Наперекор земному притяженью
Шрифт:
Я отошел чуть в сторону, чтобы не мешать Востокову колдовать над привязной системой и креслом. Устроившись, Гагарин начал проверку радиосвязи:
— Как слышите меня?.. Вас слышу хорошо… Вас понял: приступить к проверке скафандра.
Я заглянул внутрь кабины. Юрий почти автоматически делал все, что было многократно отрепетировано. Востоков довольно улыбался.
Минут через пять Гагарин доложил:
— Проверку скафандра закончил.
Вскоре он переключил линию радио на телефоны гермошлема, и мы уже не могли слышать вопросов, задаваемых
Я посмотрел на часы. Семь часов пятьдесят минут. Надо прощаться с Юрой и закрывать люк. Что-то хочется еще сказать. Но все сказано. Обнял Юрия, насколько позволяли размеры люка, пожал руку, похлопал по шлему.
— Давайте…
Мгновение — и Володя Морозов с Колей Селезневым накинули крышку на замки. А их тридцать. Руки, словно автоматы, быстро навинчивали гайки замков. Володя Морозов специальным, так называемым моментным, ключом подтягивал каждую из них. Первая, пятнадцатая, седьмая, двадцать третья… Некогда смотреть на часы. Секунды отстукивали в висках толчками крови. Последняя! Опустили облегченно руки. И тут же тревожный, настойчивый сигнал телефонного зуммера. Взволнованный голос:
— Почему не докладываете? Как у вас дела?
— Сергей Павлович, тридцать секунд назад закончили установку крышки люка. Приступаем к проверке герметичности.
— Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?
— Нет, Сергей Павлович. Все нормально…
— Вот в том-то и дело, что не нормально! Нет сигнала КП-3!
Я похолодел. КП-3 — это специальный электрический контакт прижима крышки, сигнализирующий о ее нормальном закрытии.
— Крышка установлена правильно, Сергей Павлович!
— Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?
— Успеем, Сергей Павлович. Только передайте по радио Гагарину, что будем открывать люк.
— Все передадим. Спокойно делайте свое дело, не спешите.
А времени-то почти не было.
Из фонограммы переговоров:
«7 часов 58 минут. «Заря-1» (Королев). Юрий Алексеевич, у нас так получилось: после закрытия люка вроде один контактик не показал, что он прижался, поэтому мы, наверное, сейчас будем снимать люк и потом его поставим снова. Как поняли меня?
«Кедр» (Гагарин). Понял вас правильно. Люк открыт, проверяют сигнализаторы.
«Заря-1» (Королев). Ну отлично…»
В одно шестирукое существо слились мы трое. Не то что теперь, но и тогда не понять было, кто и что делал. Казалось, все делалось само. Помню только, что скрипнула крышка на полу нашей рабочей площадки, прикрывавшая лаз вниз по лестницам стартового устройства, и показалась голова заместителя Королева — Леонида Александровича Воскресенского.
Очевидно, он, встревоженный происшедшим, несмотря на солидный возраст и, скажем прямо, отнюдь не богатырское здоровье, поднялся сюда, на высоту пятнадцатого этажа, не воспользовавшись лифтом. Минуту он молча смотрел, потом его плечи и голова медленно ушли
Сняли тридцать гаек с замков. Сняли крышку. Только и успел я заметить, что Гагарин, чуть приподняв левую руку, внимательно смотрит на меня в маленькое зеркальце, пришитое к рукаву, тихонечко насвистывая мотив песни: «Родина слышит, Родина знает, где в облаках ее сын пролетает». Смотрю на кронштейн этого КП-3. Все на месте. Так, на всякий-случай переместили его чуть-чуть. Подумалось, наверное, это наши электроколдуны — пультовики — там, в бункере, проморгали, не заметили загорелась или нет нужная лампочка. Так оно и было, по в этом признались они гораздо позже.
Последний взгляд, прощаться с Юрием уже некогда, успел только поймать в зеркальце его хитрющий взгляд. Крышка опять на замках. Снова гайки: первая, пятнадцатая, седьмая, двадцать третья… Есть последняя!
Из фонограммы переговоров:
«8 часов 13 минут. «Заря-1» (Королев). Как слышите меня? Крышку уже начали ставить, наверное?
«Кедр» (Гагарин). Вас слышу хорошо. Крышку уже, очевидно, кончают заворачивать.
«Заря-1» (Королев). Понял вас. У нас все хорошо… Только что справлялись из Москвы о вашем самочувствии. Мы туда передали, что все нормально.
«Кедр» (Гагарин). Понял вас. Передали правильно… Если есть музыка, можно немножко пустить».
В телефоне голос Сергея Павловича:
— КП-3 в порядке. Приступайте к проверке герметичности.
— Есть!
Фу-у! Как гора с плеч…
Из фонограммы переговоров:
«8 часов 17 минут. «Заря-1» (Королев). Ну как, музыку дали вам? Нет?
«Кедр» (Гагарин). Пока не дали.
8 часов 19 минут. «Заря-1» (Королев). Понятно, это же «музыканты»: пока туда, пока сюда — не так-то быстро дело делается, как сказка сказывается, Юрий Алексеевич.
«Кедр» (Гагарин). Дали. Про любовь…
«Заря-1» (Королев). Дали музыку про любовь? Это толково, Юрий Алексеевич, я считаю…»
Герметичность проверили быстро — все в порядке.
— Есть герметичность! — это я в трубку телефона. В ответ голос Сергея Павловича:
— Хорошо. Вас понял. Заканчивайте ваши дела, сейчас мы объявим тридцатиминутную готовность.
Из фонограммы переговоров:
«8 часов 25 минут. «Заря-1» (Королев). Герметичность проверена — все в норме, в полном порядке. Как поняли?
«Кедр» (Гагарин). Вас понял: герметичность в порядке. Слышу и наблюдаю: герметичность проверили. Они что-то там постукивают немножко»,
Мы собрали инструмент, надо спускаться вниз, а до чего же не хочется! Руки так и тянулись к шарику — дотронуться еще раз, похлопать его по круглому боку…
Стукнула дверь лифта, рывком пол ушел из-под ног, минута — и мы внизу. Подошел к Сергею Павловичу:
— Прошу разрешения быть во время пуска в бункере управления.
— Ну что же, не возражаю. Только в пультовой будет народу много, так что будь где-нибудь поблизости.