Наперегонки с темнотой
Шрифт:
– Что случилось, детка? – спросил я, оттирая старым кухонным полотенцем побелку с ладоней.
– Пап, давай сходим к Роуз, – выпалила она и в ответ на мой недоумевающий взгляд вдруг затараторила: – Ночью мне показалось, будто я слышала из ее дома крик, а утром совсем об этом забыла. Я тогда только уснула, поэтому подумала, будто мне все приснилось, а сейчас вот вспомнила…
Лицо Терри выражало растерянность и испуг, что привело меня в замешательство. Окно ее спальни выходит в аккурат на дом Роуз, но даже если она слышала посторонний звук, отчего выглядит такой бледной? Нахмурившись, я строго
– Я долго не спал ночью, но не слышал никаких криков. Во сколько это было?
– Около трех, – нервно сглотнув, пробормотала она.
– Ты не спала так поздно? – Отшвырнув полотенце, я вытаращил на нее глаза в попытке придать себе еще более строгий вид, но вышло плохо. – Ладно… Вот что, давай-ка позвоним и спросим, какого черта ей вздумалось вопить посреди ночи и пугать соседей. Ты ведь уверена, что правда слышала крик?
– Да, пап, уверена.
Она стояла передо мной в смешных розовых шлепанцах, коротких джинсовых шортах того же цвета и желтой майке, а ее растрепанные длинные волосы, которые она, по всей видимости, не причесывала с самого утра, торчали в разные стороны вокруг худенького лица и узких, по-детски угловатых плеч. Вид у нее все еще был напуганный, поэтому я взял в руки телефон и набрал Роуз. В трубке бесконечно долго раздавались гудки, но на звонок она так и не ответила.
– Ну конечно, – нажав на кнопку повторного вызова, ухмыльнулся я. – Опять смотрит телек на полную громкость и ничего не слышит.
– Папочка, только не ругайся. Не будешь? – вдруг жалобно пропищала Терри.
Ого! Папочка? Давно меня так не называли и это неожиданное обращение заставляло уже по-настоящему встревожиться. Отменив исходящий вызов, я спросил:
– Что случилось, Терри? Выкладывай.
– Я вспомнила об этом прямо сейчас, пока была во дворе, а потому решила сходить к ней. Ты же не станешь ругаться, правда? Я не входила внутрь, клянусь! Только быстро-быстро сбегала туда и сразу обратно… И там увидела… Я увидела там, что Роуз стоит у окна в кухне. Она стоит спиной и не отзывается. Я несколько раз позвала ее, а потом даже постучала в окно, но она не обернулась. Пап, она так странно раскачивается из стороны в сторону…
С каждой фразой Терри говорила все быстрей, а в конце своей речи и вовсе перешла на скороговорку. На какой-то момент у меня возникло ощущение, будто она сейчас расплачется. И в самом деле, оборвав рассказ на полуслове, она пару раз всхлипнула, но сдержавшись, продолжила:
– Я так испугалась, что убежала! Давай сходим к ней, пожалуйста!
Теперь ее волнение в полной мере передалось и мне. Роуз, конечно, туга на ухо, но стук в окно и крики услышать в состоянии. Это было действительно странно, однако больше меня заботило другое. Несмотря на мой запрет, Терри одна выходила из дома.
Я уже хотел отругать ее, но потом подумал, насколько же сильно последние дни перевернули нашу жизнь. Никогда прежде я бы не стал злиться на нее за то, что она вышла на улицу, а уж тем более за прогулку к Роуз. Все еще хмурясь, я стряхнул побелку с волос, а затем спокойно сказал:
– Успокойся, Терри. Ты не должна была никуда выходить, как мы и договаривались, но на этот раз я не стану тебя ругать. А ты взамен дашь обещание, что пока все не утрясется, будешь беспрекословно слушать, что я тебе говорю. Ты ведь прекрасно видишь, что происходит вокруг? Видишь? Или мне нужно объяснять тебе, как маленькому ребенку?
По-прежнему жалобно всхлипывая, она яростно замотала головой.
– Пока все это не закончится, мы должны быть очень осторожны. – Теперь она согласно закивала и такая несвойственная ей покорность смягчила мой тон. – Ладно, успокойся. Я уверен, ничего страшного не произошло. Наверняка Роуз о чем-то задумалась и просто не слышала тебя. Оставайся дома, я схожу к ней.
– Я с тобой! – тут же воскликнула она.
– Нет, ты останешься дома, – направляясь к задней двери, твердо произнес я.
Выйдя на улицу, я закурил сигарету и обреченно вздохнул. Тащиться к Роуз совсем не хотелось. Во-первых, я был почти уверен, что испуг Терри преувеличен, во-вторых, дело стопроцентно окажется пустячным, а странному поведению нашей соседки найдется разумное объяснение и, наконец, в-третьих, я знал, что на бесполезную болтовню с ней придется потратить по меньшей мере десять минут. Я хорошо относился к Роуз и был не против время от времени поболтать с ней, иногда мне это даже нравилось, но сейчас мое настроение никак не подходило для праздных бесед.
Дымя сигаретой, быстрым шагом я пересек задний двор и вошел в ее сад. Все здесь выглядело, как обычно. Деревья мерно покачивались в струях легкой вечерней прохлады, под ногами мягко пружинилась недавно скошенная трава, откуда-то слышался далекий стрекот сверчков. Было еще светло, но раскрасневшееся солнце уже прижималось к горизонту.
Затопляя все вокруг золотисто-пурпурным сиянием, его прощальные лучи пробивались сквозь слой лохматых, будто гребнем взъерошенных облаков. Издали они походили на гряду заснеженных гор. Небо над ними раскрашивали все оттенки красно-желтой палитры, а если задрать лицо вверх, взгляд с легкостью уносился в бледно-голубую прозрачную вышину. Закат сегодня выдался на редкость красивым.
Небольшой коттедж Роуз хранил умиротворенное спокойствие и в его отблесках напоминал идеально отретушированную картинку из какого-нибудь рекламного буклета, расхваливающего перед читателями прелести тихой загородной жизни. Заднюю стену его густо увивали заросли плюща и кораллово-красных роз, на земле под окнами рассыпался целый калейдоскоп из осенних цветов. Воздух был наполнен их тонким ароматом и тишиной.
Идя к дому, я раздумывал, что могло так напугать мою дочь. Пока шел, мне почему-то вспомнилось, как почти месяц назад мы с ней помогали Роуз собирать с деревьев спелые яблоки, а потом она учила ее готовить пирог. Казалось, с того дня прошло не меньше года.
Приблизившись к раскрытому окну, я заглянул внутрь и убедился, что моя соседка действительно стоит в глубине кухни, потихоньку раскачиваясь из стороны в сторону. Я окликнул ее, но не получил никакой ответной реакции. Создавалось впечатление, что она ничего не слышит.
Ища причины такому необычному поведению, я с минуту молча наблюдал за ней. За это время она совсем не изменила положения тела, лишь продолжала так же тихо покачиваться, точно находилась под действием глубокого гипноза. Выглядело это довольно странно и одновременно пугающе.