Наперекор инстинкту
Шрифт:
Миа сделала вид, что ей все равно и, закинув в кружки по пакетику зеленого чая, залила их кипятком.
— Правда, вкусно, — уже мягче сказал Дрейк, внимательно смотря на нее.
— Я не самая хорошая повариха, — равнодушно заметила Миа, а затем иронично добавила: — Зато готовлю бесплатно.
Уголок рта Дрейка дернулся.
— Отличная презентация услуг, — усмехнулся он, но беззлобно, словно поддразнивая ее. — Я бы заинтересовался.
В
— Всегда пожалуйста.
Дрейк поймал ее улыбку, и тут же его глаза потемнели. Он опустил их ниже и задержался на ее губах, которые она, занервничав, невольно облизнула. Стремясь развеять напряжение, повисшее в словно наэлектризованном воздухе, Миа снова захлопала дверцами шкафчиков. На столе появились пачка печенья, сливочное масло и липовый мед.
Она, несколько суетливо, опустилась, наконец, на стул. Размеры стола вынуждали сидеть, соприкоснувшись коленками, и почему-то это вызывало мурашки на спине. Миа отодвинула от себя тарелку омлета, решив, что для восстановления душевного спокойствия, ей срочно нужны быстрые углеводы, и принялась намазывать на печенье тонкий слой масла и меда. Она с самого детства любила этот простой десерт сильнее конфет и шоколада. В нем было что-то… домашнее. Это отчетливо ощущалось в детских домах, где ей пришлось расти.
— Поделишься? — Дрейк, приподняв бровь, смотрел на нее с легкой иронией, но вот голос его звучал хрипло и многообещающе, будто спрашивал он вовсе не о печенье.
— Нет, это мое, — упрямо пробурчала Миа, борясь со странным наваждением. Ей ярко представилось, что так же хрипло звучит голос Дрейка рано утром, когда тот еще лежит в постели. Лучи солнца играют в его волосах и скользят по обнаженной спине, едва прикрытой простыней…
Миа тряхнула головой. Да что за черт?
Она так сильно задумалась, что вздрогнула, когда Дрейк, потянувшись к ней, откусил сразу половину печенья, щедро сдобренного медом. Он, склонившись над столом, неторопливо прожевал угощение и слизнул с губ капельки меда.
— Сладко, — тихо сказал он. В его потемневших, почти черных глазах, вспыхнуло пламя.
— Д-да, — заикаясь, согласилась Миа.
Запах Дрейка стал еще более соблазнительным. Миа, как завороженная, медленно потянулась к Дрейку, а затем, опомнившись, подскочила из-за стола, больно ударившись коленкой.
— Мне нужно в ванную! — крикнула она уже из коридора.
— Миа! — понеслось вслед, но ничто на всем белом свете не заставило бы ее сейчас вернуться
Часть 14
Она закрыла дверь ванной комнаты, включила на всю мощность кран с холодной водой и тщательно умылась, избавляясь не только от испарины, но и какого-то сумасшествия. Миа провела ладонью по лицу, смахивая капли воды и, склонившись над раковиной, замерла. Отражение в зеркале показало бледную, измученную девушку с огромными кругами под глазами, искусанными, потрескавшимися губами и всклоченными волосами.
Да-а, красавица. Если бы не волчий инстинкт, Дрейк бы даже не взглянул на нее. Наверняка у него роскошная, холеная невеста и…
Миа остановилась и задумчиво уставилась в слив раковины. Там, закручиваясь журчащей воронкой, исчезала в темнеющей пустоте вода. Отличная метафора ее чувств.
Она постояла под душем, приходя в себя. Мозг, измотанный тяжелым испытанием, работал со скрипом, но все же позволил рассуждать рационально.
Инициация. Она что-то изменила в ней, заставила чувствовать то, что сама Миа не испытывала. Кажется, ей пришлось примерить шкуру Дрейка…
Не торопясь, Миа расчесала волосы, заплела их в самую обычную косу, сразу сделавшую ее похожую на школьницу — маленькую и глупую, ни намека на сексуальность. Она хотела сменить одежду, но не взяла с собой чистой, а идти за ней сейчас в комнату было бы глупо. Снова натянув на себя пижамные штаны и майку, Миа придирчиво взглянула в зеркало, сделала глубокий вдох и дернула за язычок замка. Запоздало в голову пришла мысль, что если бы Дрейк хотел ее увидеть, эта хлипкая преграда его бы не остановила.
Значит, он дал время ей (или себе) остыть. Что ж, похвально.
Миа перешагнула порог своей комнаты с той осторожностью, с какой, наверное, сапер вступает на минное поле.
Она замерла у двери, настороженно всматриваясь в сидевшего на диване Дрейка. Ее снова знобило, но сложно было сказать от чего: было ли дело в нервах или в новом приступе. Миа обхватила себя руками и неуверенно начала:
— Послушай…
— Я перешел границы, извини.
Она открыла и закрыла рот, не в силах что-то сказать. Вообще-то, виноваты были оба, но Дрейк снова брал всю вину на себя. Теперь она уже не знала, раздражает ее это или начинает нравиться. Ей пришлось собраться с духом, чтобы, не поднимая глаз от пола, заговорить вновь:
— Мне кажется… Я не уверена… То, что я почувствовала…
— Это связь, Миа, — устало сказал Дрейк и, скрестив лодыжки, принялся рассматривать не то их, не то узоры потрепанного, но в целом еще приличного ковра. Тот прекрасно прикрывал протертый до дырки в центре комнаты линолеум. — А еще это называется вожделением. Так работает волчий инстинкт. Теперь в тебе он тоже проснулся.