Наполеон. Попытка № 2
Шрифт:
Что же это за люди?
Неприятные. Вороватые. Олигархи. Спекулянты… Как их только не называют! Хотя, по мне, лучше олигарх и вор, чем бескорыстный кровавый упырь, каким был Робеспьер. Именно при Робеспьере Конвент принял свой знаменитый закон «О подозрительных», который предписывал арестовывать всех, кто «своим поведением, связями, речами или сочинениями проявляют себя сторонниками тирании и врагами свободы». Достаточно было ткнуть в человека пальцем и назвать его подозрительным, чтобы решить его участь. Это был приговор. Потому что заседания революционного трибунала давно превратились в фикцию и сводились к простому удостоверению личности осуждаемого. А наказание всегда было одно – смертная казнь. Подсудимые не допрашивались, защитники для них не вызывались, свидетели защиты также не приглашались, чтобы не затягивать процесс и повысить производительность революционного правосудия, то есть иметь возможность за сутки приговорить к смерти как можно большее число народу.
Именно Робеспьер выдвинул теоретическое обоснование этого беспредела: «Революционное правительство действует в условиях войны и революции и не может допустить применения конституционных свобод и гарантий, так как ими могли бы воспользоваться враги свободы». Во имя свободы на улицах и в домах хватали «подозрительных» и гильотинировали пачками. За год террора были казнены десятки тысяч французов… Так что когда в корзину упала голова вдохновителя этой системы террора, Париж облегченно вздохнул: собаке – собачья смерть.
На следующий же день после казни Робеспьера Конвент упраздняет Коммуну, разгоняет Якобинский клуб, ликвидирует закон, по которому революционное правосудие упрощалось до предела. Правовая система постепенно восстанавливается. Но поскольку почистить площадку от робеспьеровских последышей все же надо, некоторое время казни его сторонников и выдвиженцев еще продолжаются.
Революция делает шаг назад – от оголтелого народного озверения к олигархии. На самом верху оказываются представители той спекулятивной буржуазии, которая нажилась на военных и продовольственных поставках, продаже общественных земель и финансовых спекуляциях мутного времени.
Бюст Марата вылетает из здания Конвента, как футбольный мяч. К черту старых кумиров! Конвент отменяет ценовое регулирование и предоставляет полную свободу торговли. Цены разморожены! Инфляция из скрытой, бартерной формы переходит в открытую: по сравнению с началом 1794 года к весне 1795-го инфляция составляет 1200 % и даже не думает останавливаться. Народ в шоке от такой терапии. В мае толпа людей под руководством последних робеспьеровских недобитков врывается в Конвент, чтобы самим порулить страной, но национальные гвардейцы выгоняют гопоту из здания.
В августе Конвент принимает очередную Конституцию. Ее цель благородна и озвучивается докладчиком из конституционной комиссии: «Мы должны наконец гарантировать собственность богатых людей. Абсолютное равенство – это химера. Страна, управляемая собственниками, – это страна общественного порядка».
Пять баллов!..
Новая Конституция более республиканская, нежели демократическая. Не отменяя юридического равенства граждан, она вносит корректирующие уточнения: аннулирует всеобщехалявное выборное право и вводит имущественный ценз. Что логично: если ты не можешь обеспечить сам себя и свою семью, тебе еще рано решать судьбы страны и голосовать – реши сначала свои проблемы. Вводится также двухступенчатая система выборов, как в Америке, где избиратели голосуют не напрямую за президента, а за выборщиков, которые уже выбирают президента.
По новой Конституции законодательная власть – двухпалатный парламент. А исполнительная власть – Директория из пяти человек, которые назначаются верхней палатой парламента. Раз в год один из директоров сменяется.
Вроде, нормально.
