Наперекор судьбе
Шрифт:
— Негоже слуге обсуждать своего хозяина, Элиза, — ответил Камерон.
— Какой он к черту тебе хозяин! — возмутилась она. — Давиот не имеет права так обращаться с тобой! Он просто старый сноб, свихнувшийся на чем-то, чему я не могу подыскать названия.
— Но, как мне кажется, ты с успехом пользуешься его гостеприимством, — спокойно заметил он.
— А что мне еще остается делать — если я хочу быть здесь! — воскликнула она, глядя на него горящим взглядом, который красноречиво говорил о причине ее желания остаться в Триморе. — Ты же знаешь, как мне дороги эти места.
— Когда-то у тебя была возможность остаться здесь, — напомнил ей Айэн, — но ты ею не воспользовалась.
— Я никогда не любила Лорна по-настоящему, — быстро сказала она. — И ты это знал!
— Не думаю, что я мог бы сказать это наверняка. Как, впрочем, и Лорн.
— Иногда ты бываешь очень жесток, Айэн. — Она бросила на него пылкий взгляд. — Временами мне кажется, что ты даже не пытаешься меня понять.
— Когда-то мне казалось, что я тебя понимал, Элиза, — ответил он ровным, лишенным эмоций голосом, — но ты уехала в Эдинбург, и до нас дошли слухи, что ты там очень счастлива, и тогда я решил, что, должно быть, я ошибся и что тебя удовлетворяет жизнь вдали от Тримора.
Она раздраженно отвернулась.
— Что ты вообще знал обо мне! — негромко воскликнула она. — А сейчас ты просто слеп!
Камерон ничего не ответил, и тут к ним подошла Этель Крош. До конца дня Элиза больше не стреляла. По всему было видно, что она утратила весь интерес к охоте и, когда около четырех дня упали первые капли дождя, безапелляционно заявила, что на сегодня с нее довольно.
Они повернули обратно к Тримору. Дождь становился все сильнее, превращаясь в ливень, и Финлей задержался на горном выступе, обдумывая ситуацию. Они находились на вересковой пустоши — теперь уже на земле Гера — и каменистая тропинка, по которой они шли, была с обеих сторон ограждена аккуратной каменной кладкой — результат многолетнего труда умелых рук. Она тянулась через весь Гер и дальше, до самой горной дороги.
В каменной кладке не было ни единой прорехи, через которую можно было бы попасть на поля Гера, а оттуда напрямик в сады, окружающие «Лодж», но Финлей не терял надежды и упрямо двигался вперед. Наконец он остановился у широкой ямы под стеной, где оказалось вынуто несколько камней.
— Если мы пролезем через дыру, это позволит нам срезать больше мили! — объявил он. — Мы сможем пойти напрямую, вместо того чтобы обходить по дороге.
— По ту сторону крутой обрыв, — пояснил Камерон, — в этом месте не следует спускаться. Дамам не преодолеть там подъем.
Финлей возмущенно посмотрел на него.
— Я не собираюсь заставлять дам спускаться… или карабкаться вверх, — резко заявил он, ударив в стену прикладом ружья. — Эти камни легко выбить. Эй, Форбес! — позвал он Питера, смущенно стоявшего поодаль. — Дайте мне руку. Это не займет и минуты!
На это действительно ушла лишь пара минут. Фиона вся напряглась, слушая, как в жуткой тишине камни с грохотом попадали в ров.
Девушка не смела поднять глаз на Камерона, всем своим существом ощущая бушующий в нем праведный гнев, который проник и в ее сердце. Она стояла рядом с ним, пока остальные пролезали через отверстие в стене. И молчание Камерона подействовало на нее сильнее, чем любые его слова.
— Можете включить в счет нанесенный вам урон, — бросил через плечо Финлей Камерону. — Полагаю, вам незачем идти с нами дальше. Отсюда мы и сами найдем дорогу.
Фиона была не в состоянии глянуть на человека, который стоял, плотно сжав губы, в ожидании, пока и она переберется вслед за остальными.
— Мисс Давиот, — обратился он к ней, — может, вам помочь?
Сгорая от стыда и унижения, она повернулась к нему и прошептала:
— Простите моего отца за этот бездумный поступок. Он, наверное, не понимает…
— К сожалению, овцы часто отбиваются от стада и теряются в болотах вокруг этой пустоши, — холодно перебил ее Камерон, — а чтобы очистить ров, потребуется время.
И ее отец предложил ему деньги, как единственный способ восстановления справедливости! Фиона посмотрела вдаль, закусив губу.
— Боже, что вы должны думать о нас! — воскликнула она.
— Надеюсь, — тихо отозвался он, — вы приятно провели день.
Ей не оставалось ничего другого, как последовать за остальными.
— Мистер Камерон, вы не забудете насчет завтра? — крикнул Алан, который с нетерпением поджидал ее с другой стороны стены.
— Нет! — откликнулся Камерон после короткой паузы. — Я не забуду.
Он-то, конечно, сдержит свое обещание, подумала Фиона.
Глава 8
Когда на следующее утро она спустилась вниз, Алан уже заканчивал завтракать, с восторгом расписывая Элисон, как он будет учиться стрелять. Увидев Фиону, экономка ей улыбнулась.
— Никому сегодня не спится, — сообщила она. — Мисс Форбес ушла еще до восьми, а ее брат почти сразу же за ней.
— Они позавтракали? — забеспокоилась Фиона. — Вы, должно быть, трудитесь все утро?
— Их покормила Катрина, — сухо ответила Элисон. — Они ведь знают друг друга очень давно.
— Ну да, ведь мисс Форбес когда-то жила здесь, — отозвалась Фиона.
— Ее родители были хорошими, честными людьми, — поведала Элисон. — Отец мисс Форбес долгие годы работал здесь директором школы, а после его смерти они все переехали в Эдинбург. Ее мать умерла год назад. Говорят, тосковала по долине, но мисс Форбес предпочитает Эдинбург с его, так сказать, преимуществами.
Фиона глянула на часы:
— Уже больше девяти! Я что-то заспалась. Может, мне пойти поискать Элизу?