Написано кровью моего сердца
Шрифт:
– Слышишь что-нибудь? – с тревогой спросил Бак.
– Нет, потому что ты болтаешь. Заткнись.
Вроде бы Роджеру удалось разобрать стук сердца, но все равно он не имел ни малейшего понятия, как оно должно звучать. Однако он не спешил выпрямляться, сочиняя подходящий ответ.
Даже если не знаешь, что делать, никогда не показывай виду. Такой совет давали ему не раз: и коллеги из научного сообщества, и тесть с тещей.
Он положил Баку руку на грудь. Тот все еще был мокрым от пота и напуганным, но в лицо понемногу возвращались краски. Губы выглядели уже не такими
– Просто дыши, – посоветовал он прадеду. – И не торопись, ладно?
Роджер и сам старался следовать своему же совету; сердце бешено колотилось, а по спине струился пот, несмотря на холодный ветер, свистящий в ушах.
– У нас получилось? – Грудь Бака двинулась под рукой. Он повернул голову, оглядываясь. – Здесь теперь… по-другому, да?
– Да.
Невзирая на саму ситуацию и страх за сына, Роджер ощутил ликование. Местность вокруг изменилась; дорога внизу из серой ленты асфальта стала обычной заросшей тропой. Деревья и кусты тоже выглядели иначе, теперь повсюду торчали каледонские сосны, похожие на гигантские кочаны брокколи.
У них получилось!
Роджер усмехнулся.
– Да. Так что не смей помирать, ты, сволочь!
– Уж постараюсь, – простонал тот, хотя выглядел уже лучше. – А что случится, если ты вдруг умрешь не в своем времени? Просто возьмешь и исчезнешь, будто тебя никогда и не было?
– Может, в клочки разнесет… Не знаю и выяснять не хочу. Особенно когда я рядом с тобой сижу.
Роджер подобрал под себя ноги, хотя голова нещадно кружилась. Сердце стучало как бешеное, отзываясь пульсом в затылке. Глубоко вздохнув, он кое-как встал.
– Я… воды принесу. Ты только никуда не уходи, хорошо?
С собой Роджер захватил небольшой термос, хоть и сомневался, что тот переживет путешествие сквозь время. Впрочем, испарились лишь драгоценные камни, а термос остался невредим, как и ножик, и серебряная фляга с бренди, что лежала в кармане.
Пока Роджер искал ручей и набирал воды, Бак успел сесть. Хорошенько умывшись и опустошив половину фляги с бренди, он объявил себя практически здоровым.
Роджер сомневался, что это и впрямь так: все-таки Баккли выглядел еще бледноватым, – но он слишком торопился на поиски Джема, чтобы ждать дальше. Планы они обсудили еще в другом времени, по дороге в Крэг-на-Дун.
Если Кэмерон и Джем успешно прошли сквозь камни (сердце у Роджера тревожно екнуло, когда он вспомнил подборку новостных заметок, кропотливо собранную Гейлис Дункан: о людях, найденных мертвыми близ каменного круга), идти им придется пешком. И хотя Джем – мальчик крепкий и спортивный, вряд ли они сумеют преодолевать более десяти миль в день.
Единственная дорога близ холма – тропа погонщиков скота. Поэтому один выйдет по ней на тракт генерала Уэйда и отправится в Инвернесс; другой последует на запад к перевалу, за которым скрывается Лаллиброх и, еще дальше, Крансмуир.
– Думаю, скорее всего, он выберет Инвернесс, – кажется, в шестой уже раз повторил Роджер. – Он ведь хочет золота и знает, что оно в Америке. Значит, вряд ли отправится в Эдинбург через
– Все равно он не найдет корабль, – напомнил Бак. – Ни один капитан не поплывет через Атлантику в ноябре!
– Думаешь, он это знает? – спросил Роджер. – Он же археолог-любитель, а не историк. Люди в двадцатом веке думают, что в прошлом было так же, как и в наши дни, только одевались по-другому и канализацию еще не изобрели. Мало кто понимает, что путешествия тогда сильно зависели от капризов погоды. Он вполне может думать, что корабли ходят круглый год.
– Хм… Ладно, допустим, он решит пересидеть в Инвернессе с парнем, найти работу, дождаться весны. Значит, Инвернесс берешь на себя?
Бак указал подбородком в сторону невидимого отсюда города.
– Нет. – Роджер покачал головой и провел рукой по карманам, проверяя, не пропало ли чего. – Джем это место знает. – Он кивнул на каменный круг. – Я не раз приводил его сюда, чтобы он случайно сам не набрел на камни. Значит, он примерно, хотя бы в общих чертах, представляет, как отсюда можно добраться до Лаллиброха. Если сбежит от Кэмерона – а я, черт возьми, надеюсь, что он сбежит, – то отправится домой.
Он не стал утруждать себя лишними подробностями: мол, даже если там не будет Джема, в Лаллиброхе живут родственники Брианны, ее тетка и кузены. Роджер никогда их не встречал, но по письмам из Америки они должны о нем знать. Если Джема там не будет (господи, как он надеялся на обратное!), они помогут в поисках. Надо только придумать, что именно им можно рассказать… Но с этим позднее.
– Тогда ладно. – Бак застегнул пальто и поправил на шее вязаный шарф. – До Инвернесса где-то три дня пути. Еще какое-то время уйдет на поиски в городе и два-три дня – на обратную дорогу. Встретимся здесь через шесть дней. Если тебя не будет, пойду в Лаллиброх.
Роджер кивнул.
– Если я их не найду, но получу зацепку, оставлю в Лаллиброхе весточку. Если… – Он замешкался, но об этом тоже следовало сказать. – Если найдешь свою жену и что-то пойдет не так…
Бак стиснул зубы.
– Уже пошло не так. Но да. Если. Я все равно вернусь.
– Хорошо. – Роджер ссутулил плечи; ему не терпелось тронуться в путь.
Бак уже уходил было, но вдруг обернулся и крепко пожал Роджеру руку.
– Мы найдем его, – пообещал он, глядя прямо в глаза – такие же ярко-зеленые. – Удачи тебе.
Он еще раз тряхнул Роджеру руку и двинулся вниз, кое-как балансируя на камнях, поросших можжевельником. Оглядываться больше не стал.
Глава 28
Горячо и холодно
– И ты знаешь, когда Джем в школе?
– Да. Он ведь в автобус садится.
Мэнди ерзала в детском кресле, норовя выглянуть в окно. Она все-таки нацепила свою маску мышиной принцессы, которую помогла ей смастерить Брианна: на бумажной тарелке они нарисовали мышиную мордочку, вырезали отверстия для глаз и налепили проволочные усы, обмотанные розовой пряжей. Сверху красовалась шаткая картонная корона, усыпанная золотыми блестками.