Но была одна закавыка. После того как буржуазная часть Конвента разгромила краснопузых робеспьеровцев, система потеряла стабильность. Поскольку произошел откат вправо, оживились роялисты – сторонники восстановления монархии, которые раньше, боясь гильотины, сидели тихо-тихо. Это с одной стороны. С другой, инфляция и голод в предместьях Парижа расшевелили голытьбу. Париж вибрировал, как натянутая струна…
Глава 1 «ЭТА НОЧЬ ДЛЯ МЕНЯ ВНЕ ЗАКОНА…»
После освобождения из-под ареста Бонапарт приезжает в Париж за назначением, но что ему предлагают новые власти? Во-первых, командовать пехотной частью. Во-вторых, не на фронтах революции воевать с интервентами, а подавлять крестьянское восстание в Вандее.
Наполеон резко отказывается.
Чтобы понять мотив его резкости, нужно знать одну нетривиальную вещь: артиллеристы пехотинцев презирали. Предложить Наполеону вместо артиллерии пехоту – все равно что предложить офицеру-десантнику командовать стройбатом. Артиллерия была в тогдашних армиях вершиной технического прогресса! Артиллерия вобрала в себя все лучшее, созданное человечеством – математику, металлургические технологии. А Наполеон был не просто артиллеристом. Он был артиллеристом от бога. Возможно, лучшим артиллеристом мира. Впрочем, почему «возможно»?.. Лучшим и был!
Зная себе цену как уникальному специалисту, он был просто оскорблен подобным пренебрежением. В пехоту! Да еще с крестьянами воевать!..
В письме другу Наполеон, сдерживая волнение, пишет: «Мне предложили служить в армии в Вандее в качестве пехотного генерала; я отказался. Многие военные управляют лучше меня бригадой, но мало командовало с большим успехом, чем я, артиллерией».
В общем, Наполеон развернулся и вышел на улицу. Перед ним лежал Париж.
Перед ним лежал Париж, переживший несколько лет революции, грязный, голодный, уставший, настрадавшийся. Этому огромному городу был совершенно не нужен тощий молодой человек, который отказался от работы и теперь брел в никуда, не зная, чем он займется на следующий день и что будет есть сегодня вечером. Казалось, история пронеслась мимо него, упустившего свой шанс, и больше никогда не подберет нахального строптивца.
Чем занимает Наполеон уйму свалившегося на него свободного времени? Да тем же самым – чтением. И самообразованием. Бродя по городу, он зашел в обсерваторию к известному астроному Лаланду и попросил преподать ему основы астрономии. Тот согласился.
Иногда Наполеон шатается по Парижу вместе со своим другом Жюно. Последний тоже подвис без дела. Два слова о нем… Жан Жюно – один из «птенцов наполеоновского гнезда», сын торговца лесом, которого революция выбросила вверх. В 1792 году Жюно простым добровольцем воевал с пруссаками и прославился столь отчаянной храбростью, что солдаты выбрали его старшим сержантом (революционная демократия-с!). После ранения (сабельный удар в голову), едва затянулась рана, Жюно снова попросился на фронт и попал под Тулон. Там он встретился с Наполеоном. Тому нужен был писарь с хорошим почерком, а Жюно был настоящий каллиграф. И первое же написанное им письмо чрезвычайно порадовало Наполеона. Едва Бонапарт закончил диктовать, а Жюно записывать, как вражеское ядро ударило в батарейную обваловку, и Жюно был буквально погребен под валом песка и грунта. Быстро выбравшись из кучи, он воскликнул:
– Отлично! Только хотел чернила песочком присыпать!
Наполеон, отряхиваясь от песка, засмеялся и назначил Жюно своим адъютантом. Впоследствии Жюно не раз отличался в разных наполеоновских кампаниях, был еще дважды тяжело ранен в голову, стал генералом. В результате ранений в конце жизни его начали преследовать такие страшные головные боли, что во время очередного приступа он не выдержал и покончил с собой…
Но это все будет потом, а пока два молодых голодных человека – Наполеон и Жан – бредут по улицам Парижа с пустыми карманами. И Жан просит у Наполеона руки его сестры. Он был давно влюблен в Полину Бонапарт.