. Джон, а Брайс все уже для себя давно решил. Все началось несколько лет назад, когда один из клиентов Брайса умер, не оставив завещания, а у него оказались драгоценности, которых он, в принципе, не мог иметь. Брайс сообщил об этом Лермонту, и тот купил их. После этого Брайс регулярно обеспечивал аналогичные поставки. Для грязной работы они пользовались услугами Реджинальда Аллена и Уильяма Кертни.
– А какую роль играла леди Лермонт?
– Насколько я понял, она говорила тебе правду. Она начала шантажировать, но уж очень по-любительски. Они ведь планировали ограбить «Куинз». Тут появляется она, говорит, что сможет достать дубликаты ключей от тайника Лермонта, объясняет, что Лермонта можно просто отбросить, и, по словам Морриса, тот уже давно к этому был готов. Брайс заставил леди Лермонт достать ключи и передать их Кертни. Все бы у них отлично получилось, если бы ты в этот момент не оказался в доме. Лорна задумчиво произнесла:
– А как насчет Лермонта самого?
– Думаю, тут ловить нечего как для вас, так и для меня. У нас отличный психиатр работает с ним. Лермонт постоянно на грани безумия, и все это из-за его маниакальной любви к камням! – Бристоу хитро улыбнулся Манне-рингу, затем выражение его лица приобрело исключительную доброжелательность.
– День прожит, да и Бог с ним, – решил подвести итог Джон. Явно неудобно себя чувствуя, Бристоу произнес:
– Я – простой полицейский, прекрасно осознаю рамки своей профессии. Это не только уставы и инструкции, хотя и они свою роль играют. Думаю, мы можем добиться колоссальных результатов, если будем работать вместе, как сейчас. Это звучит странно для старого полицейского, но этим я предлагаю тебе партнерство.
Маннеринг счастливо улыбнулся.
– Я постараюсь.