Напролом
Шрифт:
— Потом я ухожу. Ты их запускаешь, ну и делаешь там свои дела… Если вякнешь им, что…
— Да понимаю я… — торопливо уверил его барыга, — Псе путем будет. Мне лишние проблемы не нужны.
— Смотри. Про пса придумаешь что-нибудь. Гляди, если они в погоню пустятся, я всех положу. Вернусь и тебя, гада, пристрелю. Сам понимаешь, мне тогда уже терять нечего будет, а свидетели не нужны. Сечешь? Тогда идем.
Он вытолкал Гнома из кухни на улицу. Тот шел впереди. Стас засунул пистолет за пояс, предварительно поставив на предохранитель.
— Сейчас, сейчас, — проворчал
На крыльце стояли четверо. Один был тот самый парнишка, что указал Стасу дорогу сюда. Трое других казались значительно старше. Колотившего в дверь высокого тучного мужика лет под сорок украшали железные зубы и бельмо на глазу. Это был некоронованный король второго бугра Саня Зуб. Его знала и побаивалась вся местная шпана. В лагерях и тюрьмах он провел половину жизни и сидел постоянно по тяжким статьям — за мокруху, разбои и тяжкие телесные повреждения. Гном бесплатно, из уважения, снабжал урку наркотиками, до которых тот был большой охотник. Саня, как и все патентованные блатные старой закалки, хоть и презирал барыгу, но все же поддерживал с ним снисходительно-покровительственные отношения. Пару раз силой своего авторитета решил его мелкие проблемы, заключавшиеся в основном в выколачивании долгов с неплатежеспособных наркоманов.
Когда к нему прибежал его двоюродный брательник и заявил, что какой-то мужик про Гнома расспрашивает, он сидел в гараже с двумя своими корешами и играл в домино. Все трое немедленно изъявили желание наведаться к Гному якобы для того, чтобы незнакомца проверить, что, мол, за пассажир, ну и заодно раскрутить старика на пару «косых». Блатные уже напились баночного пива, вылакав его целый ящик (прошлой ночью подняли магазинный склад тремя кварталами ниже) и самое время было залакировать все это дело терпким гашишным дурманом.
— Кто такой? — поинтересовался Зуб, когда Стас вышел за калитку.
Стас улыбнулся и попытался обойти его. Саня положил ему руку на плечо и задержал.
— Невежливый. — обратился он больше к своим кентам, чем к незнакомцу.
— Не уважает, наверное, — сипло пробасил худой длинный мужик по кличке Гундосый. Его тощие руки с исколотыми венами были сплошь покрыты татуировками.
Третий блатной здорово смахивал на цыгана. Его тут знали под именем Шурик. Шурик, сунув руку в карман, стал заходить Стасу за спину. Подлый Гном, выпустив Стаса, тут же захлопнул калитку и крикнул из-за забора:
— Санек, пацаны! Это стукач мусорской!
Зуб лишь крепче сжал татуированные цепкие пальцы на плече Стаса:
— В натуре, что ли? Стукач?
— Стас спокойно, даже с ленцой ответил:
— Брешет старый мерин. В цене просто не сошлись. Грабли прибери!
— Да мусор он! Век воли не видать, Санек! Мусор! — опять заорал из-за забора Гном.
Четверо местных обступили Стаса со всех сторон. Особенно не понравился ему цыганистый Шурик. Он не смотрел нагло и вызывающе, как остальные, а, скромно поту пив глаза, поглаживал что-то в кармане. Если там у него пушка, то дело плохо. Запросто пальнуть успеет. Если что, его первым вырубать нужно.
Зуб рывком притянул Стаса к себе:
— А ну колись, сука, чего тут пасешь? — Вторая рука его стала сжиматься в кулак, и стало ясно, что сейчас последует удар.
Поняв, что без драки дело все равно не обойдется, Стас начал первым. Резко схватив Зуба за грудки, он швырнул его на Шурика. Они столкнулись и замешкались. Не давая им опомниться, Стас двинул Саню ногой в толстый живот. До солнечного сплетения не достал, засадил чуть выше широкого ремня с металлической пряжкой-черепом. Зуб охнул и, увлекая за собой Шурика, тяжело упал.
Гундосый проворно нагнулся и вытащил из кирзового сапога железный прут. Он постоянно таскал его с собой, так как промышлял уличными разбоями. Прогуливаясь по ночному городу, выбирал подходящую жертву и, угрожая расправой, облегчал карманы. Если же клиент был не согласен с такой постановкой вопроса, Гундосый без затей просто проламывал ему прутом череп.
Стас кинулся на него, но тот отмахнулся железякой. Сообразив, что тощего наскоком не взять, он оглянулся, ища пути к отступлению. Потянулся за оружием. С недоумением зашарил по левому боку. Что такое? Где же пистолет? «Вальтера» не было. Неужели выронил?
Зуб и Шурик с матерной руганью поднялись на ноги. Саня все еще держался за живот и был очень бледен: видимо, ему хорошо досталось. Шурик вытащил наконец руку из кармана, и стало понятно, что лелеял он там кнопочный нож. Лезвие со щелчком выскочило из рукоятки, широкий синеватый клинок тускло блеснул на солнце.
Осознав, что против этих остервенелых уркаганов придется отбиваться голыми руками. Стас приуныл. Где же проклятый пистолет? Он же засунул его за пояс, вот сюда, с левого боку. Наверное, «вальтер» выпал, когда он бил ногой этого толстяка. Скверно.
Стас быстро опустил глаза. Точно. Пистолет валялся в двух метрах от него. Достаточно сделать пару шагов, нагнуться, и тогда базар с этими «синими» сразу прима совсем другой оборот. Но как наклониться, когда Шурик уже примеривается запустить свое перо ему под ребро, а длинный отводит руку для удара стальным прутом? Эти парни шутить не будут.
— Ну, сука! — прохрипел, оглядев своих готовых к бою корешей, Зуб. — Сейчас мы тебя делать будем! Нельзя упускать инициативу, ни в коем случае нельзя! Это первая заповедь во время драки с несколькими противниками. Надо крутиться волчком, осыпая всех градом ударов. Сейчас нужно, чтобы они отступили, и поднять пистолет.
Дико зарычав, Стас кинулся в атаку. Гундосый получил прямой удар левым кулаком в нос и на пару секунд ослеп. Но и сам Стас едва избежал удара ножом. Шурик оказался на редкость шустрым: клинок, разорвав рубашку, скользнул по ребрам.
«Режет, урод! — с ненавистью подумал Стас, — насмерть режет. Это не хулиганское «расписывание»!» Действительно, Шурик был настроен серьезно. Убивать ему уже приходилось, и не раз. Держа нож наготове, он быстро приближался к Стасу. То, что противник Здоров как бык и явно не новичок в рукопашной, отнюдь не смутило бывалого бандита. Любого быка можно загнать в консервную банку и написать: «Тушенка». Резал он еще и не таких.