Напарница
Шрифт:
— Определённо эта мода мне нравится, — шепнул вампир мне на ухо и провёл рукой по шее от подбородка через горло к плечам. Меня передёрнуло от его ледяного прикосновения, но напарника это ничуть не смутило.
— Ты бы знала, как я хочу твоей крови, — продолжал шептать вампир. Я рванулась прочь из смертельных объятий, но не достигла успеха.
— Ш-ш! Не сейчас, — пообещал вампир и, к моему несказанному ужасу, прикоснулся губами к шее, туда, где под кожей напряжённо билась синеватая жилка. Я замерла в ожидании острого и болезненного укуса.
— Ты мне не веришь? — засмеялся не-мёртвый, проводя по коже языком. Я протестующе вскрикнула,
— Ш-ш, Ами, — нежно прошептал напарник. — Не мешай мне.
Я передёрнула плечами, стараясь вложить в это движение всё отношение к подобному тону: так вампир обычно разговаривал со своими жертвами.
— Ну и что? — возразил моим мыслям вампир. — Сколько раз я пил твою кровь? И разве не ты делилась ей добровольно?
Не найдя возражений, я ничего и не ответила. После того случая в К*** он ни разу не пил мою кровь, и я почти научилась его не бояться — напрасно, как теперь оказалось.
— Тебе и сейчас нечего бояться, глупенькая моя девочка. Просто расслабься и позволь мне…
— Зачем ты пришёл? — резко перебила я его.
— Ты мне не рада, моя дорогая?
— Нет, но у тебя ведь должно быть ко мне какое-то дело.
— А если я пришёл навестить тебя? — засмеялся вампир. Он, видимо, коснулся моего сознания, потому что перед глазами у меня всё поплыло, ноги ослабли и спустя несколько минут я обнаружила себя полулежащей в объятьях вампира, который как раз возился со шнуровкой.
— Не трогай! — хотела выкрикнуть я, но не смогла издать ни одного звука, так и лежала вялая, бесчувственная, покорно подставляя лицо, шею и плечи под ледяные поцелуи.
— Я доволен тобой, моя девочка, — говорил между тем напарник, не замечая, как я ёжусь от неудобства и холода. — Ты превосходно играешь свою роль, можно даже сказать, полностью в неё вжилась.
В голосе вампира звучала неприкрытая издёвка: он не мог не увидеть в моём сознании, как я когда-то мечтала о том образе жизни, который теперь вела «по легенде». Не мог не замечать неизбежных ошибок, которые я допускала, увы, слишком часто.
— Надеюсь, тебе ещё не надоело наносить визиты? — с жестокой заботливостью произнёс напарник.
— Что надо делать? — спросила я и сама поразилась безжизненности своего голоса.
— Хороший вопрос, Ивона, замечательный просто! — неожиданно зло засмеялся вампир. — Завтра ночью ты выйдешь из дома, чтобы встретиться с моими собратьями. Не бойся! — приказал он, заметив, как я напряглась от предложенной перспективы. — Никто не тронет воспитанницу Мастера. Я провожу тебя до места встречи и обратно, но разговаривать с ними ты будешь одна. Поняла?
— Да, — уже живее ответила я. — Это всё?
— Ты с беседы с вампирами сначала вернись, — пробурчал напарник, оставив свой издевательский тон. — Будет тебе и второе задание. Кое с кем встретиться уже из людей. Один человек хочет продать нам сведения о контрабанде, а бюро очень не хочет светить серьёзных работников: он может оказаться провокатором. Так что пойдёшь ты, заодно и поучишься нашему делу. Ну, как, справишься?
Я кивнула, чувствуя, как возвращается воля и ясность сознания, но не рискуя вызывать следующее помутнение необдуманными движениями.
— Мне нравится твой настрой, — насмешливо проговорил вампир, прикасаясь губами к моим губам. Я не выдержала и оттолкнула его, не в силах терпеть душный запах застарелой крови, который всегда и везде сопутствовал вампирам. За это проявление непокорности я была снова парализована и, если бы вампир не удерживал меня, наверное, опустилась бы на пол.
— Сегодня у меня нет настроения объяснять и рассказывать, — заявил не-мёртвый. — Посмотри мне в глаза.
Я послушалась, и моё сознание затопили детали задания, которое передавал мне вампир. Голова немедленно разболелась так, словно собиралась треснуть на множество маленьких осколков.
— Ничего, — хладнокровно прокомментировал моё состояние вампир. — К завтрашнему дню поправишься.
Он поставил меня на ноги и рывком затянул шнуровку — я только пискнула от боли и неожиданности.
— Не забывай, ты теперь знатная дама, — шепнул напарник и исчез, как будто его и не было в комнате.
Правой рукой держась за разваливающуюся голову, левой я нащупала шнурок от звонка для прислуги. Да, теперь я совершенно не в состоянии сама приготовиться ко сну.
Позже я догадалась, почему вампир, против обыкновения, явился до того, как я переоделась в ночную одежду. Острийская сорочка оставляла мало простора для его шуточек: не видя причин потворствовать вампирам, портные шили высокие воротники, полностью закрывающие шеи и снабжённые таким количеством серебряных застёжек, что их нельзя было ни расстегнуть, ни сорвать, не в пример дейстрийцев, которых мораль заставляла укутываться днём, а удобство — легко одеваться ночью. На завтрашний день я не выходила на улицу, мучаясь от головной боли и оставшись по такому случаю в домашнем платье, которое отличалось от уличного отсутствием металлических обручей в юбке и косточек в корсаже. Вечером встревоженная моим состоянием хозяйка Дентье настояла на том, чтобы я пораньше легла спать и, подавая благой пример, ушла к себе. Я осталась, с трудом справляясь с болью и дрожью нервного возбуждения, дожидаться визита вампира.
Он появился неожиданно, сам распахнув тяжёлые створки окна. Тёмно-синий костюм скрывался под тяжёлым чёрным плащом, который помешал бы забраться на второй этаж всякому, кроме вампира. На поясе напарника висела длинная шпага, а в руках он держал свёрток непонятного назначения.
— Разве ты дворянин? — вместо приветствия спросила я, стараясь вложить в голос как можно больше сарказма. Пристрастие острийцев к холодному оружие, желание многочисленных представителей низших классов получить право на ношение оружия (для этого им надо было сдать сложнейший экзамен по фехтованию и внести солидный взнос — не считая платы за обучение), таким образом приблизившись к дворянскому сословью — это казалось мне смешным и нелепым, и включение моего напарника в общую игру вызвало невольное раздражение. К тому же я не могла удержаться от того, чтобы не бросить в лицо вампиру что-нибудь колкое и таким образом хоть немного сквитаться за вчерашние унижения и сегодняшние страхи.
— Я? — ничуть не обидевшись, засмеялся напарник. — Такой же, как и ты. Мой отец держал бакалейную лавку в трёх кварталах от бюро безопасности. Но Мастер посоветовал носить, вдруг пригодится. Шпага даёт удивительную возможность убивать, не приближаясь к своим жертвам.
Я нахмурилась: высказывание вампира показалось мне безнравственным.
— Иногда искусство убивать бывает полезным, — наставительно произнёс не-мёртвый.
— А ты разве умеешь? — недоверчиво спросила я, вспоминая, как вампир размахивал снятой со стены шпагой у Таспов.